Косы медузы

Косы медузы

Часть первая. Славный парень и негодяй

. . .Y'a le bon gars pris y'a le salaud

Lequel prendras-tu pour heros

Aquel voudras-tu pardonner

Lequel voudras-tu regarder

Bruno Pelletier

Квинни

Когда я нервничаю, то совершенно не могу есть. Когда я не могу есть, то злюсь и нервничаю еще больше. Сделав над собой усилие, я разгрызла капустный лист. Телефон все не звонил. Поднявшись на ноги, я пробежалась по комнате, перепрыгивая через разбросанные диванные подушки - разноцветные, с вышивкой и кисточками по углам. В комнату заглянула встревоженная Жюли.

- Квинни...

Я рухнула на диван, отбросила туфли и закинула ноги на кофейный столик. Потянулась за пультом. Радио проигрывало со сладострастием "Мадмуазель поет блюз".

- Жюли?

Девочка попереминалась с ноги на ногу. С отъездом Шанталь к своему болезному миллионеру, у нас установились окончательно отношения "гуру-ученик". Жюли, кажется, готова была носить меня на руках, да жаль, не подняла бы.

- Не звонил, - сказала я и захрустела капустным листом. Едкий сок обжег десны. - Он на совещании.

Нервничать я начала еще сильнее. Если бы Поль позвонил и накричал на меня... он ведь и полицию может вызвать. Я потянулась за яблоком. Когда я сильно нервничаю, все время что-нибудь грызу. Когда я очень сильно нервничаю, то бегаю. Что ж, пляж и беговые дорожки рядом, теннисные туфли в обувном ящике в прихожей. Радио заиграло "What a wonderful world" в классическом исполнении. Я отбросила в пепельницу огрызок и потянулась за капустным листом.

Зазвонил телефон.

Мы с Жюли одновременно кинулись к нему. Девочка успела первой.

- Это не Поль...

Я взяла трубку, скрывая дрожь в руках.

- Привет, Элеонора, давно не виделись.

- Джаред.

Рука все-таки затряслась, и пришлось с силой прижать трубку к уху. Ауч!

- Что ты решила?

Джаред в своем репертуаре: берет быка за рога. И голос такой же противный. Ну, то есть, по идее неплохой баритон, но мне все время слышатся те вульгарные нотки. Господи, где были десять лет назад мои глаза, уши и вся голова целиком? Боюсь, как в том анекдоте: "Под рулем, мамочка".

- Прекрати мне звонить, - сказала я.

- Хорошо! - жизнерадостно согласился Джаред. - Я позвоню Полю Дюлаку. Нам есть о чем поболтать. У нас много общего, мы оба тебя трахали.

В этом весь Джаред: угрозы и вульгарные выражения. Конечно, он остриг свои идиотские рокерские патлы и сменил мотоцикл на машину, а в остальном мало, что изменилось. Как был наглой тупой скотиной, так и остался. И, кстати, он непременно позвонит Дюлаку и, боюсь, при любом раскладе. Просто ради собственного удовольствия. Что же мне в таком случае делать?

Запиликал сотовый. Марсельеза. Поль едва ли оценил бы выбор рингтона, с другой стороны на предыдущего жучка у меня вообще кошачий концерт стоял: мяу-мяу-мяяяяу. Сунув трубку гостиничного телефона под подушки, я нажала клавишу вызова.

- Да, солнышко?

Все, включая, кажется, Жюли, смотрят на меня с неодобрением из-за того, что я презираю мужчин. А как мне не презирать пятидесятилетнего мужика, который позволяет называть себя "солнышком" с подобным присюсюкиванием? Посмешище просто!

- Ты готова, заинька?

Готова? К чему? К посадке в тюрьму?

- К чему, котик?

- Мы сегодня на ужин едем к Болье, ты забыла?

- Ах, да, ужин. Прости, солнышко, я забыла. Совсем замоталась. Сейчас же начну собираться.

Поль из тех мужчин, которые считают, что женщина быстрее, чем за полтора часа, одеться и собраться не может. Я его не разубеждаю.

Поль Дюлак - прелюбопытный фрукт. Иногда я хочу обладать принципами нашей чистенькой Шанталь и не связываться с подобными существами. Мне это, увы, не по карману. Поль богат, и при этом похож на вожака козлиного стада. Впрочем, он вообще козел. Прет вперед, ничего не замечая, а, столкнувшись с препятствием, таранит его рогами. Или так бараны поступают? Словом, какое-то рогатое копытное. Еще он любит ярко-желтый цвет, бриллианты, глянцево-черные автомобили и свое имя. "Мсье Дюлак" возле него можно услышать чаще, чем "добрый день". При этом он дорого стоит, поэтому я с ним. Ну или же я просто неразборчивая идиотка. Тут можно смотреть двояко.

Отбросив сотовый я, похрустывая капустным листом, отправилась к шкафу.

- А что будем делать с?.. - Жюли выразительно посмотрела на придавленную подушкой трубку.

Хороший вопрос.

- А ничего. Сам сдохнет. Ничего он не сделает.

Эх, мне бы собственную уверенность. Я распахнула дверцы шкафа и критично оглядела ряды платьев. Так, в этом он меня видел. В этом тоже. И в этом. За этот костюм ожерелья не подарят. А это вообще курам на смех.

- Жюли, - скомандовала я. - Мы идем за покупками.

* * *

Поль заехал за мной в восемь. Пунктуален, как всегда. Я захлопнула журнал, выключила радио и позволила Дюлаку сказать мне пару комплиментов.

- Шикарно, киска.

И все? И ради этого "шикарно" я два часа просидела в салоне?

- Но кое-чего не хватает...

А вот это уже лучше. Поль раскрыл передо мной черную бархатную коробочку. Боже мой, бриллиантовое ожерелье! Немного тяжеловесное, но совершенно шикарное!

- Ах!

- Повернись, я его застегну.

Золото захолодило грудь. Взглянув в зеркало, я едва не ослепла от блеска. Вообще-то, я терпеть не могу бриллианты, безвкусные стекляшки, подходящие только старухам и Мэрлин Монро. Я люблю гранаты и моховой агат, но об этом никто не догадывается. Зато бриллианты, это отличное вложение денег. Я провела пальцами по прохладным камням, по их великолепным граням.

- Они чудесны!

Поль расплылся в улыбке. Вот, кстати, его достоинство: щедрый. И дамам руки целует. И даже предлагает локоть. Мы прошли через холл и вышли к его авто. К Болье мы ехали на самой дорогой из всех его машин. У Болье самого таких вот черных монстров пять, к нему на чем-либо попроще ехать стыдно. В общем, если Поль меня иногда раздражал, то Жерар Болье бесил капитально. Не стоит думать, что у меня легкая приятная работа. Она тяжелая и даже вредная.

Вот тот же Болье. У него была шикарная вилла на берегу, охраняемая бугаями в костюмах (люди в черном, просто) и доберманами. Она сверкала огнями. Она благоухала духами и ананасами. Кормили здесь креветками и авокадо. Единственный существенный плюс: бутылка розовой "Вдовы Клико", которой я завладела единолично. Будучи здесь исключительно в качестве модного аксессуара, непременного на каждой вечеринке, я могла себе позволить отсидеться в уголке. Пощебетать с мадам Болье о всяких необходимых глупостях. Правда, пришлось поделиться с ней шампанским. Ладно, сама меньше выпью.

Надин мне не слишком нравилась. как и Шанталь (которую я на самом деле обожаю), она уже вышла из игры, перешла, так сказать, в высшую лигу, однако сохранила неприятные хамоватые манеры. Болье женился на ней, потому что у Надин ноги от ушей и упругая грудь. По секрету - не своя. Замуж ей удалось выйти, прикинувшись то ли вдовой, то ли чьей-то богатой наследницей, и Болье с радостью на это купился. Ну, я в любом случае была о нем невысокого мнения.

Бутылка кончилась к тому моменту, когда мы закончили перемывать нашим мужикам косточки. Надин избегала разговоров о нашей профессии, чтобы муж ничего не заподозрил, но в подобных местах это единственная тема для беседы. Ну, еще мои бриллианты, но о них речь зашла, когда бутыль уже опустела. Надин вытащила из ведерка вторую, только что открытую заботливым официантом. Над горлышком еще клубился дымок. Я поспешила накрыть бокал рукой.

- Мне хватит.

Я глазами указала на Пьера и Болье. Вид у них был официальный, даже официозный. По опыту знаю: Дюлак работает даже во сне. Как и большинство богатеев, он трудоголик. Может, так получиться, что с вечеринки я уеду одна, а полбутылки шампанского и так достаточная доза, чтобы меня тормознули на дороге доблестные стражи порядка. Не люблю с ними связываться. Это, или примерно это сказали мои выразительные глаза Надин. Та пожала плечами и плеснула шампанского себе.

- Изумительное ожерелье.

- Не слишком вызывающе смотрится с этим платьем?

Разговор вернулся в прежнее русло, на накатанную колею. Мужчины, драгоценности, новый порш Надин, поездка в Барселону, симпатичный топ-менеджер. Обычный женский треп, искусство, которым я овладела в совершенстве. Как бы не было тошно, я все лопочу и лопочу на этом языке. Кстати, у тебя прелестные духи. Новинка? Ах, классика! А как свежо звучит! И я тоже не ходила на эту постановку. Поль не любит, когда оперы ставятся в современных декорациях, и, знаешь, я с ним согласна. Скулы сводит, а я продолжаю улыбаться и щебетать.

Красивые старинные часы прозвонили полночь, и я почувствовала себя Золушкой. Впрочем, я почти всегда себя так чувствую: жду, когда карета станет тыквой, лошади - мышами, кучер - крысой, а мое стильное платье - джинсовым комбинезоном из далекой юности. Предчувствия не обманули, по крайней мере в том, что мне не стоит напиваться. Поль приближался, близоруко щурясь. Он слишком крут, чтобы носить очки.

- Солнышко...

Иногда кажется, что он забыл мое имя. Квинни. Квинни, что тут такого сложного? Или Элеонора, впрочем, о последнем он не догадывается.

- Да милый?

- У меня совершенно случайно обнаружились дела. Ты доедешь домой одна?

- Конечно, милый.

Свои бриллианты с я тебя получила, чего мне еще нужно-то? Поцеловал Поля, я распрощалась с Надин, сухо раскланялась с Дюлаком (он пялится на мою грудь!) и отправилась домой. На самом деле я предпочитала называть это место "штабом". Дом в моем понимании: маленький коттедж, окруженный садом. Чтобы яблоки с хлопком падали на траву. Чаепития на лужайке. Черничный пирог. Дети дразнят спящего на солнце кота или же запускают воздушного змея, ярко-малинового. Словом, ничего общего с моей жизнью.

Поль оставил мне свою машину, на мой вкус не слишком удобную в управлении. Я предпочитаю юркие городские авто, на которых и пробку объедешь, и в любом месте припаркуешься. Вскарабкавшись на водительское место, я завела мотор и включила радио. Джо Дассен, к которому я с детства испытываю слабость. Подпевая "Бабьему лету", я вырулила на шоссе, стрелой тянущееся вдоль моря. Здесь даже солью пахло.

Наверное, зря я выпила даже эти несчастные полбутылки "Вдовы". Голова была тяжелой и глупой. Я сбавила скорость. Город приближался, уже видны были огни на горизонте. Стали появляться машины, но редкие, неспешно направляющиеся к центру. На въезде пришлось немного постоять на светофоре, горящем невесть для кого. Радио в этот момент зарядило Энрике Иглесиаса. Черт! Я попыталась сменить частоту, отвлеклась от дороги и в этот момент на что-то налетела.

Че-е-е-ерт!

Я выскочила из машины, кляня шампанское, Поля, обоих Иглесиасов и собственную дурость. Черт-черт-черт! На асфальте лежал мужчина. Славно денек начался, а заканчивается, я погляжу, еще лучше. У меня в крови энное количество промилле, я на чужой машине и умудрилась сбить человека. Может быть, я блондинка?

Присев, пачкая подол платья в дорожной пыли, я нащупала пульс "жертвы". Фух. Жив. По крайне мере, я не убийца. Уже легче. Оттащить тело в сторону и поехать дальше? Едва ли он запомнил номер, похоже он пьян. А если запомнил? С моим везением мужик может оказаться комиссаром полиции.