Вик Разрушитель 4

2

Мощный удар каменного кулака, материализовавшегося из пустоты, потряс стихийный доспех Лиды, едва-едва успевшей восстановить его после бешеной атаки песчаных серпов. Они резали как по живому, начисто снеся покров и добравшись до брони экзоскелета. Еще немного — и интегратор просто погаснет, увлекая девушку вниз всей тяжестью бронекостюма. Помог Андрей, свечой взлетевший вверх и подставившись под конструкт магоформы, давая возможность княжне прийти в себя. Увы, но со своим соперником он тоже пока не мог справиться… вернее, как раз и справлялся, но тобольский орешек оказался весьма крепким.

Лида ойкнула и сделала резкий вираж, уходя по широкой дуге от настырного противника, одновременно с этим финтом формируя парочку плетений, которые должны ошеломить его и сбросить на землю.

На парный бой против «Чистых Прудов» вышли неизвестные доселе пилоты, ни разу не выступавшие на серьезных турнирах. Артур успел добыть по ним информацию, но она мало что дала в плане разработки стратегии боя. Один из них — сын воеводы тобольского гарнизона Василий Черкасский, уважаемого в Сибири боярского рода — владел «Землей», а его напарник-«огневик» Сергей Гагарин, приходился дальним родственником московским Гагариным.

Черкасский не стал сближаться с Великой княжной, прежде чем оценил ситуацию. Серега сцепился с опасным и непредсказуемым Мамоновым и не давал тому периодически отвлекаться на защиту напарницы, выступавшей под именем Пустынный Барс. Его основная задача в этом и состояла. Удержаться до того момента, когда Василий дожмет Лидию, а потом вдвоем обрушиться на ее напарника и «уронить» его, празднуя победу.

В воздухе мелькали алые росчерки тонких огненных игл, выпущенных как из пращи. Поставленная защита в виде стены из монолитных блоков успешно отработала, погасив энергию огненных магоформ. Иглы взорвались при соприкосновении со стеной и осыпали арену мириадами искр к восторгу публики. Да, это было бы красиво при иных обстоятельствах, но для Черкасского сейчас ничего, кроме мельтешащей перед глазами фигуры Пустынного Барса, не существовало.

Сделав движение рукой, словно загребая песок и швыряя его в соперника, Черкасский снова пустил в ход серпы, только заметно увеличив их размер. Он влил в них гораздо больше энергии, чтобы уж наверняка сбить доспех и добраться до интегратора княжны.

Он вовремя среагировал на вторую магоформу, шедшую следом за огненными иглами. Жаркая волна кипящей лавы уничтожила серпы, превратив их в стеклянные камешки спекшегося песка, и обрушилась на Василия, с яростью голодного зверя сожрав его доспех. Интегратор жалобно запищал, предупреждая о критической нагрузке на защитный контур.

Черкасский тут же сформировал песчаную тучу, которая подобно дождю обрушилась сверху на полыхающий вокруг него воздух, заодно закрываясь от набравшей темп атаки Лидии. И разъяренным зверем выскочил сбоку, нанеся два мощных удара в корпус, ломая стихийный доспех.

Я не ожидал, что тоболяки окажутся такими упорными, но в конечном результате боя нисколько не сомневался. Вопрос был лишь во времени. Сначала провозился с бояричем Шиповым в одиночном бою вместо запланированных трех минут все десять. А все потому, что этот паренек оказался обладателем двух Стихий — Воды и Огня — что встречалось крайне редко среди носителей искры, разве что княжеские роды могли похвастаться подобными слияниями комбинаций… Но он меня умотал разнообразными атаками. Горячий пар, огонь, кипящая вода — все, что было в его арсенале, Шипов обрушивал на меня с какой-то маниакальной яростью. Видимо, просмотрел мои бои и решил, что победу нужно искать только в быстрых атаках, способных свалить меня с ног. Но не учел одного, как и прежние мои противники: магии разрушения. До сих пор никто не догадался, каким образом я умудряюсь на механическом «скелете» успешно защищаться. А если защитился — считай, выиграл. Следовал быстрый бросок, потом сокрушающий удар — и можно вскидывать флажок.

Но я не сомневался, что мою тактику по косточкам раскидывают аналитики, и надеяться дальше на неосведомленность противника не стоит.

Шипов поэтому и рискнул поставить на быстрый исход. Ошеломить, сбить с толку, запутать всевозможными финтами. И добился только того, что щиток моего тактического шлема постоянно оказывался в конденсатных парах, что приводило меня в бешенство. Жесткой перчаткой запотевшее стекло не протрешь, а специальное напыление, не позволяющее каплям воды задерживаться на поверхности, мало помогало от такой напасти.

А еще жутко раздражало постоянное желание Шипова утянуть меня вверх и навязать бой в воздухе. Как будто знал о слабом месте моего УПД (чем черт не шутит, может, и знал!). И добился-таки своего, просадив их заряд почти до половины, пока не попал под мой неконтактный прием «хлопок смерти». Согласен, напыщенно и смешно для того, кто не смог выбраться из «мышеловки» Куана. Но соперник-то об этом не знает? Его стихийный доспех не рассыпался, что было бы гораздо лучше, а сжался до состояния высохшей кожи. Шипов растерялся, ощутив давление извне на свой бронекостюм, и быстро сбросил защиту, чтобы заново сформировать новый покров — и тут же попал под сокрушающий хук слева, к которому я добавил пинок в бедро.

Флажок известил о моей победе, давшейся мне потерей половины заряда. Пришлось менять аккумуляторы… и в парном бою повторилась такая же ситуация.

Меня упорно тащили вверх, после чего в моей голове пронеслась догадка. От механических бронекостюмов потому и отказались, что их слабое место было именно в батареях питания. Магия выжирала из них энергию, поэтому для поддержания функционирования полевого доспеха приходилось устанавливать все более громоздкие аккумуляторы. Пока не появились интеграторы.

— Андрюша, я уже не могу! — раздался жалобный писк Лидии в гарнитуре связи. — Он меня давит как бульдозер!

— Держись, попробую этого Гагарина успокоить, — я рванул на всех парах на пилота в черно-золотистом УПД, который к тому времени закручивал гигантское огненное сверло в своих руках, чтобы кинуть в меня.

Индикатор зарядки подергивался, каждую минуту сокращаясь на одно деление. Плохо. Нужно идти ва-банк, но Гагарин не подпускает к себе, обрушивая немыслимое количество плетений на мою несчастную броню. Антимагия, конечно, работала как надо, но от хрустального перезвона моя голова распухла и грозилась взорваться как те самые магоформы — на мелкие кусочки. А еще плотная волна защитных и атакующих конструктов тормозит продвижение. Невероятно, сколько много в арсенале Гагарина подобных штучек.

Как только я начинаю сокращать расстояние, этот паразит отскакивает и все начинается заново. Хреново. Кончится заряд — я просто застыну на месте, не помогу Лидии. «Нужно что-то делать, — промелькнула банальная мысль. — Но что?»

И я решился. Взлетев свечой вверх, я снова вклинился между Черкасским и княжной, сорвал его очередную атаку и сблизился, гася интегратор. Добавив при этом удар «открытой ладонью». Красиво полетел, а зарылся в землю еще краше. Стадион ревел от восторга.

— Валим второго! — приказал я, махнув рукой в направлении растерявшегося Гагарина. — Попробуй завязать на себя его конструкты, а я подскочу поближе, погашу интегратор!

— Ага! — шмыгнула Лида и заложив вираж, ринулась вниз, бомбардируя Гагарина шарами, иглами и какими-то крокозябрами с развевающимися щупальцами.

Сергей был к этой атаке готов, но пришлось выбирать приоритет, кто из нас более опасен. Я ему не завидовал. Отвлечется на меня — его сомнет Лида. Если наоборот — тем более дело пропащее. Мне бы только подобраться на расстояние «броска кобры».

Гагарин понял, что судьба боя предрешена, и очертя голову, бросился на Пустынного Барса. Погибать — так с музыкой! Я не дал ему такой возможности. Не хватало, чтобы мою напарницу, и так измочаленную боем, он подавил морально. На последних крохах заряда — уже опасно попискивало в ушах, предупреждая о проблемах батарей — я подобрался к Гагарину и хлопнул в ладони, повторив трюк как с Шиповым. Получилось даже лучше. Противник застыл на месте, затрепыхавшись как бабочка в сачке. Лида не стала демонстрировать свою доброту. Она тоже была разозлена упорством тоболяков, которых эксперты даже в призерах не ждали. А на деле вышло совсем по-другому. Мы едва не проиграли, не сумев быстро перестроиться. Да кто бы подсказал? Нет у нас тренера, что являлось очень большой стратегической ошибкой. Сейчас бы он мог подсказать одной фразой, как нам действовать.

Увы, к подобным размышлениям приходишь, стоя на краю пропасти. Преувеличиваю, конечно. До пропасти еще далеко, но неприятный оползень уже случился. Против нас уже настраиваются очень серьезно, привлекая для этого аналитические службы. Как я и предполагал во время боя с Шиповым.

Судья вскинул красный флажок, ознаменовавший окончание боя. Над стадионом разнесся донельзя торжественный рык диктора, объявившего нашу победу. Лида от избытка чувств тоже что-то зарычала, вскинув сжатые кулаки вверх, и запрыгала, не замечая кислые улыбки поверженных противников. Я пожал им руки и поднял большой палец в жесте, что бой был великолепным. Тоболяки дождались, когда девушка сбросит шлем, и Голицын галантно произнес:

— Поздравляем, Ваше Высочество, с финалом! Теперь остался только один шаг, чтобы взять «Пурпурную Звезду». Ваш лицей заслужил Кубок.

— Особенно в лице княжича Мамонова, — добавил Черкасский, подмигивая мне. — Где такого пилота нашли? Не подскажете?

— Такого больше нигде нет, — сняв шапочку, чтобы высушить на открытом воздухе волосы, ответила Лида, шагая к козырьку трибун, откуда неслись приветственные вопли. Там же столпилась наша команда, готовая выйти на последний бой, опять формальный, но к счастью, воспринимаемый ребятами как шанс отработать тактические схемы. Нас поздравили и тобольские пилоты, после чего мы спустились в тоннель.

— Господа, приятно было с вами встретиться, — легким кивком Лида попрощалась с Голицыным и Черкасским. — Вы отлично себя показали.

— Вам удачи в финале! — вежливо раскланявшись с нами, тоболяки остановились возле своей раздевалки.

Мы отправились в свою техническую комнату, и Лида облегченно вздохнула, положив шлем на стол. Возле нее тут же засуетились Мурат с Толиком, помогая девушке освободиться от всех креплений и зажимов.

— Ты понял, Андрей!? — едва не завопила она, выскочив из клешней бронекостюма. — Кто-то сливает им информацию! Не могло такого быть, чтобы Гагарин так лихо защищался от тебя!

— Почему нет? — я смотрел, как с жужжанием расходятся грудные пластины, ножные и ручные щитки. Механики расстегнули крепления, и мне, наконец, удалось покинуть нишу экзоскелета. — Просмотрел мои бои, сделал правильный вывод, причем, единственно правильный. Так что не переживай, никто еще не допер, как мне противодействовать.

Я себя успокаиваю или свою напарницу?

— Андрей Георгиевич опять всех победил одной левой? — поинтересовался Толя, поправляя карандаш, заложенный за ухо.

— В этот раз пришлось двумя действовать, — хмыкнул я. — Батарея почти в ноль ушла. Очень сильными магоформами глушили меня, едва не грохнулся на землю.