Упавшие с небес. Книга первая. Падшие

Глава 1. Низвержение

…Лишь только я тебя увидел –

И тайно вдруг возненавидел

Бессмертие и власть мою.

Я позавидовал невольно

Неполной радости земной;

…Жить для себя, скучать собой

И этой вечною борьбой

Без торжества, без примиренья!

Всегда жалеть и не желать,

Все знать, все чувствовать, все видеть,

Стараться все возненавидеть

И все на свете презирать!..

Михаил Лермонтов

1

Алиса с тревогой снова взглянула на часы. Влад опаздывал уже на сорок минут. Нет, психануть и уйти с места их постоянной встречи в скверике она не могла – беспокоилась сильно. И так еле-еле дозвонилась – он все время был недоступен. Отец, по ее просьбе устроивший парня на работу, сказал, что он уже месяц как не появляется в офисе. Если не принесет больничный, его уволят.

Щуря близорукие глаза, Алиса напряженно вглядывалась в глубину сквера. И вот, наконец, ее нахмуренный лоб разгладился. В конце аллеи показалась сгорбленная фигура молодого человека…

Девушка вспомнила, как полгода назад – тогда еще студент – он также опаздывал на их первое свидание. Точнее, это она пришла на пару минут раньше и, сидя на скамейке, с замиранием сердца наблюдала за тем, как стремительно, летящим шагом Влад приближался к ней. Как же он красив… – думала девушка, любуясь стройной фигурой и широкими расправленными плечами. Он склонился, целуя кончики ее пальцев, и положил ей на колени букет белых роз. Взгляд его блеснул, полоснув по сердцу сладкой болью. А потом они долго преследовали ее, эти теплые сияющие глаза, всплывая перед ней в темноте ночи и не давая уснуть…

Но в компании, где они познакомились, он поначалу совсем не понравился Алисе. Какой-то нервный, дерганый… Сидит, нахохлившись в углу. Да еще назюзюкался в тот вечер. Надоедал всем разговорами на одну и ту же тему.

– В чем смысл жизни? – пытал Влад ребят, совсем не настроенных на то, чтобы рассуждать о тяготах существования. – Вот скажите: для чего человек рождается? Чтоб деньжат заработать? В наше время все думают, что счастье – это когда денег много, – тоскливо произнес он. – А я вот промахнулся с профессией. Хотя по здравому рассуждению, место-то – хлебное. На мясной продукции сколотить капитал – это реально беспроигрышный вариант. Жрать-то всем охота. Из соображений финансовой независимости я согласился участвовать в производстве этой гребаной колбасы. Я даже на технологический по его настоянию поступил… Дуррак! Зеленый был юнец…Не понимал тогда, что это экзиссс-тэн-циальная тюрьма, – заплетающимся языком проговорив трудное слово, парень выразительно потряс поднятыми вверх ладонями, – кабала на всю жизнь. Изо дня в день, из года в год – одно и тоже: закупка сырья… ветеринарная экспертиза… разделка туш… дробилки, центрифуги для обвалки… и всю жизнь ходить среди убитых током животных… Меня тошнит от запаха крови в цеху, – обхватив голову руками, Влад с пьяным мычанием качнулся из стороны в сторону. – А как же бессмертная душа и жажда вечной красоты? Вот ты, Филя, и ты, Зуф, – он ткнул пальцем сначала в студента театрального вуза Филиппа, затем в художника Зуфара. – Вы – молодцы, что в искусство пошли по призванию. А я – инфантил – отца послушался, – он с горечью цокнул языком.

– Влад всегда так напивается? – шепотом спросила Алиса у сидящего рядом Филиппа.

– Да не. Он нормальный парень, не алкаш. Просто у него в последнее время конфликты с отцом… участились. Папаня у него – авторитарный тип. Хозяин крупнейшего в России мясокомбината. Сына гнобит постоянно из-за отсутствия интереса к семейному бизнесу. А у Влада – тонкая художественная натура. Коммерческая жилка напрочь отсутствует… Че с этим поделаешь? Нет, так нет. Но пахан у него упертый, унижает всякий раз.

– Деньги, деньги… – продолжал брюзжать Влад. – Если ты умеешь делать деньги, ты – человек. А не умеешь, значит, ты – никто, пустое место! А какой ты человек – добрый, честный, порядочный, любящий, сколько книг ты прочитал – никого не интересует.

Когда-то полгода назад Алиса была абсолютно уверена, что такие жалкие неудачники ее не привлекают. Но уже на следующей вечеринке вопреки своим убеждениям зауважала этого парня за его редкостную начитанность. Много стихотворений Блока, Пастернака, Бальмонта Влад знал наизусть и читал их проникновенно, чуть нараспев, как читают поэты. Лицо его становилось возвышенно-отрешенным, одухотворенным и прекрасным… Алиса в такие минуты смотрела на него, как завороженная… Вот тогда-то она и запала на Влада. Или нет… наверно, не потому это случилось.

«Я б хотел узнать, чем заполнены твои мозги, чем ты живешь, что тебе интересно» – как-то признался он во время медленного танца на вечеринке. По рассказам подруг и собственному опыту общения, она знала, что молодых парней в такой ситуации больше волнует телесная близость, потому они и торопятся обхватить покрепче, да прижать посильней. Но Влад был очень интеллигентен: не наглел и рук не распускал. Но удивило девушку не это. Среди ее знакомых и друзей было мало таких, кто умел так… м-м, как бы сказать… небезразлично слушать. Они понимал все с полуслова и даже то, что не озвучено в словах. Другие, даже не попытавшись вникнуть, на каком-то бессознательном уровне несли тупую уверенность, что они правее всех, а их чувства и мнения по степени важности всегда должны быть на первом месте. И это неоспоримо, потому что все другие несут чушь и ахинею, и слушать их необязательно.

Влад хотел пересдать нужные экзамены и перевестись с технологического на филфак, но не успел.

Все изменилось, когда у отца появились серьезные проблемы со здоровьем. Оставив сыну квартиру, родители уехали в Болгарию и купили дом на морском берегу. Раньше Влад числился в отцовской фирме, хотя работой всерьез себя не утруждал. Сорил деньгами, был щедр на подарки, и всем, кто просил, давал «в долг», никогда не требуя назад. Новые хозяева уволили его как не соответствующего занимаемой должности… А вслед за этим событием парня выперли из универа за пропуски и хроническую неуспеваемость.

Ссутулившись и шаркая ногами, как старик, Влад без улыбки приблизился к девушке. Многодневная щетина на лице. Несвежая рубашка, в грязных пятнах джинсы… Тусклый взгляд нездоровых красных глаз.

– Я вижу, что ты болен, – тихо сказала Алиса. – Тебе надо лечиться. Давай покажемся доктору и купим фиктивный больничный, чтобы с работы не уволили.

– Какая работа… Что вы меня запрячь хотите, как безмозглую скотину? – с ходу закипев гневом, выкрикнул юноша. – Да не могу я сейчас работать! Не могу… – его зубы стучали от озноба, а виски покрылись испариной. – Оум-м-м… – заскрипев зубами, он стал дергать в воздухе ногой. Вскочил, походил, пока ногу не отпустило. Присев, Влад повернул к ней искаженное злобой лицо.

– Ты что, совсем дура?! Не понимаешь, что конец мне скоро?… – сказал он и осекся. Закрыв лицо руками, усилием воли заставил себя успокоиться. – Извини. Мышцы, сука, скручивает… – нехотя объяснил он. Потом, растянув непослушные губы в жалком подобии улыбки, положил исхудалую руку ей на колено. – Прости меня, я скотина, – умоляюще произнес он. Помолчав, изящным движением развел руки в стороны, и еще раз улыбнувшись, заверил. – Просто мне надо достать немного денег… для лекарства… И тогда все будет в порядке!

Она, с болью глядя ему в лицо, молчала. Глаза ее медленно заполнялись слезами.

– Так не пойдет… – прошептала она. – Я поговорю с папой, может, он согласится оплатить твое лечение.

– А если не согласится? – горько усмехнулся Влад.

Она не сразу ответила, погрузившись в раздумие.

– Может, и не согласится… – со вздохом проговорила она.

«Сволочь, ты сволочь, – думал про себя Влад. – Ведь знал же, что нельзя с ней больше встречаться… Пришел и повесил на нее свои проблемы. И кто ты после этого? Эгоист ты чертов… хотел, чтоб тебя приголубили-пожалели?» – он медленно, не поворачивая головы, скосил на нее глаза, хотел еще раз полюбоваться ею, запомнить ее такой – заботливой, любящей, всепрощающей.

– А знаешь, ты святая, как дева Мария, – сказал он, удивленно заглядывая в глубинную печаль ее глаз. – Тебя на небеса надо взять.

Он привлек ее к себе и сказал то, чего раньше никогда не говорил:

– Ты очень хорошая. Ты чудо, совершенно незаслуженно дарованное мне за мою короткую жизнь.

– Ты говоришь так, как будто прощаешься, – испуганно проговорила она.

Он с нежностью приподнял ладонями ее лицо и, что-то шепча, стал осушать губами ее мокрые щеки…

2

Ночь. Луна. Безлюдный сквер. Прямо в центре цветочной клумбы – часы со светящимся в темноте циферблатом. А на скамейке под сенью раскидистого дерева сидит парочка, держась за руки. Они не знают, что за ними с небес наблюдает вершитель судеб, ангел Энариил, с глазами темно-красными, как вишни. Если бы вы могли заглянуть в них, то утонули бы во вселенской печали. Но вы не сможете, потому что он – крылатая сущность из Потустороннего мира, и облик его не доступен человеческому взору.

– Я спать не могу… Суставы ломит… – глухо пожаловался Влад, отворачиваясь и стыдясь своего состояния. – Все, что было ценного в квартире, я уже продал. Даже ковры и сервизы отдал по дешевке…

– Владик, любимый, ну, пожалуйста, давай покажемся доктору, – приникнув к нему всем телом, попросила она.

С непонятным раздражением он оттолкнул девушку и встал со скамьи.

– Ты куда?

– Не могу я долго сидеть. И лежать не могу… Не знаю, куда себя деть, – с досадой проговорил Влад. Пошарив в карманах, он вытащил несколько смятых синих и желтых купюр. – Ты никуда не уходи. Я вернусь. Только за мороженым схожу.

Влад вышел из сквера и направился к киоску с мороженым. Изучив витрину с богатым

ассортиментом, он подошел к окну.

– Мне, пожалуйста, с киви и малиной в темном шоколаде. Два.

Слишком нежный. Слишком безвольный. Не вылезет он из наркоты. И она не сможет бросить его на произвол судьбы, – с усталым безразличием подумал тот, который взирал на них сверху.

Продавец, такой же молодой парень, как и Влад, выложил на поднос два заказанных рожка в разноцветной фольговой упаковке и, вспыхнув дьявольски страшными красными глазами, подмигнул ему. Фосфорически замерцавший принт с торговой маркой на его футболке вдруг угрожающе оскалился черепом и пошевелил перекрещенными костями. Влад от неожиданности отпрянул от прилавка и отдернул руку с протянутыми деньгами.

– Н-не н-надо… Я передумал, – пробормотал он.

Отойдя, Влад растерянно потоптался и стал оглядываться по сторонам. Увидев полосатый зонтик скромного лотка на противоположной стороне дороги, Влад вяло раздумывал, может, туда сходить ему за мороженым. Только вот… Он обеспокоенно оглянулся назад, где в скверике он оставил любимую девушку.

«Слишком долго я хожу, она же замучается ждать… Подумаешь, глюки… Не в первый и не в последний раз. Надо здесь, в киоске купить», – поразмыслив, решил он, но ноги уже стремительно несли его к выцветшему от солнца зонту.

Ему было страшно, холодная волна ужаса ударила в пах, но… остановиться он почему-то не смог. На ходу достал из кармана смартфон и по социальной сети отправил Алисе сообщение.