Лисий город

Часть первая. Лисий дом. Глава 4

Ее выписали спустя две недели. Может быть, Сан Саныч оказался кем-то сродни Макса из Ехо и его врожденная торопливость помогла ожогам на руках Алиски зажить быстрее, а может быть, он все-таки немного использовал магию. Как бы то ни было, факт был фактом, руки, хоть и выглядели неопрятно и некрасиво, не болели. И зарастали новой кожей.

Алиска за это время успела хорошо отдохнуть, перечитать половину Ленкиной библиотеки, нагуляться в тенистом парке за больницей и принять у себя еще одного посетители. Ее звали Наташей, и она обладала невероятной улыбкой. Еще даже не узнав имени посетительницы, Алиса почувствовала, что готова обожать эту девушку до конца своей жизни. А потом оказалось, что Наташа — секретарь ЦКМ, и ее послал к Алисе Горюн.

Тогда стоял солнечный, но не слишком жаркий день, и Алиса предложила попить чай в парке.

— Чай пить некогда, — не согласилась Наташа. — Я к тебе пришла, чтобы ты написала заявление. Горюн сказал, что тебя завтра выписывают, и нечего тратить лишнее время. В общем, давай документы и пиши.

— Куда он так торопится?

— Горюн там один работает с тех пор, как с Игорем беда случилась, ему очень нужны лишние руки, а идти к нам никто не хочет, вот и торопится. А завтра посмотрим квартиры, сказали, что ты можешь выбрать. Правда, было бы из чего.

Алиску такой напор напугал. Она могла понять его помощь с документами и деньгами, а на карточке оказалось намного больше того, что было до пожара в троллейбусе — это, вероятно, была благодарность за Игоря. Хоть Алиска и не совсем понимала, чем таким она могла помочь. Но Горюн прислал секретаря и позволил выбрать квартиру.

Это... Алиска понимала, что не бывает вот так просто — раз, и чужой человек решил все проблемы всего лишь только за согласие работать на него. И пусть бы Алиска была опытным специалистом, но нет, она всего лишь обладала каким-то мифическим талантом. Горюн наверняка понимал, что ему придется с ней еще повозиться и обучить хоть азам.

Ей вдруг показалось, что она лезет в петлю, но отступить не могла. И написала заявление, что она, такая-то такая, просит принять ее на работу ликвидатором магических всплесков. Новенькая трудовая книжка уехала вместе с улыбчивой Наташей, а Алисе предстояло попрощаться с Сан Санычем, парком и обитавшей там стаей наглых голубей.

Она сделала это новой прической. Алисины длинные волосы легко сгорели в пожаре почти наполовину, а парикмахер снял и того больше, но все равно получилось симпатичное удлиненное каре.

Потом она пила чай с Сан Санычем, потом собирала вещи, а остаток дня провела с книгой в парке. Алиске казалось, что завтра будет каким-то уже другим, и проснется уже не совсем та Алиска, а немного другая. И дышать ей будет легче, потому что сложнее пытаться решить много проблем, чем всего-навсего стараться не вылететь с работы до того, как подоспеет долгая сто сорок первая очередь.

Была в тот вечер только одна вещь, которая ее пугала — понимание, что ей придется провести наедине с Горюном много времени. Ведь когда еще Игорь вернется на работу, если он еще не пришел в себя. Да и он тоже, по словам Наташи и Горюна, обладал тяжелым характером. Алису сильно нервировало пристальное к ней внимание, а его вскоре выпадет на ее долю достаточно.

Последний день в больнице пролетел быстро, нервно и суетно. А утро заглянуло в палату ранним ярким солнцем, и Алиска осталась все та же, вопреки собственным ожиданиям.

* * *

Наташа — тоненькая и улыбчивая — встретила ее у станции, сияя ослепительно-белым платьем. Алиска на фоне ее показалась самой себе гоблином, поэтому, подходя к Наташе, все горбилась и горбилась, стараясь быть как можно незаметнее. Но в итоге умудрилась врезаться в какого-то парня, выслушать от него пару недовольных реплик, несколько раз извиниться. В общем, Наташа подошла к ней сама, немного посмеиваясь.

— Привет, Алиска, — почему-то все звали ее именно Алиской. — А где твои вещи?

— Оставила в больнице, потом заберу. Привет, Наташа, ты... такая красивая!

Она смутилась, а потом почему-то рассмеялась неуклюжему Алискиному комплименту.

— Спасибо, что мне еще делать, как ни красиво выглядеть на работе?

Алиса же всерьез думала, что там нужно работать.

— Знаешь, я подумала, что тебе нужно сначала посмотреть квартиры недалеко от ЦКМ. По мне, они все одинаковы, поэтому поспать линий час с утра будет для тебя приоритетом.

Наташа мельком показала Алиске направление, и они пошли сквозь шумящий город, лавируя между людьми, светофорами, пешеходными переходами. Иногда спускались в метро, чтобы проехать одну остановку.

Наташа немного рассказала ей о квартирах, упомянула, как сама выбирала, немного порасспрашивала Алису о себе самой, а потом замолчала. Они тогда как раз вышли на окраине и ждали маршрутный автобус, чтобы проехать еще две остановки. Он подошел весьма скоро — просторный и светлый, и они уселись на пустые сиденья.

Окраина медленно впускала Алиску в неспешный ритм старых девятиэтажек, чудных частных домов, бегущих за машинами дурных собак. Алиске это нравилось, она немного даже поулыбалась одной рыжей дворняжке, пока та не отстала от более быстрого автобуса.

— Там наша контора, — Наташа указала на симпатичный двухэтажный дом, обложенный кирпичом. — Тебе должно понравиться. Если Горюн сказал правду насчет тебя, ты быстро освоишься.

Алиска в этом немного сомневалась.

— Думаешь? Этот Горюн, он... не знаю. Я его боюсь, наверное. Он непонятный. И говорят, что характер Игоря...

— Ох, брось. Игорь довольно резкий человек и иногда раздражает, но в целом рамки знает. Да и ответить ты всегда можешь. Ведь можешь? Ты вообще умеешь, эм-м... орать? Тебе пригодится. А Горюна бояться не надо, он юных дев по ночам не жрет.

— Только днем за обедом?

— Исключительно за завтраком. Идем, вот наша остановка.

Остановка была увита плющом...

Алиска даже остановилась, чуть раскрыв рот. И внутри и снаружи всю металлическую будку обвивали сотни цветущих плющей.

— И что, никто не обрывает?

— Тут свой микроклимат, Алиска, скоро сама поймешь. Это никому не надо, а если и появляются залетные, то... ну не беда. Они никогда надолго не задерживаются. Идем уже, нам туда.

Дом тоже был увит плющом, правда исключительно первый этаж, второй щеголял кирпичной кладкой и остекленными балконами. Честно говоря, едва только увидев дом и двор, Алиска была уже согласна на эту квартиру. Но все-таки сдержала рвущееся наружу признание и осмотрела крохотную однокомнатную квартиру, в которой, впрочем, не было ничего особенного. Старая мебель, старая бытовая техника, запах затхлости и пыльный серый ковер.

— Я согласна на эту.

На самом-то деле Алиска даже не считала, что имеет какое-то моральное право на выбор.

— Ну, отлично, я так и знала. Условия знаешь? Свет, воду оплачиваешь сама. Не оплачиваешь — по решению суда сумма вычитается из зарплаты.

— А что... доходило до суда?

Наташа усмехнулась.

— Дошло бы, будь у нас в конторе ажиотаж.

А потом они распрощались. У Наташи ожидаемо было много работы, а Алиске предстояло перевезти свои вещи, подписать какие-то бумаги, получить счета и к вечеру прийти в ЦКМ. Горюн передал, что ждет ее к восьми, и Алиска немного побаивалась, что ее сразу возьмут в оборот. Страх был иррациональный, но, по ее мнению, естественный — ну кто не боится перемен? Все боятся. А отправлять ее в девятом часу куда-то на происшествие — неопытную и непонимающую, что делать... наверное, Горюн не настолько дурак. По крайней мере, таким не выглядел при двух их встречах.

День завертелся суетой: быстро приехал компактный грузовик, обещавший в целости и сохранности перевезти ее вещи, им даже удалось проскочить пробку, хотя Алиске казалось, что в таких окраинах их просто не бывает. Потом потянулись Большие Холмы с их основательными дачами, защебетала заспанная Ленка.

Освободилась Алиска неожиданно всего в четыре часа дня, но сил на то, чтобы привести квартиру в порядок, не осталось. Она только кое-как прибрала кухню, открутила все перекрывающие воду краны и приготовила постель на стареньком диване.

Надела чистые джинсы, футболку и отправилась в ЦКМ, потому что сил бояться у Алиски уже не было.

* * *

Вход в ЦКМ тоже был увит плющом и, как и обещал яркий рекламный проспект, располагался в торце здания. Вообще вся окраина была увита плющом и вьюнами — обычным с колючими огурцами, с мелкими красными цветками, с сиреневыми... всякими разными. Алиске только и оставалось, что раскрывать рот от удивления. Это же не лень людям потом осенью его убирать везде?

Дверь поддалась без скрипа, и Алиска вступила в прохладный светлый холл. Всюду, куда ни глянь, были огромные окна, широкая лестница с двух сторон тянулась на второй этаж и куда-то вниз в подземелье. Это было понятно. Остаточная магия хорошо гасилась в подземельях, и на это иногда требовалось много времени. Наверное, там внизу располагалось что-то вроде камер для особо сильных и особо нестабильных. А интернаты, куда отправляли тех, с кем не справлялись назначенные государством наставники, тоже находились под землей. Алиска в таких никогда не бывала, но говорили, что эти здания походили на настоящие бомбоубежища.

В холле, в креслах, на диванах, на лавках сидели люди — женщины, мужчины, половина из них держали в руках чашки с чаем или кофе. На Алиску никто не обратил внимания.

Звякнул колокольчик, и перед Алисиными глазами предстала ослепительная Наташа.

— Иволгина.

Тотчас же с кресел поднялась сильно пожилая пара, а затем вместе с Наташей они скрылись за дверью. Алиска ничего не поняла, но мешать не решилась. Все же она и так отняла достаточно времени сегодня с утра.

На втором этаже было безлюдно и просторно. Алиска шла по коридору и читала таблички: «Архив», «Васильев Игорь», «Столовая», «Бухгалтерия», «Отдел кадров», а дверь под табличкой «Андрей Горюн» оказалась заперта. У Алиски закружилась голова, она действительно думала, что в ЦКМ работает три человека — Горюн, Игорь и Наташа. О сонме обслуживающих отделов она совсем не подумала. Она постучалась в отдел кадров, но и тот оказался закрыт, как и бухгалтерия. В архив Алиска даже стучать не стала.

— У них тут кто-нибудь работает, интересно?

— А я вас не устраиваю, Чернова?

Алиска вздрогнула и мысленно себя отругала — как могла не заметить Горюна? Растяпа... Он подкрался к ней за спину и теперь возвышался, глядя сверху вниз и в упор. Пришлось отступить, потому что ей стало немного не по себе. И из-за дурацкой ситуации и из-за взгляда.

— Простите, я думала вы где-то... там. Ну, на вызове. Или как это называется...

— А я и был там, да вот вернулся. Смотрю, вы двери в бухгалтерию дергаете. Решили сразу зарплату попросить?

— Нет! Я... хотела узнать, где вы, вернее, когда вернетесь. Извините.

— Ну, раз вернее, Чернова, то все не так плохо, — он скупо улыбнулся. — Пойдемте, хотя я вас к восьми вечера звал.

На это у нее ответ был, хоть и не совсем правдивый.

— Я закончила пораньше и решила, что могу вам чем-нибудь помочь.

— Сплюньте, Чернова, будет просто прекрасно, если ваша помощь сегодня не понадобится. Я, знаете, всерьез рассчитываю сегодня вечером предаться разным развратным действиям. Вроде написания отчета о тратах, например. Или автографы буду раздавать... тоже в отчетах. Их много... таких действий.