Пыль на губах

Кэль вытер рукавом доску и прижался губами к ее лицевой стороне. "Прости, Господи. Это... это было безумие. Помешательство. Я... Прости".

Кэль поднял голову. Сквозь жиденькую крону страж-дерева и окружающею его дымку проступало черное небо с еще редкими звездами. Юноша помнил, что убежал из дома Риэтты вечером, но, когда он стоял у оврага был полдень.

- Выходит я проблуждал в лесу целые сутки, - пробормотал Кэль, - наверное, Мейт и Джоль меня потеряли.

"Хотя... Так им и надо! - с неожиданной злостью подумал юноша. - Мейт -глупец, который не может удержаться от этой проклятой пыли. А Джоль... Джоль! Это она виновата! Из-за нее Ланта расстроилась и убежала. Если бы не она, мы с моей минталентой..."

Слезы хлынули из глаз Кэля. Он не почувствовал их, они не сковывали его горло, не заставляли шмыгать носом и судорожно вздыхать. Нет, они просто безудержно текли, словно из уголков глаз выдернули пробки.

Кэль с трудом поднялся с земли. Слабость навалилась на ноги, а в рот вернулась иссушающая жажда, словно он и правда перенесся в Земли кипящей воды. - Пора домой, - пробормотал юноша.

Кэль размышлял про себя: "Но у меня больше нет дома. Я больше не часть клана Торстсайрониум. Плевать! Я заберу Брета и мы уйдем. Но куда?"

Вслух же юноша сказал совсем другое: - Я последний рыцарь Единого. Мое предназначение где-то впереди, а не сзади. Я должен выполнить его, а потом возвращаться за Бретом.

Кэль закрыл глаза. Он не знал как поступить.

"Может стоит вернуться к Мейту и Джоль? Они подскажут как мне быть дальше. Мейт не такой уж плохой. Я и сам проявил слабость, когда поцеловал Джоль. И Риэтта говорила, что исцеление от этой зависимости займет какое-то время. Я сам виноват во всем, что случилось. Я не могу бросить их и уйти. Я был далеко от Ланты и не смог помочь. Я не хочу, чтобы это повторилось с моими единственными друзьями".

Кэль облегченно выдохнул. Он наконец-то принял решение и зашагал к выходу из леса.

Когда юноша добрался до дома Риэтты уже стояла глубокая ночь. Небо покрылось мириадами мельчайших звезд и всю дорогу Кэль рассматривал их, любуясь внеземной красотой. Во время последней беседы, Ланта успела обмолвиться, что любит звезды и занималась их изучением. Поэтому, сейчас, эти холодные огоньки были единственным, что связывало его с приятными воспоминаниями.

Кэль нашарил под ногами камень и кинул в правый столб, надеясь попасть в малозаметную деревянную кнопку. С глухим стуком камень отлетел в сторону. Юноша нашел еще один. Бросок. Дом остался безмолвен. Еще один бросок. Еще. Кэль швырял камни не меньше двадцати раз, но так и не смог попасть.

Совсем обессилив, он просто сел в пыли, стараясь удержаться от желания вырвать собственные волосы. Он вновь вспомнил как тащил клоста по льду, как держал на руках умирающего отца. Только теперь вместо Тирина на руках Кэля была Ланта.

Юноша начал думать, куда заведут эти мысли, но, неожиданно, дом Риэтты содрогнулся и из-под порога выползла лестница. Дверь ушла в сторону и круглый проем осветил улицу желтым трепыхающимся светом. На фоне желтого круга появился темный женский силуэт, пытающийся высмотреть того, кто кидал камни.

Кэль не сказал ни слова. Он просто подошел к лестнице, нависшей над головой, прыгнул, ухватился за нижние ступеньки и подтянулся, оказавшись наверху.

Джоль узнала его и начала что-то быстро говорить, но Кэль её не слышал. Он медленно поднимался, с каким-то остервенелым упорством пересчитывая ступени и боясь сбиться.

Юноша споткнулся об порог, но девушка удержала его и помогла ввалиться внутрь дома. Там уже стоял бледный Мейт, он спиной опирался на стену и держал в руках копье Кэля.

- Тебя долго не было, - сказала Джоль и захлопнула дверь. - Риэтта уже хотела нанять городскую стражу для поисков.

Кэль поморщился. Хотя он уже больше не винил Джоль, говорить с ней юноше не хотелось. Поэтому он просто спросил, глядя в пол: - А где волшебница?

Голос Джоль изменился, вместо привычной заботы в нем появились нотки раздражительности. - Риэтта в лаборатории.

Кэль кивнул, не поворачиваясь к Джоль, пересек коридор и толкнул дверь в лабораторию.

Белокурая волшебница сидела за столом, положив голову щекой на руки. На столе валялись скомканные клочки бумаги и несколько разбитых склянок.

- Я рада, что ты жив, - сказала Риэтта спокойным тоном, который никак не вязался с окружающей обстановкой. - А то я уже думала, что сайроновые выродки вновь начали бродить вокруг Ликен по ночам.

- Что случилось? - Кэль сел напротив волшебницы.

Риэтта с шумом выдохнула. - Я поссорилась с мамой. Лорд Мардегор прислал волшебникам Ликен письмо, в котором призывал провести эксперимент по управлению человеком, в которого был влит сайрон. Ну помнишь, я в вас вливала. Тому, кто добьется успеха, он обещает место личного помощника. А в еще одном письме... Ну ладно. В общем, это же моя мечта! Но, провести эксперимент такого уровня одна я не смогу, поэтому попросила маму помочь. - Риэтта засмеялась. - Видел бы ты, что она вытворяла. Она запретила мне думать об Мардегоре и отбирает этот дом, чтобы я жила под ее присмотром. Поэтому вам придется уходить.

- Я собирался уйти утром, - сказал Кэль.

- Куда? - Джоль зашла в лабораторию, поддерживая Мейта, который опирался на копье.

- На Скалу.

Мейт громко шмыгнул носом. - Зачем?

- Больше нет смысла продолжать мой путь. А там остался Брет.

- Я не вернусь, - громко заявил Мейт, - там нас уже никто не ждет.

- Она еще простит тебя, - прошептала Джоль.

- Нет, - покачал головой Кэль. - Уже не сможет. - После этих слов у него сжало горло, поэтому следующий вопрос Джоль он оставил без ответа.

- Почему? - спросила дочь лекарки.

- А куда вы шли раньше? - заинтересовалась Риэтта. - В Астарию?

Кэль с трудом сглотнул комок в горле и выдавил: - Да.

Волшебница наклонила голову, с интересом рассматривая осунувшееся лицо Кэля. - Может мне пойти с вами? Не очень-то охота терпеть нравоучения мамочки. А лорд Мардегор живет в Астарии. Я попрошусь к нему в ученицы, предоставлю материалы по вливанию магии, и мы вместе с ним откроем секрет управления человеческим разумом через сайрон.

Кэль вспомнил, что Ланте угрожал этот самый Мардегор. Он покачал головой. - Мы не идем туда.

- Идем, - неожиданно вмешалась Джоль. - Я помогу тебе помириться с Лантой.

- Ты уже помогла, - с неожиданной злостью сказал Кэль.

- Кэль, прекрати! - твердым тоном сказал дочь лекарки и села рядом с юношей. - Мы тебе поможем. - Девушка положила руку ему на плечо и Кэль с трудом удержался от желания сбросить её кисть.

- Я тоже не против пойти в Астарию, - сказал Мейт.

- Я туда не пойду, - возразил Кэль.

Риэтта засмеялась. - А если я попрошу? - она посмотрела на него и улыбнулась, как и тогда на рынке.

Кэль моргнул, эта улыбка показалась ему до больного знакомой. В белокурой волшебнице было что-то от Ланты и это растопило сердце юноши. "Может там мое предназначение как рыцаря Единого, не зря же все так уговаривают меня туда идти. И... и я смогу... смогу посетить могилу Ланты. Моя минталента... Прости, Брет. Я должен. И я снова тебя обманул".

Взгляд юноши остановился на шкатулке Риэтты, перевернутой волшебницей в гневе. Из нее высыпались гранулы сайрона, они блестели, отражая свет масляной лампы над столом. Кэль вспомнил слова Мейта: "Пыль помогает забыться. Забыть боль. Забыть утрату. Я потерял маму и из-за этого стал принимать сайрон".

Кэль зажмурился. "Как жаль, что он на меня не действует".

- Хорошо, - юноша кивнул, не открывая глаз. - Пойдем в Астарию.

Черемшан, 2022