Мой босс — оборотень

* * *

— Ты меня разочаровала, девочка, — начал дядя, когда меня привели к нему в кабинет.

Он сидел за столом, вальяжно развалившись в кресле. Недовольно морщился и барабанил пальцами по столу.

Разочаровала? Серьезно? Я склонила голову на бок. Очень хотелось послать его куда подальше.

Это раньше я его боялась, но сейчас поняла, что я готова дать отпор. Не действием, хоть словом. Но как раньше не буду соглашаться со всем сказанным им. Не после того, как он попытался отдать меня замуж насильно, держал в темнице. Что еще меня ждет от его рук?

— И? — Я складываю руки на груди. — Разочаровала и что дальше?

— Ты мне дерзишь? — Возмущается Зверев. — Сниму твою чертову привязку, и ты пойдешь замуж…

— Видимо еще снять не можешь, раз не сделал этого до сих пор, — иду в ва-банк.

— Мне нужно твое согласие, — цедит зло сквозь зубы. А внутри меня нарастает напряжение. Он ведь зверь, а я обычный человек. Нельзя показывать ему свои страхи.

— Я его не дам, — громко смеюсь, маскируя под ним свой испуг.

— Метки снимаются, только если один из пары даст согласие.

— Не даю, — упрямо качаю головой в знак несогласия.

— Но ты понимаешь, что я могу тебя заставить, — поддается вперед и в его глазах вижу всполохи желтого огня.

— Давай проверим! — бросаю резко не менее зло. Разворачиваюсь и иду к выходу, стараясь не дрожать от страха.

Я выхожу из комнаты, задрав подбородок. Сама уверенность! Колени дрожат от страха, но это мелочи. Я противостояла своему дяде, считаю это личной победой!

Маленькой, незначительной, но победой. Бесцельно брожу по громадному дому. Мне нужно все обдумать. Понять, что происходит.

Дядя сказал, что нашу связь с Демиром можно разорвать. Это хорошая новость, но если я ее разорву, то останусь без защиты, хотя и сейчас не похоже, что меня кто-то защищает.

Проблема даже в другом, я останусь не только без защиты. Дядя сможет меня выдать замуж за другого. Разрывать связь оставим на потом. Главное, что это возможно и я не обязана постоянно быть с Демиром. Решу тут, а затем попробую договориться с Демиром.

Достаточно согласия одной стороны! Я справлюсь.

Заламываю пальцы. Бреду по коридору и не замечаю, как ко мне подбирается один из прихвостней дяди.

Хватает за плечи и тащит в ближайшую комнату.

— Отпусти! — Стараюсь вырваться.

Неужели опять в темницу?

— Сволочь шерстяная! Ненавижу! — Меня насильно сажают в кресло.

Руки заламывают назад, привязывают. Затем ноги.

— Ты что творишь? — Я продолжаю вырываться, — у тебя вообще совесть есть? Я меньше тебя в два раза! Зачем привязывать. Вроде из вашей тюрьмы можно убежать!

— Закрой рот! — Рявкает мужчина.

— Не закрою! Буду орать!

Я начинаю кричать что есть мочи, мужчина замахивается и дает мне пощечину.

Щека печет, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не разреветься.

— Заткнись ты уже! — Рявкает мужчина, проблем с тобой вагон.

— Ты за это ответишь, — цежу сквозь зубы.

— Слушай ты, — он хватает меня за подбородок, — ты вещь, тебя купили. Никто тебя не защитит. Ты даже для родного дяди пустое место. Просто способ денег заработать, так что прикрой рот и веди себя тихо, а то сильнее двину. Я тебе не нянька.

— Ненавижу!

— Да мне до одного места! — Оборотень отпускает меня, и я двигаю челюстью.

Болит ужасно, но хотя бы цела. Хочу еще что-то сказать, но мужчина поворачивается ко мне с кустом скотча:

— Ненавижу болтливых! — Заклеивает мне рот.

Оборотень ушел, но надолго я не осталась одна, уже через пару минут в комнату вошел дядя и странная женщина. Она была средних лет, в широком льняном платье терракотового цвета с безвкусным цветастым рисунком. Морщинистая шея увешана бусами, как и запястья, а редкие волосы собраны в неаккуратный пучок.

— Она? — Женщина подошла ближе и взяла меня за подбородок. — Красивая!

Внимательно заглянула в глаза, усмехнулась корявой улыбкой, и я заметила золотой, блестящий зуб.

Мерзкая дама.

— Она, — отозвался Мирон.

— Жаль портить. Красивая, невинная… повезет ее мужу.

— А ты делай так, чтобы личико не портить, а все остальное неважно.

— Уверен? — С сомнением спросила женщина и отошла на пару шагов в сторону. Она остановилась у стола, где один из оборотней поставил черную, кожаную сумку.

Женщина тут же начала доставать из нее какие-то баночки и маленькие склянки.

— Я могу сильно ее допросить. Во всем признается. Хоть в убийстве, но шрамы будут. Куда без них! — Сказала женщина и я вздрогнула от ее слов.

— Оставляй их там, где не будет видно.