Искры на воде (сборник)

— Хороший день сегодня, — сказал Шалгу. — Нам здесь рады.

Отец с сыном присели на валёжину и стали смотреть в ту сторону, куда был направлен взгляд «хозяина реки». Пытаясь впитать в себя увиденное и понять то, что заставляет улыбаться изваяние, каждый из них поймал себя на мысли, что тоже рад разглядывать простор, расстилающийся перед ними. Невозможно охватить взглядом разноцветные дали, обильно украшенные осенью. Блестящая ленточка реки извивается, прячется в лесах и снова выбегает на простор редких лугов, раздваивается островами и снова соединяется и блестит, сияет серебром на разноцветной кайме тайги.

Утренняя изморозь украшала всё вокруг затейливыми кружевами. К полудню от инея оставались крупные прозрачные капли, искрившиеся на уже плохо греющем солнце. Лист упал, буро-жёлтым ковром устилая всё вокруг. Сосны и ели опустили ветви, смирившись с наступающим холодом. Наступило время для изюбриного рёва, брачных боёв быков. Изюбры, лесные красавцы, целый месяц будут биться за право произвести потомство. Потом их сменят лоси. Охотники мастерили специальные дудки, для подражания рёву зверя. Изюбр шёл на зов, выбегая на поляну, чтобы сразиться. В это время он опасен. Его острые ветвистые рога не знают пощады. На это время зверь теряет страх и может напасть на зазевавшегося охотника, как на соперника. Лось кроме рогов использует и копыта. Ударом передних копыт может переломить небольшую берёзу. Даже медведь боится лося и старается нападать из засады.

Шалгу гудел в рожок, подзывая изюбра, он выводил замысловатые рулады изюбриного рёва. Где-то далеко отозвался бык. Шалгу ещё раз прогудел. Уже стал слышен треск сучьев: возбуждённый изюбр спешил на бой с соперником. Нюнням сжал лук, внимательно всматриваясь в заросли. Шалгу указал рукой место, куда должен выскочить бык, Нюнням согласно кивнул и приготовил ещё одну стрелу. Зверь выскочил на поляну и стал озираться, выискивая соперника. Первая стрела, выпущенная молодым охотником, проткнула шею, вторая застряла в передних лопатках. Зверь с диким рёвом взвился на дыбы и упал на спину, угодив прямо в яму-ловушку. Пока зверь летел, ещё несколько стрел других охотников вонзились в тело обреченного изюбра. На лицах охотников блуждали удовлетворённые улыбки. Все были довольны. Часто бывает, что совместная охота не заканчивается успехом. Охотники расслабились и стали готовиться вытаскивать добычу из ямы. Неожиданно на поляну выскочил ещё один красавец. Растерявшиеся охотники чуть не стали лёгкой добычей для быка. Только Нюнням, находившийся в стороне от ямы, выпустил стрелу. Она угодила изюбру в горло. Рядом воткнулась вторая стрела Шалгу. Опытный охотник среагировал быстро.

Вечером в стойбище был праздник: в котлах варилось мясо. Разделанное полосками оставшееся мясо сушилось на вешалах. Хорошо начался сезон, удачно. Новый охотник появился в стойбище. Хороший охотник — удача для всех.

Выпал первый снежок, небольшой, но сверкающий, праздничный. Полуденное солнце съест его в чистых местах, но в тени, в густых тёмных ельниках, он уже останется до весны. И пока снег не растаял, Нюнням пошёл посмотреть следы белок, находящихся поблизости. Охотиться ещё рано, шкурка негодная, но определить количество белки можно. Кто умеет читать следы, слушать и видеть лес, тот много чего узнает для себя. Чур облаивал белок, глупо вертящих головами на деревьях, не понимая, почему хозяин не реагирует на добычу. Не только белок увидел Нюнням, но и следы соболя. Не стал охотник пугать зверьков — могут уйти. Подстрелил Нюнням только пару глухарей, двух старых больших петухов. Охотник снял шкуры с птиц вместе с перьями, они пригодятся для приманки на соболей — кулёмы настораживаются на шкурку глухаря. Соболь — хищник, любит птицу, которую и сам часто добывает. Свою добычу Нюнням сложил в небольшой лабаз, сделанный в районе ловушек. Лабаз делали на дереве, чтобы прятать от разного зверя необходимые запасы еды, если случится беда.

День клонился к закату. Нюнням направился в стойбище, довольный увиденным. До стойбища было ещё далеко. Вдруг охотник обратил внимание на странное поведение своей собаки. Чур скалил зубы, шерсть на загривке вставала дыбом, но он не лаял. Нюнням присел на колено и обнял собаку за шею.

— Что? — спросил он.

Чур скалил зубы и смотрел на небольшую кучу валежника. Нюнням стал всматриваться и вдруг понял причину такого поведения собаки. Там находилась медвежья берлога.

— Молодец, Чур, — погладил собаку охотник. — Молодец. Но ещё не время охотиться на медведя. Зверь ещё не совсем улёгся. Днём тепло, и надо подождать несколько дней, пока морозы станут сильнее и выпадет побольше снега. Нюнням снова придёт сюда, проверит, остался медведь или ушёл. Охотник вместе с собакой далеко обошёл это место, чтобы не спугнуть зверя, если медведь уйдёт сейчас, его не догонишь.

Уже в темноте Нюнням пришёл домой.

— Белка есть? — спросил Чалык.

— Есть. И соболь есть.

— Хорошо, — сказал Шалгу и, раскурив свою трубку, прищурился. То ли от дыма, то ли от своих мыслей.

— Завтра сети поставим, — сказал Чалык. — Уже есть закоски. Рыба стоит, сам видел. Закоски — это забереги; лёд, прихвативший воду там, где течения совсем нет.

Утром братья на ветке поставили сети вдоль прибрежного тонкого льда, накрывшего тихую заводь.

На реке начала появляться шуга, первый мелкий лёд. В чистых водах сибирских рек лёд образуется со дна, тонкими, колючими иголками поднимаясь вверх. Эти колючки беспокоили рыбу. Она заходила в тихие места под лёд, пережидая ненастье.

— Давай! — крикнул Чалык. Нюнням стал колотить длинной веткой по льду, разбивая его с треском. Сеть мгновенно побелела и стала тонуть. Чалык быстро вытащил сеть и поставил другую, чтобы не терять времени, вторая сеть тоже моментально оказалась полной. Из этого жирного ельца будут топить рыбий жир на зиму, первейшее лекарство от многих болезней, и ещё в этой рыбе много икры.

— Завтра ещё поставим сети, — сказал Чалык брату. Тот просто кивнул в ответ.