Z-300

2023 год

Ржавый, расхлябанный багги несся по выжженной солнцем каменистой пустыне. Кратеры бывших карьеров, наполненные тухлой, ядовитой жижей, походили на запавшие старческие глаза, смотревшие на людей с укором и мольбой. Обжигающий воздух трепал порванную на груди рубаху. Потертая кожаная куртка словно приклеилась к телу. По спине струился мерзкий липкий пот.

– Мыхалыч, жми давай, жми! – кричал верный Колобок, отстреливаясь из киношного бластера и придерживая на макушке неизменную тюбетейку.

Сергей задыхался от жарких потоков и не мог вымолвить ни слова. Оглянулся. Огромная змея гналась за ними, поблескивая на солнце металлической чешуей, раззявив страшную пасть. Багги пошел юзом, задрав правое переднее колесо. Подлетел на уступе. Дважды перевернулся в воздухе и уткнулся в каменную глыбу, подняв тучу серой пыли.

– Она живая. Слышишь, Раф, земля дышит и стонет, – мужчина разомкнул пересохшие губы и… подскочил от громкого звона будильника. – Надо же, привидится такое, – пробурчал, потирая виски.

Голова гудела. Даже после очередного курса антигистаминной терапии чувствовал он себя неважно. Посидел на кровати, приходя в чувство после тяжелого пробуждения. Поднялся, стряхивая остатки сна.

Крепкий кофе взбодрил. Сергей просмотрел задачи в планере на смартфоне. Невольно улыбнулся сообщению Арины в мессенджере. Девушка желала ему скорейшего выздоровления. Напоминала, что модель готова, и ее могут доставить в удобное для него время. «Я соскучился, сегодня вылетаю», – написал он в ответ. Прилетевший смайлик буквально окрылил.

Три месяца жизни в режиме Питер – Екатеринбург порядком поднадоели Сергею. Но на серьезный шаг он все не мог решиться, вел себя как мальчишка. Всегда уверенный, напористый перед Ариной робел. Она же спокойно принимала его ухаживания, а в офисе придерживалась деловой этики, что совершенно сбивало с толку. «Да еще хлыщ этот белобрысый по пятам за ней ходит», – в очередной раз мысленно сокрушался молодой человек.

В свой прошлый приезд он встречался с руководством «Заслона» и предложил совместный экопроект. Часть исследований которого проходила бы на лабораторно-экспериментальной базе акционерного общества, а полевые испытания на Урале. Он твердо решил помочь Арине продолжить изыскания ее родителей да не заметил, как и сам увлекся идеей. Девушка обещала познакомить его с родителями, чтобы те посвятили молодого инженера в технические нюансы. Морозов изучил массу литературы, научных статей по этой теме и даже начал прорабатывать с экологом новый проект по рекультивации земель с применением современных технологий.

Чертежи лежали на письменном столе в кабинете. Сергей бегло просмотрел их и пояснительную записку. Подвинул в сторону. Открыл верхний ящик тумбы, достал маленькую коробочку красного бархата. Сжал в руке, не решаясь заглянуть. «В самом деле, как пацан», – фыркнул и приподнял крышку. Маленькое, изящное колечко сверкнуло бриллиантовой искрой. Подумал: «Сегодня же сделаю предложение». И произнес вслух запинаясь:

– Арина… я тебя… выходи за меня… Нет, не так! Арина… выходи… А-а-а!.. – захлопнул драгоценную коробочку и пошел собираться в аэропорт.

Всего через несколько часов со счастливой улыбкой и большим букетом нежных белых роз наш влюбленный шел по Приморскому проспекту навстречу своей судьбе. Летнее солнце таяло, отражаясь в витринах, с Большой Невки веяло особой питерской свежестью.

Его ждали. Семья Арины собралась за по-русски щедро накрытым столом с молодой отварной картошечкой под селедочку. Павел Аркадьевич достал «так сказать, за знакомство» запотевший графинчик с наливочкой под хрумкие груздочки, приправленные луком и домашней сметаной.

– Аринушка много рассказывала о вас, Сергей Михайлович, – профессор Елисеев широким жестом радушного хозяина пригласил Морозова отведать угощение. – Уважаете русскую кухню? Наша домоуправительница Людмила Георгиевна отменно готовит. Мы ведь все в науке, создания эфемерные к хозяйству непригодные, – он подмигнул гостю и расплылся в широкой, добродушной улыбке.

– Хорошо, когда можно поручить хозяйственные вопросы ответственному человеку, – в тон старику поддакнул собеседник.

– Мы с Марией Антоновной люди увлеченные, микробиология – дело всей нашей жизни. Вот и с детьми не спешили. Арина наша единственная дочка, поздний ребёнок и радость на старости лет. А вы, насколько я понимаю, увлеклись вопросами экологии, будущего планеты.

– Совершенно верно, Павел Аркадьевич, хочу, чтобы мои дети увидели Землю-матушку цветущий.

– Это хорошо, очень хорошо, Серёжа. Можно вас так называть? – Мария Антоновна поддержала беседу. – Важно, когда тебя окружают единомышленники. Аринушка, а ты угощай гостя, угощай, – обратилась к дочери.

– Конечно – конечно, как вам будет удобнее, Мария Антоновна. Я на самом деле заинтересовался вашими разработками, хотел просить профессора проконсультировать меня по некоторым вопросам. Предложить возобновить изыскания вместе с Ариной.

– А что вас больше интересует, Сергей Михайлович? – прищурился профессор. – Если говорить о биодеструктурировании, то здесь все довольно просто. Непосредственно технология включает создание благоприятных водно-воздушных, тепловых и питательных условий для микроорганизмов и регулярного контроля численности применяемой популяции. В нашем случае, определенными микробиологическими методами мы вывели качественные штаммы и назвали их группой «Z». Далее из последующих поколений этих микроорганизмов мы выделили наиболее эффективный – «Z-300». Этот штамм способен не просто разлагать, но и трансформировать отходы жизнедеятельности человека, в том числе и пластик в органические и неорганические соединения. По сути, восполнять полезные ископаемые, очищать участки земли, пострадавшие от техногенных катастроф и людского варварства. В применении к рекультивации эффективность такого вида процессов зависит от управляемости регулирующих факторов, поскольку качество штаммов «Z-300» неоспоримо высокое. – профессор задумался на секунду. – Но если дочь посвящала вас в более тонкие моменты, то вы, вероятно, знаете, что наша лаборатория занималась в том числе и прикладными вещами. Например, зачисткой хмм… скажем так, не совсем удачных военных разработок, связанных с авиацией и применением искусственного интеллекта в этой сфере.

К чаю сухонькая, миниатюрная Людмила Георгиевна подала домашнее песочное печенье и знаменитые питерские пышки, густо присыпанные сахарной пудрой. Она казалась несколько напряжённой, явно прислушивалась к разговору.

– Закрыли проект из-за утечки важной информации. Но шпиона не нашли, хотя проверили абсолютно всех сотрудников, их родных и близких, – продолжил хозяин дома.

– Документы ведь вывезли, думаю переживать особо не из-за чего, – Сергей удивленно приподнял брови.

– Ах, молодой человек, – покачал седой головой Елисеев, – те, кто выуживал информацию, интересовались определенным секретным объектом, надеясь, изъять из захоронения ценный экземпляр, пусть и частично уничтоженный. Этот летательный аппарат и его оборудование могут привести к революционным переменам в отрасли авиации. Эти технологии выходят за рамки привычного понимания многих людей. Вы ведь знаете, что самое важное всегда хранится не на бумаге, а на цифровых носителях и в головах изобретателей. И зачастую одно без другого не имеет никакого смысла.

– То есть, – у Морозова даже голос сел, – ваша семья является носителями ценнейшей и секретнейшей информации.

– И носителями, и хранителями, – звонко рассмеялся профессор. – А приходите-ка вы завтра. Мы отпустим женщин прогуляться по магазинам, а сами сможем побеседовать на эту тему. И… пора уничтожить информацию о месте захоронения объекта, а вы мне в этом поможете. Людмила Георгиевна, – окликнул он домработницу, – вы тоже завтра совершенно свободны.

– Хорошо, Павел Аркадьевич, – отозвалась женщина, – я как раз хотела просить выходной для поездки в деревню.

– Вот и славно, – хлопнул в ладоши старик.

***

Морозов протянул руку, чтобы нажать кнопку звонка. И замер. Дверь в квартиру Елисеевых была приоткрыта. Он услышал грохот и звук бьющейся посуды. Рванул на себя ручку двери. Влетел в разгромленную гостиную, где вчера еще мирно ужинала семья. И остолбенел.

Людмила Георгиевна в прыжке с разворотом отправила в нокаут белобрысого макетчика Дениса. Нос парня хрустнул под ударом миниатюрной ножки. Тело его грузно стукнулось об стену и обмякло.

Следующий удар достался бы Сергею. Но он успел увернуться, сделать подсечку. Грохнувшуюся на паркетный пол пожилую женщину скрутил и стянул ей руки ремнем из собственных брюк. Она извивалась и шипела как змея. Все произошло настолько быстро, что ошарашенный Морозов делал все на автомате. Подтащил упирающуюся домработницу к дубовому столу, сорвал скатерть и крепко спеленал брыкающуюся мегеру. Окинул взглядом место побоища, среди обломков разбитого буфета нашел моток шпагата. Бросился к макетчику и связал его безжизненное тело, приговаривая: «От греха подальше».

Профессора он нашел в кабинете без сознания. На лице старика запеклась кровь. Сергей рванул на его груди рубашку так, что пуговицы с треском разлетелись по комнате. Похлопал по щекам, приводя в чувство. Павел Аркадьевич застонал, с трудом приоткрыл глаза.

– Визитница, – прохрипел, – звони…

Морозов оглянулся. Увидел на письменном столе коробочку со стопкой визиток. На одной из них был только номер, без обозначения принадлежности. Показал карточку Елисееву, тот прикрыл глаза в знак согласия. Трясущимися руками Сергей набрал номер на сотовом. Мужской голос ответил одним словом: «Выезжаем».

– Вы уж простите старика, Сереженька, – прошептал профессор, – на живца ловили, столько лет раскусить не могли гадину.

– Людмила Георгиевна? – воскликнул Морозов.

– Она самая…

– А Денис? – скрипнул зубами Сергей.

– Сотрудник контрразведки. Я вам вот что хотел сказать, Сереженька, берегите Аринушку. И сделайте ей уже предложение. Колечко в коробочке роскошное поди… – профессор снова потерял сознание.