Смертник из рода Валевских. Книга 7

Глава 6

— И как это убрать, Скрон бы их всех побрал? — я в очередной раз посмотрел в зеркало и вновь безрезультатно. Из него бил чистый свет, ослепляя и не позволяя разглядеть детали. Но и без зеркала становилось ясно, что Инквизитору удалось неплохо меня подставить — отныне мои глаза светились ярким Светом. Когда-то я хотел выяснить, что даёт людям свет или тьма вместо нормальных глаз. Что могу сказать — бойтесь своих желаний! Однажды они могут осуществиться. Как же влиял на меня Свет в глазах, кроме невозможности смотреть в зеркало? Да много как, и не всё из этого было для меня приятным! Прежде всего — отныне тёмные не могла на меня воздействовать, словно у них раньше это как-то получалось. Причём к разлому это не имеет никакого отношения. Там другое. Далее — любые проклятья будут отскакивать от меня, как от стены. Световые глаза даровали полный иммунитет к различного рода проклятиям, что автоматически защищало меня от мастера Мерама. Старый рунописец только и делал, что накладывал свои проклятья на всех и каждого, кто ему не понравился. Только за последние сутки, что я провалялся в постели, он уничтожил ещё двух невидимок. Мне их даже жалко стало — ни малейшей возможности выжить рунописец им не оставлял. Ещё из положительного — теперь никто из простых церковников не имел права на меня даже косо смотреть — ибо я был воплощением самого Света. Тех, кто имел право меня о чём-то попросить (не приказать), оказалось весьма ограниченное количество — Папа, командоры, всевозможные братья Лины. Не думаю, что людей с таким глазами, как у меня, было много. Но, собственно, всё положительное на этом заканчивалось и начиналась обратная сторона медали.

Прежде всего — способность формировать меч из чистого Света как командор, да хотя бы небольшой ножик, как брат Лин, я не получил. Либо Инквизитор пожадничал, либо пластина из мифрила уберегла меня от такого нерационального использования своих сил. Но не это было самым неприятным — отныне с теми, кто имел приписку «тёмный», я не мог нормально коммуницировать. Даже серые постоянно морщились, испытывая неприятные ощущения — в моём голосе появилась некая сила, что давила на почитателей Скрона похлеще стального пресса. Причём сила давила одинаково на всех без исключения, не обращая внимания на статус, силу и положение — что на Наиру, что на мастера Мерама. Оба серых мастера чувствовали себя не очень комфортно, когда разговаривали со мной. Но даже это было не таким плохим, как тот факт, что «Золотистый купол защиты» отныне для меня оказался закрыт! После того, как я открыл глаза и спросил, какого Скрона происходит, мой мозг едва не взорвался! Сила в моём голосе действовала не только на окружающих, но также и на меня! Пришлось знатно пострадать, прежде чем мне удалось понять причину своего жуткого состояния. Я смог нормально разговаривать только после того, как вытащил камень из магического поля. Сразу возникло желание найти Инквизитора и прикончить эту гадость, но меня огорчили — он уехал сразу, как только вогнал мне в грудь столб Света. Гад сделал своё дело, гад может удалиться.

Хотя лукавлю — нужно признаться, что наличие наполненных Светом глаз каким-то образом влияло на моих людей. Все, кто находился со мной рядом, не учитывая серых, ощущали небывалый подъём. Силы восстанавливались, мозги прочищались, возникало желание жить, творить и совершать невозможные вещи. Алия предположила, что это действие ауры, которую никто не видит. Причём действовала эта аура целиком на весь мой город — Элеонора уже отчиталась, что рабочих больше не требовалось подстёгивать. Все бросились выполнять свои обязанности с утроенной силой, словно только от них зависело процветание города. Никто не отлынивал от работы, причём никто не делал эту самую работу абы как — все старались на максимум. Даже контролировать никого не приходилось.

— Нужно ли убирать? — спросила Алия. Как мне уже сказали, у неё состоялся неприятный разговор с Инквизитором. Даже не разговор — Инквизитор вещал, а моя личная служительница внимала. Общая мысль сводилась к тому, что после того, как у Алии родится ребёнок, ей придётся возвращаться в Крепость и нести свою службу далее, ибо подле меня ей делать уже нечего. Ни о какой свадьбе речи идти не могло. Когда Алия сказала, что она покинет церковь, но останется рядом со мной, Инквизитор заявил, что это невозможно. В церковь Света можно только войти, но выйти из неё невозможно. Наказание за это одно — смерть. В общем, разговор между ними не сложился. Радовало то, что впереди было ещё шесть месяцев и за это время могло случиться всё, что угодно. Вплоть до того, что Инквизитора больше не станет. Либо мне удастся договориться с Папой. Отпускать Алия я никуда не собираюсь. И если «я есть Хаос» вновь заявиться в мой город, я встречу его во всеоружии. Свою женщину я буду отбивать всеми правдами и неправдами.

— Нужно, — ответил я без раздумий. — Церковь Света наложила на меня печать, превратив в одного из своих воинов. Меня лишили возможности выбора, возможности общения с Храмом Скрона. Есть вещи, которые нельзя позволять с собой делать, даже если они делались из благих побуждений.

— Макс, посмотри записную книгу, — произнесла Алия. Мы с ней уже успели обсудить момент, что отныне у меня две книги, так как к старой подключено слишком много народа. Требований, чтобы я в обязательном порядке поделился информацией, не было. Когда же Алии сообщили, что ей придётся возвращаться в Крепость, она и вовсе обрадовалась, что мы не настроили ещё одну интеграцию. Однако сейчас записная книга оказалась весьма полной штукой — в ней появилась информация от Кималя Саренто. Алия описала текущую ситуацию с Инквизитором и тем, что он со мной сотворил, на что ректор, заметив обновление, вставил дополнения:

«Аналогично с влиянием Скрона, существует влияние Света. Нет никакой разницы в том, что находится в глазах человека — тьма или свет. Важно то, что можно с этим сделать. Тёмные становятся серыми, уходя из-под влияния Скрона. Что происходит со светлыми и есть ли такая возможность? Вопрос, ответ на который даст понимание происходящего…»

Ректор не говорил прямо, что нужно делать, но я и без того понял, куда он клонил. Кристалл! В моей модели развития находилось два таких предмета. Если один использовался целиком и полностью, то во втором имелось ещё три грани, что давали мне ненужные ключевые умения. Когда-то на этом кристалле я сделал себе «Тёмное безразличие», но это не сделало меня серым. Пришлось отказываться от ключевого умения, так как при его наличии получать осколки различных камней и сущностей невозможно. Следуя мысли Кималя Саренто, можно сделать разумный вывод — раз можно избавиться от тьмы в глазах, значит можно избавиться и от света! Как может называться ключевое умение? Что-то наподобие «Светлого безразличия». Вопрос только в том, какие минусы будут в этом случае? Если вновь невозможность получения осколков, то я трижды подумаю, прежде чем соглашаться. В любом случае, вначале нужно получить нечто похожее. Насколько я помню, такого ключевого параметра мне ещё никогда не попадалось. Что не удивительно — как он мог попасться, когда я был тёмным? Наверняка заполучить блокировку влияния Света могут только светлые люди. Такие, каким сейчас являлся я.

Кристаллы развития с лёгкостью извлекались из модели развития, так что добавив его в специальное поле инвентаря, я приступил к проверке теории Кималя Саренто. Камней на огранку у меня имелось предостаточно, продавать их я не собирался, во всяком случае сейчас, так что единственное, что меня ограничивало — время. Элеонора уже сказала, что мастер Мерам желает меня видеть.

Камни на огранку исчезали один за другим, но нужного параметра у меня не получалось. Выходило что угодно, только не то, что требовалось. Тем не менее сдаваться никто не собирался — я был готов потратить всё, что мне удалось добыть к этому моменту, чтобы оградить себя от Света. Пришлось, правда, сходить в сокровищницу и пополнить опустевшие запасы инвентаря, но я продолжал раз за разом использовать камни огранки, внимательно читая появившийся текст. Не то. Всё не то.

Вы использовали 900 камней огранки. Вы отправляетесь в портал Туманника.

Сообщение появилось настолько неожиданно, что я даже среагировать не успел. Сокровищница, в которой я сидел, внезапно наполнилась густым туманом, скрывшим от меня всё на расстоянии вытянутой руки, когда же туман развеялся, я очутился на краю огромной круглой платформы, что висела, как мне казалось, посреди абсолютного «ничто». Обернувшись, я увидел резкий обрыв. За ним начиналась тьма. Наклонившись над площадкой, я едва заставил себя не отшатнуться — казавшаяся плотной площадка оказалась толщиной в волос. Внизу, как и сверху, тоже ничего не было. Тьма. По всему кругу площадки возвышались фонари, что насыщали площадку светом. Наклонившись, я потрогал поверхность — на ощупь она походила на что-то мягкое, но при этом достаточно плотное и твёрдое. Напротив меня, на противоположном краю площадки, находилось странное существо. Тёмное, туманное, оно висело в воздухе и походило на призрака из страшных детский сказок. Это не был человек — когда я подошёл ближе, стали видны значительные отличия. Лишённое глаз лицо, рот, как у таркатан, странные многосуставные руки, способные поворачиваться в разные стороны, причём самих рук было сразу четыре штуки. Существо носило одежду из тумана, что висел лоскутами и закрывал неприятное белое тело. Меня явно видели — куда бы я не шёл, голова монстра поворачивалась вслед за мной. Подойдя ближе, я использовал «Анализ», чтобы понять, с кем имею дело.

Туманник. Существо вне времени.

Много мне дало это знание? Вообще ничего — ни параметров, ни свойств существа выяснить не удалось, словно их вообще не было. Только имя.

— Алия? — положив руку на бедро, где находился символ связи с девушкой, я хотел связаться со своей личной служительницей, но ответа не последовало. Связь в этой области пространства не работала. Да и звук здесь вёл себя довольно странно. Складывалось ощущение, что я нахожусь в пустой комнате и каждое слово отражается по сотне раз от невидимых стен.

— Приветствую, путник! — послышался неприятный голос. В моём воображении так мог говорить какой-нибудь огромный монстр, внезапно выучивший человеческую речь. Низкий, резонирующий, наполненный чем-то металлическим и явно принадлежащий не человеческому горлу. Люди так разговаривать не умеют.

— Приветствую, неизвестное существо неизвестного места! — невежливо молчать, когда с тобой здороваются. Остановившись в нескольких метрах от парящего существа, я ждал продолжения. Сбежать из этой области, как я понял, невозможно.

— Я — Туманник. Тот, кто находится в изнанке Фарафо и позволяет отличившимся сыграть в рулетку с самой смертью. Тебе будет дан выбор. Ты можешь покинуть эту площадку и тогда на долгое время путь сюда будет для тебя закрыт. До тех пор, пока ты вновь не соберёшь ключ. Это первый путь. Есть второй. Ты можешь принять участие в сражениях с копиями существ вашего и нашего мира. Мира людей и мира Фарафо. Сражения будут идти волнами. Вначале лёгкие, чтобы ты понял принцип, но чем больше волн ты захочешь пройти, тем сложнее будут сражения. Вплоть до того, что однажды ты сойдёшься лицом к лицу с самим Фарафо. Тоже копией, но обладающей всей силой, имеющейся у повелителя тумана. После каждой волны ты будешь получать награду. Её количество и качество будет улучшаться по мере роста волн. Сражение не бесконечно — существует всего сорок волн. Фарафо начинает появляться в каждой второй после двадцатой волны, в каждой после тридцатой. После тридцать пятой к повелителю тумана добавляется ещё одна его копия. Но и награда за победу будет несоизмеримо больше. Гораздо больше.