Бертран из Лангедока

* * *

Ну вот…

Был некогда один храбрый воин и звали его Бертран. Случилось все это, когда старый вяз тонким прутом был, а христианские рыцари еще не ходили в Святую Землю.

Раз шел Бертран нашим лесом, который тогда был куда гуще, и устал. Остановился на ночлег, ибо не боялся спать под открытым небом. Он был странствующим рыцарем. Привязал коня, седло под голову подложил да так и заснул.

Проснулся же на рассвете оттого, что ребенок будто бы плачет. Стал искать. Искал-искал, но не нашел. И вот почудилось ему, что дитя из-под земли кричит.

А ребенок нешутейно заходится, вот-вот задыхаться начнет. Прилег тогда тот рыцарь Бертран ухом на землю, прислушался. И слышит, как говорит ему тоненький-претоненький голосочек: «Рыцарь Бертран, рыцарь Бертран!»

Совсем растерялся тут Бертран, ибо в диковину ему было, чтобы звали его по имени голоса из-под земли. И говорит: «Кто зовет меня?» Он боялся, что это прежние языческие духи.

Заплакал голосок пуще прежнего. И говорит: «Как уходили матушка с батюшкой со всем народом нашим на запад, за великие горы, в Арагон, в Кастилию, в те земли, что ныне под нашествием мавританским погребены, решили они последнего в роду здесь оставить. Положили меня, бедного, в ивовую корзину, пеленами не обвили, один только крестик деревянный мне на шею повесили, да так и закопали в сырую землю…»

И плачет-заливается.

Хоть и был тот рыцарь Бертран не трусливого десятка, а все же неловко ему стало и боязно. Слыхивал и прежде, что ведьмы такую вещь делают: зароют дитя живьем в сырой мох, чтобы оно своим плачем людей с дороги сбивало.

Вот и говорит тот рыцарь Бертран: «Как же тебя звать, дитя?»

Отвечает ребенок из-под земли: «Никак меня не звать. Не успели дать мне имени. Кликали младенцем-сосунком; крестик же на мне матушкин.»

А «сосунок» на ихнем языке будет «Барн». Рыцарь же по-своему выговаривал: «Борн». И так он сказал, с земли поднявшись: «Не плачь, дитя, и матушку с батюшкой не жди больше. Ибо отныне я буду жить на месте этом. Я построю здесь замок, приведу сюда жену, чтобы она нарожала мне много здоровых и сильных деточек. И назову это место в твою память – Борн».

И засмеялся тогда ребенок тот, заживо погребенный, и сказал: «Я буду охранять землю твою, рыцарь Бертран. Теперь незачем ждать мне возвращения матушки с батюшкой. Ты же с честью носи мое прозвание.»

И замолчал тонкий голосок.

Ну вот. Построил рыцарь Бертран на этом месте замок, как и говорил, и взял себе жену, а та нарожала ему много здоровых и сильных деточек.

И так и повелось, мессен господин мой, что раз в двадцать лет рождается на этой земле мальчик и называют его Бертран. А уж остальных поименовывают как придется. Но старшего непременно так, как того рыцаря, который дитя зарытое нашел.

Говорят, с тех пор успокоился тот ребенок, Барн. Но если тихой безлунной ночью лечь на землю ухом и прислушаться, то иной раз можно расслышать, как далеко-далеко, глубоко-глубоко под землей плачет новорожденное дитя…