Эхо потопа

Он почувствовал, невыносимый жар, сильнее чем в кузне, его душа расставалась с телом, которое сгорало в пламени взрыва. Последним, что он видел перед тем, как навеки покинуть бренный мир, было лицо Слании, залитое слезами.

Следующие минуты показались Тересу очень странными. Он отчётливо понимал, что умер. У него больше не было телесной оболочки, но тем не менее, он продолжал существовать, в едва ли понятной кому-либо форме. Он ничего не видел, не слышал и не ощущал, но разум бодрствовал. Едва ли кто-то может представить себе такое состояние. Его чувства и мысли, лишенные материального вместилища, путались, ощущение времени полностью потерялось. Но постепенно, неопределенное состояние преодолевалось. Он стал видеть белый свет и чувствовать тепло. Потом, к нему вернулся слух и первое, что он услышал – до боли знакомый голос.

«Всё кончилось, ведь так?»

Завеса белого света расступилась и Терес увидел перед собой лицо Слании. Он чувствовал, что это была именно она. Её лицо было также прекрасно, как в тот день, когда они познакомились. Душа Тереса наполнилась искренней радостью, когда он почувствовал рядом знакомого человека и он точно знал, что Слания счастлива его видеть.

«Так вот она какая… Смерть… Признаться, я думала, что это будет гораздо страшнее»- произнесла она.

Белый свет развеялся и Терес наконец смог разглядеть свою возлюбленную во всей красе. При жизни Слания была прекрасна, но после гибели тела, её душа преобразилась: перед Тересом стояла девушка в лёгком белом платье, её каштановые волосы развевались на ветру, а глаза сияли, подобно двум рубинам. Но что-то в ней изменилось – серебряный диск нимба над её головой сиял подобно звёздам в ночном небе, а за спиной у неё были два белоснежных крыла. На душе у Тереса стало легко, ведь он осознал, что всё это время его оберегала та, чью доброту и душевную красоту отметил сам Всеотец.

Белизна перед ними расселась и рядом с влюбленными возник уже знакомый Тересу ангел. Больше его свет не обжигал, не ввергал в трепет, Терес чувствовал себя в безопасности рядом с этим могущественным существом.

-Всеотец гордится тобой, Терес из Баласдавы. Ты сделал то, что был должен.

-Что дальше?

-Иди и смотри! – произнёс ангел.

Белизна рассеялась окончательно. Терес обнаружил себя парящим в небе неподалёку от Рекснуры. Со стороны столицы златоликих в полдень всходило второе солнце. Свет его был так силён, что если бы Терес до сих пор был в своём смертном теле, то это солнце лишило его зрения до конца дней. Но сейчас, свободный от бренной плоти, Терес смотрел на то, как догорает древний город Уркалаг – переживший тысячи лет, но не выдержавший встречи с одним единственным уксбуром.

Талос умирал, ещё не успев родившись. Души, вырвавшиеся из-под его оболочки, пели славу Всеотцу и герою, освободившему их. Вслед за стаями душ, до берега добралась огромная волна, которая смыла нураг Рекснуры, подобно песчаной крепости.

Ангел, наблюдавший за разрушениями, положил руку на плечо Тереса.

«Всему когда-то приходит конец, мой дорогой друг. То, что ещё вчера казалось незыблемым, завтра канет в небытие. Такова природа этого мира с первого дня творения, и никто из живущих в нём не в силах её изменить. Но за его пределами есть тот, над которыми этот закон не властен. Познавшие его спасутся, иные же станут жертвами круга жизни. Имя ему – Всеотец»

Терес задумчиво смотрел на то, как вслед за ним уходит эпоха. Было ясно, что земля изменилась раз и навсегда.

«Пора идти, Терес» – тихо прозвучал голос Слании.

Терес видел, как удалялась земля. С этого ракурса она выглядела совершенно иначе. Вот уже он поднялся выше любой птицы, так высоко, что были видны все известные ему земли – от Нурагии до Сворланда. Душа варвара была удивлена открывшимся ему видам – оказалось, всё это время, он жил на огромном шаре! Удаляясь дальше и дальше, он пролетал мимо странных механизмов, которые кружили в пустоте с допотопных времён. Ускоряясь до запредельных скоростей, он летел дальше и дальше. Его родной мир уже успел стать точкой, а великое солнце стало неотличимо от прочих звёзд в безбрежной черноте космоса.

Наконец, его душа оказалась на пороге обители Всеотца – месте за пределами видимого мира. Здесь, в этих нерукотворных чертогах, возведенных его волей, в вечном блаженстве и радости пребывали праведные души со всей вселенной. У ворот, выкованных, как показалось Тересу, из чистого золота, он влился в толпу душ, терпеливо ожидающих своего часа, чтобы войти в обитель. Он почувствовал, как его руку обхватила она – Слания. В бесчисленной толпе, она безошибочно его узнала. Взявшись за руки, они шли вперёд.

Уже у ворот, их встретил старый знакомый – Месалим по-дружески обнимал златоликого, которого пощадил Терес. Увидев их, он многозначительно улыбнулся и сказал: «Наша жертва не напрасна, Терес, мир ещё будет жить»

Оказавшись внутри, Терес понял, что оказался в месте, откуда не хочется уходить. Здесь, в лучах сияния Всеотца, был его настоящий дом. Именно здесь зародилось всё сущее, здесь был его дом…

…

В новом доме, Терес потерял счёт времени. Однажды, когда они со Сланией нежились в лучах божественного света в райском саду, к ним подошёл человек.

-Ты – Терес из Баласдавы? – произнёс мужчина, почему-то показавшийся Тересу знакомым.

-Да, а кто спрашивает?

-Неужели ты не узнал своего прародителя? – добродушно улыбнулся он - Это я – Манн.

-Неужели? Тот самый? – переспросила Слания.

-Да, да, да. Тот самый. Я пришёл по одному делу. Не желаете ли вы увидеть, как живут ваши родичи на земле?

-А разве можно?

-Конечно! Следуйте за мной.

Они проследовали в одну из башен небесной обители, с которой было видно землю. Согласно преданиям, Всеотец возвёл её для первого человека, тосковавшего по оставшимся в бренном мире членам семьи. Взойдя на неё, Терес увидел, что земной шар перед ним как на ладони:

На землю пришла весна. Терес видел сгоревшую дотла Баласдаву, вокруг которой были насыпаны десятки курганов. В полуразрушенном храме шла служба. Среди молящихся, он видел как своих родичей, так и нурагийцев с ларанаями, недавно принявших истинную веру. Гордые сыны и дочери Манна были обескровлены, но не побеждены.

Южнее, за рекой Зунлмар, юный царь ларанаев брал штурмом очередную крепость. Жрецы ложных идолов, предвидя свою судьбу, сводили счёты с жизнью.

Дальше, взгляд пал на Нурагию. В каждом селении жители сносили все напоминания о златоликих – их изваяния уничтожались, а культисты, обожествлявшие их, безжалостно сжигались на кострах.

А что же сами златоликие? По истечению зимы, их осталось меньше сотни. Кто-то погиб в боях, а кто-то свёл счёты с жизнью, узнав об утрате своей родины. Некоторые из них ещё пытались сеять смуту, но их попытки что-то изменить были тщетны.

Слания же всё это время смотрела на своих родных. Они выжили, они пережили все испытания, обрушившиеся на них. Слания смотрела на то, как Дивикон и Вириат чинят дома, разрушенные златоликими. Казалось, и не было всего этого горя, жизнь вернулась в привычное русло.

-Что думаешь насчёт этого, Слания?

-Мы жили не зря, Терес, мы жили не зря.