Простушка и трубочист

Глава 5

Леня знал, что многие девушки мечтают танцевать стриптиз, совмещая приятное с полезным. Выгодно преподнося свое молодое, упругое тело, зарабатывать на этом неплохие деньги и еще иметь возможность выбирать себе клиентов. Вот с этим пойду, а с этим нет! Попробовала бы она выкидывать такие фортели на трассе Москва – Санкт-Петербург. «Вот в эту фуру сяду, а в эту „шестерку“ ни за что!» Сутенер быстро бы прочистил ей мозги. Поэтому стриптиз – это красиво и желанно, даже модно. Леонид часто председательствовал или являлся просто членом всевозможных конкурсов «Мисс» и «Миссис», а также на лучшую стриптизершу, проводимых в его ночном клубе.

Вот и сейчас Леонид видел перед собой красивую девушку – блондинку, которая просто жаждала обнажиться перед ним. Леня не понимал одного – почему на этот раз конкурс проводится в «свинарнике». Пахло ужасающе, девица быстро обмазалась какой-то гадостью и полезла к нему. Но вместо объятий и приятных, ненавязчивых эротических движений Леонид с ужасом заметил, как девушка снимает с себя туфлю с острым каблуком-шпилькой, потом ощутил на себе в полной мере удары этого адского оружия, причем в голову.

– Очнитесь! Мужчина, откройте глаза! – доносился противный голос до сознания Лени. Он поморщился и открыл глаза. Кроме ударившего в глаза света Леонид увидел какое-то незнакомое женское лицо, перепачканное грязью и кровью, хотя именно это лицо только что ему и привиделось.

– Что? Кто? Кто вы? – прошептал мужчина, не понимая, почему ему так плохо и почему так гнусно пахнет.

– Как же хорошо, что вы очнулись! – всплеснула руками женщина. – А то я думала, что вы того… этого…

– Что?

– Коньки отбросили… У вас так рана на голове кровоточила, я перевязала своей одеждой, – несколько виновато произнесла женщина.

– Чего? – разом потерял свою сообразительность Леонид, приподнимаясь на локтях.

– Своей футболкой, – ответила женщина, – вы не волнуйтесь, она чистая.

Леня понял, что пора завязывать пить, так как второй раз за день он видит перед собой незнакомую женщину, совершенно не помнит, как ее зовут, и самое неприятное, что эта женщина была значительно хуже той… первой, с которой он проснулся утром, словно его рейтинг стал стремительно падать.

– Как-то мне нехорошо, – проговорил он, чтобы потянуть время и собраться с мыслями.

– Да чего уж… хорошего? – вздохнула женщина. – Идти-то можешь?

Леонид осмотрелся, и если бы не присутствие женщины, он закричал бы в голос. Он лежал на груде какого-то мусора и хлама, среди каких-то объедков и еще черт знает чего. Но самым страшным было то, что эта свалка простиралась вокруг на такое расстояние, какое было подвластно человеческому глазу. Только после этого он заметил, что женщина фактически раздета. Если учитывать, что сейчас был март, то женщина явно замерзла, лицо ее побелело, губы стали синими.

– Господи! Где мы? – выдохнул Леонид, не веря своим глазам.

– Городская помойка, свалка, мусорник, я не знаю, как обозначить правильно, – стуча зубами, ответила женщина, поежившись.

– Вижу, что не пляж…

– Привезли сюда и кинули, как собак… – жалобно ответила женщина, – совсем озверели!

Леонид сфокусировал на ней взгляд. Женщина, видимо, была высокая и очень худая и сейчас в такой сложившейся позе напоминала кузнечика, который внезапно проснулся посреди зимы, вернее уже в конце. Она была в ссадинах и грязи, но почему-то Леонид понял, что она значительно моложе, чем показалось ему с первого взгляда. Он осмотрел себя. Его дубленки на нем не было, но с ним поступили более гуманно: оставили джинсы и свитер. Он, морщась и стискивая зубы, стянул через голову свитер и кинул его девушке.

– Оденьтесь… а то замерзнете совсем и умрете…

– На это и рассчитывали, – хлюпнула носом она, осеклась под его строгим взглядом, – про вас думали, что вы уже «одной ногой» на том свете, а меня раздели, чтобы замерзла.

– Ублюдки… Но кто? За что? Мои конкуренты в бизнесе? – ужаснулся Леня.

– Какие конкуренты? Какой бизнес? – фыркнула женщина. – Вы тут вообще ни при чем. Это я ввязалась в это дело.

– Вы?

– Так вы ничего не помните? – спросила женщина, косясь на теплый свитер и все же решив натянуть его на себя, пока мужчина не передумал. – Я была на рынке, чтобы купить пряных специй для приготовления пиццы, и стала свидетелем очень неприятного эпизода. Мальчишка школьного возраста стащил два помидора и побежал вдоль рядов. Продавцы просто-таки накинулись на бедного ребенка, схватили, скрутили его и начали избивать. Ребенок был такой жалкий… плохо одетый, грязный, худой… Может, он сирота, от голода и стащил эти помидоры! Разве же можно было так издеваться над ребенком всего лишь из-за несчастных помидоров? Ему захотелось есть! – возмущалась девушка, а ее голос просто звенел в его голове, причиняя жуткую боль. – Я была в шоке и кинулась образумить их. Люди они или злые собаки? Ну разве можно было…

– Ой, я это уже слышал! – сморщился Леонид. – Прекратите орать! Какая вы ужасная женщина…

– Что?! – вскричала она еще сильнее. – Да я тоже думала, что вы – труп! Давно бы ушла, да жалко было! А вы еще на меня и орете!

– Да это вы орете!

– Я хотела вырвать этого ребенка из их лап! – пафосно сказала женщина. – И мне это почти удалось! Правда, я сама попала под раздачу, меня тоже хорошо потрепали, – трещала женщина. – Честно говоря, я думала, что меня убьют. И нас спасли вы… только вы и кинулись на помощь. Я еще успела подумать, куда же делись настоящие мужчины, почему никто не заступится? И тут как раз вы… Здорово вы их раскидали, они хоть перестали избивать меня и ребенка, отвлеклись на вас.

Леонид с ужасом посмотрел на свою странную собеседницу.

«Да она не в своем уме… чокнутая, точно! Теперь я все вспомнил. Ох, зря я ввязался! Как-то машинально получилось…» – поморщился Леонид.

– А дальше… что? – спросил он.

– Вас огрели по голове, вы потеряли сознание, я кинулась на помощь…

– Тоже мне помощница, – усмехнулся Леня.

– Я не лгу! – обиделась женщина. – Вас бы забили сапогами и тяжелыми ботинками насмерть.

– И чем же вы мне помогли? – удивился Леня, чувствуя себя персонажем дурацкой истории.

– Я не знаю… У меня кетчуп был… Упаковка разорвалась, кетчуп пролился, и мужики решили, что это кровь. Тогда один из них зловеще прошептал: «Остановитесь, козлы. Мы, кажется, замочили обоих… что делать?»

– И что?

– Это известие как-то остудило их пыл, я прикинулась мертвой, так как поняла, что только в этом наш путь к спасению. Они быстро разогнали зевак, сказали, что вызвали «скорую помощь», а сами отнесли нас в грузовик, вывезли на помойку и свалили здесь как мусор.

– А ребенок? – внезапно похолодел Леня.

– Мальчишка убежал… отделался синяками, – ответила женщина с довольным видом, что их жертва не была напрасной.

– Они совершили одну ошибку… – процедил сквозь зубы Леонид, пытаясь встать.

– Какую? – быстро отреагировала женщина.

– Не удостоверились, что мы мертвы… Ну, дайте мне только выбраться, я им устрою! Черт, ничего не помню. Надеюсь, вы запомнили их лица? Кто во всем этом участвовал? – спросил он у женщины в его свитере.

– Нет… знаете, я никого не опознаю. Они все были для меня на одно лицо и все в темной одежде…

– Я тогда весь этот рынок разнесу в пух и прах! – продолжал горячиться Леонид.

– Вы для начала выйдите отсюда живым и, желательно, меня тоже не забудьте, – откликнулась женщина.

– Тебя как зовут? – спросил он ее, переходя.

– Варвара.

– Шутишь? Это та, у которой длинный нос?

– Мне не до шуток… и нос у меня не длинный, а курносый.

– Ладно! Меня зовут Леонид… ну что, Варя, боевая подруга, помоги своему командиру подняться на ноги.

Ее не пришлось просить дважды, она наконец-то разогнула свои сложенные конечности и ткнулась ему под мышку, словно худой и нескладный костыль.

Леонид поморщился, но промолчал, только подумал:

«Вот ведь бог дал фигуру… зацепиться не за что ни взглядом, ни рукой в нужную минуту».

Они шли очень медленно по утрамбованному мусору, кое-где ощущая мягкость под ногами.

– Сколько же здесь метров мусора под нами? – пыхтела девушка, тыкаясь в него острым плечом.

– Не знаю… но ощущение, что километры, – ответил Леонид.

– Не провалиться бы… идите осторожно, – сказала ему женщина.

– А куда мы идем? – спросил он. – Со всех сторон сплошной мусор.

– Я видела, куда уехала машина, после того как нас здесь бросили, вон две полоски от шин грузовика. Значит, если мы пойдем по их следу, тоже выйдем отсюда.

– Логично, – согласился Леонид, трогая затылок и стараясь не вдаваться в подробности, что за липкая жидкость ощущалась под его ладонью.

– Сколько мусора! – выдохнула женщина.

– А что бы ты хотела? Это не единственная свалка… Москва – город-монстр. Из каждой квартиры один-два раза в день выносят мусор… А сколько отходов от предприятий, магазинов, различных производств и ресторанов?

– Похоже, что вы говорите со знанием дела, – стрельнула на него снизу вверх голубыми глазами Варвара.

– Да, я известный производитель мусора! – засмеялся Леонид. – Если взять все мои предприятия, то от меня вывозят тонны мусора и, чтобы их вывезти, я трачу большие средства.

– Ага… научились бы еще все это утилизировать, – фыркнула Варя, чувствуя себя под его мощным торсом просто спичкой, которую можно сломать одним неосторожным движением.

– Мэр уже построил мусороперерабатывающий завод, теперь будет строить второй, но этого все равно мало, – сказал Леонид.

– А я слышала, что мусорные свалки заняли столько квадратных километров площади, что это уже становится угрожающим для экологии. Поэтому машины теперь не сваливают мусор по краям свалки, а едут в центр, утрамбовывая все эти отходы. Водители даже бастовали, требовали повышения зарплаты за то, что вдыхают, пока едут по свалке, вредные испарения. Но из этой затеи ничего хорошего не вышло, потому что – это знает каждая хозяйка – если льешь густой соус или сметану в центр, то она все равно расползается к краям, занимая все больший периметр, – бухтела женщина.

– Откуда ты все это знаешь? Как будто сама провела на помойке всю жизнь? – улыбнулся Леонид.

– Я? Нет… читала, смотрела…

– Не журналистка?

– Не-а, учительница, – сопела Варя.

– Ой! Самая ужасная категория населения, я имею в виду женского, это учителя!

– Это еще почему? – удивилась она, считая свою профессию лучшей в мире.

– Все знают, упрямые, как ослицы, настаивающие на своем. Ни в чем невозможно их переубедить… Хуже только черти в табакерке.

– Знаешь, друг, посиди-ка ты здесь, а я одна быстрее добегу до помощи и направлю к тебе, а то мне что-то совсем тяжело стало тащить такого крупного мужчину и вдобавок такого умного.

– А вот чувства юмора у тебя нет, – покосился на нее Леня, – не хотел бы я остаться здесь посреди свалки в гордом одиночестве.

– Вот и правильно, не думайте, что я так рада вашему обществу. Не бросила только потому, что вы совершили благородный поступок, заступились за нас с мальчиком на рынке. Я чувствую, что в долгу перед вами. Вот выведу вас отсюда, и мы квиты.