Любовница. Леди и дезертир

София уловила взгляд конюха.

— Только шагом, помни.

Конюх кивнул и взял поводья кобылы, а Десерней неожиданно нагнулся, поднял Гарри и посадил его верхом в дамское седло.

— Держись крепко, но помни, нужно держать спину прямо.

Она и Десерней стояли и смотрели, как он ехал, гордо выпрямившись, под арку из зелени, ведущую к конюшне.

Мажордом вернулся назад с верхней ступеньки и снова вошел в дом. Большой гунтер Десернея ударял копытом о гравий, прядал ушами и со страстным желанием смотрел вслед Шехерезаде.

Десерней тоже продолжал смотреть на удаляющегося Гарри.

— Он смелый мальчик.

— Да. — Затем София добавила, улыбаясь. — Он взял свою храбрость не у меня!

— Но все же я чувствую, что он многое взял от вас. Например, у него очень глубокие эмоции.

Эти слова незаметно проникли через все барьеры, которые лежали между ними, как прикосновение шелка к ее коже, как тепло солнца, заставляя быстрее бежать ее кровь.

— Вы едва знаете его.

— Но я начинаю узнавать вас. Нетрудно увидеть, что он предан вам. Душой и телом.

София чувствовала себя точно так же, как и в те другие разы, когда его близость лишала ее возможности ответить, отнимала у нее мысли. Десерней подошел ближе, одной рукой он держал поводья гунтера. Казалось, он немного расслабился, однако взгляд, который остановился на ней, говорил о другом.

Вместо традиционных слов прощания она произнесла приглушенным голосом:

— Я должна идти. — Это было абсурднейшее высказывание, которое она могла произнести, прощаясь с кем-либо.

Десерней схватил ее руку быстрой, но твердой хваткой.

— Прежде чем вы это сделаете, есть нечто, что я должен сказать вам.

Она замерла от страха и удовольствия.

Жак ждал, пока она поднимет глаза, и когда она не смогла сделать этого, продолжил низким серьезным голосом.

— Никогда не бойтесь меня.

Он поднес ее руку к своим губам, и в этот момент она точно знала, что он услышал ее учащенное дыхание и ощутил ее внутреннюю дрожь.

София не могла сдвинуться с места, когда Десерней спокойно вспрыгнул на лошадь, снял перед ней шляпу и пустил большого жеребца легким галопом вдоль аллеи, которая вела из садов по направлению к морю.