Зендикар: В Зубах Акума

ГЛАВА 1

По шороху листьев и хрусту веток Нисса Ревайн мгновенно поняла, что это Хиба спешит к ней со всех ног, ломясь сквозь кустарник. Она двигалась плавно, не спуская глаз с ядовитого жала жука-ястреба, усевшегося на ее руку. Насекомое лениво расправило свои ворсистые, фиолетовые крылья.

- Иди быстрее, - выкрикнул Хиба, вырвавшись из листвы.

Нисса подняла взгляд и увидела, как он замер, заметив на ее руке жука размером с кулак. Он сделал шаг назад, но было уже поздно. Почувствовав опасность, насекомое стремительно метнулось к лицу эльфа. Хиба нагнулся, отпрянув назад, и жук пронесся у самого его уха и исчез в зарослях. Нисса проводила его взглядом.

- Скрытен,как всегда - сказала она, разглядывая пролом в ветвях, в котором скрылся жук.

Легкий ветерок зашелестел листвой, и Нисса вздохнула.

- Однажды, - сказал Хиба. – Ты перестанешь так говорить.

Она наблюдала, как он отряхивался, источая резкие запахи мха, пота, и сока журворрелова древа в парниковой влажности лесной почвы.

- Мы Таджуру не шныряем здесь целыми днями, - сказал он, также косясь в ту сторону, куда умчалось ядовитое насекомое. – И не занимаемся здесь тем, чем вы тут занимаетесь.

Нисса улыбнулась про себя, рассматривая его. Как и большинство Таджуру, Хиба был легко вооружен и тщательно затянут страховыми ремнями. С его пояса свисал одинокий короткий клинок, бряцая о подъемные крюки. Его торс и бедра были обмотаны сложными сплетениями поясничных петель и наплечных ремней из кожи бородавочника, с пластинами из почти непробиваемой криволесной коры. Его крепкие руки украшал рельеф мышц, способных мгновенно налиться невероятной силой. Он мог отыскать выступ на гладкой поверхности скалы, и удерживать еще троих эльфов, зацепившись за него всего одним пальцем. Нисса собственными глазами видела, как он неоднократно это проделывал. Он спас ей жизнь в Каньоне Шатающихся Камней, когда она оступилась и едва не сорвалась с огромной высоты. В отличие от Таджуру, ее собственное племя эльфов Джорага не так хорошо лазало по скалам – недостаток, с лихвой покрываемый их скрытностью, умением призывать на помощь силы природы, и боевыми навыками.

Она перекинула длинный посох за плечо и проследовала за Хибой.

Их путь пролегал через восхождение по клиньям на громадный, спиралевидный ствол криволесного дерева, по покрытым густым мхом ветвям, достаточно широким, чтобы по ним мог плечом к плечу пройти с десяток эльфов. Вскоре они отыскали спрятанный в лишайнике веревочный мост, который всегда напоминал Ниссе о, раскачивавшихся на ветру змеях.Змеи, подумала она и нервно сглотнула. В Онду змеи были повсюду – вот и сейчас одна из них обвилась вокруг веревочного поручня моста.Змеи. Нисса старалась не дрожать, проходя мимо поручня.Омерзительнее змей только вампиры. Хиба заметил ее гримасу и растянулся в улыбке.

- Все еще боишься змей, - сказал юный эльф, скорее утвердительно, чем вопросительно.

- Ты хотел сказать, «все еще боишься змей, Капитан Говорящая с Листьями»? – поправила она, напомнив ему о ее официальном звании среди рейнджеров Таджуру. – Так ты хотел сказать?

- Именно это я и хотел сказать, Капитан Говорящая с Листьями, - согласился Хиба. Она понимала, что он ее дразнит, но не особо возражала. Хиба был единственным, кого она могла назвать своим другом в этих местах.

Они приближались к племенному дереву – она уже различала запах костров. Но само дерево было так тщательно замаскировано, что лес казался непрерывной зеленой безмятежностью, пока они буквально не уперлись носом в его ствол. Лишь потрескивания деревьев криволесья нарушали здешнюю тишину.

Эта тишина была еще одним странным свойством приютившего ее племени. Она не понимала их потребности в молчании. Ее старый дом в Бала Геде был шумным местом. Но она не могла вернуться туда, к эльфам Джорага. Пока не завершит свое текущее назначение. Так поступали все великие вожди Джорага - некоторое время жили вдали от дома, с другим племенем. Но Нисса уходила гораздо дальше. Она покидала этот мир, пересекала Сплошную Бесконечность, посещая бескрайние луга, земли из металлов и пламени, и даже бесконечные города, где люди сидели друг у друга на шее. Но ни один из этих миров не казался ей столь же близким, как ее родина, и ни в одном из них не было столько маны и столько красоты, как на Зендикаре, поэтому, она всегда быстро начинала тосковать по дому.

Нисса очнулась от своих мыслей. Хиба остановился и стоял неподвижно посреди моста, навострив длинное эльфийское ухо. Далеко под ними она услышала гул взмахов крыльев хищной птицы, кружащей над самой землей. Над их головами зеленые спирали ветвей свисали подозрительно неподвижно. Затем она услышала: ритмичный скрежет где-то вверху и впереди. Совершенно беззвучно она вынула посох из-за спины.

Это могло быть что угодно. В Криволесье водилась масса опасных хищников; симмовые коты, разрывающие жертв острыми когтями на задних лапах; лесные тролли с мечами из колотых камней. Возможно, это даже был оживший труп Таджуру из кóровских рассказов, бродящий по лесу в ночи, жаждущий высосать мозги живых через их глазницы.

Или что-то еще. В последнее время шепотом разносились слухи о новой угрозе в лесах.

Некоторые видели Нечто.

Скрежет продолжался; звук длинных когтей, точащихся о твердую кору криволесной ветви. Ондуйский балот, неожиданно воскликнул ее разум. Она как-то видела такого, во много раз крупнее эльфа, без труда прыгавшего с одного ствола на другой – прыжками длинной в пятьдесят эльфийских тел – и разрезавшего Таджуру пополам одним взмахом своих толстых когтей.

Нисса и Хиба оставались неподвижны, прислушиваясь к скрежету и скрипу деревьев. Наконец, юный эльф улыбнулся и снял с пояса крюк. Он очень осторожно забросил его на ближайшую ветку. Послышался свист, эхом разошедшийся по ветвям, и Хиба сдернул крюк, повесил его на пояс и прошел вперед.

Два стражника стояли над мостом в наблюдательном гнезде изо мха. Они были настолько тщательно замаскированы, что Ниссе потребовалось несколько секунд, прежде чем она смогла разглядеть их силуэты. Один из стражников кивнул, провожая их взглядом. Ветка, на которую Хиба забросил крюк, хитрыми чарами была превращена в длинный горн, способный поднять тревогу на племенном дереве.

Нисса восхищалась архитекторами Таджуру всякий раз, когда перед ней открывался вид на поселение племенного дерева. Она жила здесь всего месяц, но от этого вида у нее все еще пробегали мурашки по коже. Тысячи ярко окрашенных хижин в форме ромбовидных эдров, сколоченных из дерева и мха, крепились к огромным ремням из сплетенной коры, опоясывающим ветви и ствол исполинского дерева. Сложная система из деревянных подпорок, подвешенных веревочных мостов и вымощенных досками проходов гирляндами обвивали племенное дерево. Тот факт, что криволесное дерево регенерировало свои волокна после всякой попытки пробить его кору, лишь укреплял восхищение Ниссы хитроумным племенем, создавшим подобное чудо безо всякого ущерба окружающей среде.

Веревочный мост соединялся с одним из дощатых проходов, и Хиба направился по его скрипящим ступеням к вытянутому строению на вершине массивной ветви. Другие Таджуру также подтягивались группами в том же направлении. Многие переговаривались шепотом, и почти у всех было сложное снаряжение с крюками, ремнями, веревками, и изящными узкими клинками. Ни один из высоких, светловолосых Таджуру не походил на Джорага, которые, как отпечаталось в памяти Ниссы, шипели клятвы, вымазывая кровью павших врагов, полученные в сражении шрамы.

К их приходу, длинный дом был уже забит под завязку. Некоторые Таджуру даже сидели на подоконниках, передавая друг другу мешочки с сушеными ягодами заманихи. В центре зала, на небольшом возвышении, Нисса заметила двух эльфов, которых прежде никогда не встречала. По приглушенному шепоту ей стало ясно, что гости были весьма известными и важными среди Таджуру.

Хиба наклонился к самому ее уху.

- Спикер Сатина, - прошептал он.

За проведенное здесь время Нисса встречала нескольких послов и важных персон, гостивших на племенном дереве. Но даже многочисленность племени, казалась ничтожной, не соответствующей весомости гостей, сейчас стоявшим в центре зала длинного дома. На Спикере Сатине был камзол из простой зеленой кожи, ее советник тоже был одет просто, безо всяких ремней и веревок. Ни у Сатины, ни у ее помощника не было никакого оружия. Отсутствие снаряжения должно было вызвать у Ниссы вопросы об их статусе. Но для Таджуру не существовало таких понятий, как важность, или статус, и она уже начала привыкать к их видению мира.

Нисса забыла об одежде Сатины, как только та развела руки в стороны и начала свою речь.

- Друзья, - произнесла Спикер. Приветственное слово, словно повисло в воздухе, мерцая над головами собравшихся. Никто не проронил ни звука. Один из Таджуру выронил свой мешочек ягод на пол. С едва заметной тенью улыбки Сатина окинула взором весь зал. Когда она встретилась глазами с Ниссой, ее улыбка растаяла. – Друзья, - повторила она, неожиданно повысив голос. – Я не стану играть словами, проделав столь долгий путь, чтобы встретиться с вами. Мы пришли в Онду, чтобы предупредить всех о великой гнили в корнях леса.

Ресницы Сатины затрепетали на пару мгновений. И когда она заговорила вновь, ее губы зажглись зеленоватым свечением, а слова наполнились гортанными, скрипучими, щелкающими звуками. Она распахнула глаза, и улыбка вновь мелькнула на ее устах. – Это язык инфекции, поражающей лес в эти минуты. Узнаете ли вы эти звуки?

Ниссе не нужно было смотреть на лица окружавших ее эльфов. Она знала наверняка, что этот язык был не из этого мира… Он походил на трение кремней друг о друга. Даже горные тролли изъяснялись на более приятном наречии.

Глаза Сатины вновь закатились, затрепетав ресницами, и она в трансе воспроизвела нечто иное. - Что это? - встревоженный мужской голос Таджуру эхом вырвался из ее горла. - Что это за ямы? Стина, Роули, накормите эту мразь стрелами.

- Но ветер, - теперь женский голос. – Ветер.

Далее следовала тишина на долгие тридцать сердцебиений.

Нисса наблюдала, как сокращались и подергивались в спазмах мышцы на скулах и вокруг глаз Сатины. Ее подбородок дернулся в сторону, вверх, вниз, и Нисса поняла, что Спикер заново переживала последние мгновения жизни каждого скаута в отряде. Затем Спикер моргнула, ее глаза вернулись на место, и она улыбнулась. Среди Таджуру воцарилась гробовая тишина. Эльфы склонили головы.

Джорага никогда бы не стали делиться собственными душевными терзаниями с соплеменниками – это считалось постыдным. Но Таджуру, казалось, были готовы к сопереживанию при малейших неприятностях. Нисса ждала. Сквозь окна длинного дома ей были видны лоскуты чистого неба между ветвями деревьев.

- Мою сестру зовут Стина, - произнес кто-то в толпе. – От нее нет вестей уже несколько недель.

Другой сказал, - Это был голос Глуи, Говорящего с Листьями.

- Он патрулировал дальний западный округ, - почти шепотом добавил кто-то еще.