Вопросы выживания и любви

Цепная любовь

Украсть удалось только любовь, да и то полудохлую, смотреть не на что. Малец не стал бы пачкаться, но Старик хватанул сгоряча что попало, а потом упёрся рогом. Он известный жмот, если к рукам прилипло — домкратом не отдерёшь. И ладно бы ходовое что, цель там или мечта, так нет же! Любовь вообще товар так себе, семь потов сойдёт, пока найдёшь покупателя. Да пойди ему ещё докажи, что краденая, а не самородка, те-то вообще пятачок за пучок.

— Дурак ты, — сказал Старик, когда Малец вслух сомнение выразил. — Это твои уродки ничего не стоят, на пожрать да поспать только и нацеленные. А эта — смотри какая ладненькая! Её отмыть да откормить — само то будет. Пёрышки глянь какие!

Старик растопырил грязными пальцами вялое крылышко. Любовь ощерила мелкие зубки и попыталась цапнуть стариковский палец, но тот отдёрнул, захихикал. Малец пожал плечами и смирился: не с пустыми же руками возвращаться, Ма засмеёт. Старику виднее: раз говорит, что из этого недоразумения можно сделать стоящий товар, значит, так оно и есть…

За ужином Малец убедился в правоте Старика. Отмытая в лохани любовь шустро стучала деревянной ложкой по дну тарелки, уминая вторую порцию каши со шкварками, подложенную «бедной задохличке» сердобольной Ма. Выглядела она, причёсанная, порозовевшая и одетая в детскую пижамку с разрезами на спине (для крыльев) очень даже продажной.

— Неа, — сказал Старик задумчиво. — Не будем мы её продавать. Аппетит хороший, мышцы в тонусе… Самим пригодится!

И послал Мальца в город за боксёрскими перчатками. Пенёк у амбара любви как раз по росту оказался, удары на нём отрабатывать. А нунчаки и кистень Малец ей сам смастерил. К тренировкам Старик его не подпустил, гонял самолично. А Малец проникался. Прав Старик. Ох, прав!

Цель — она ведь что? Плюнуть и растереть. Она ничего не оправдывает, даже потраченных на неё средств. Мечта тем более. Другое дело — любовь. Она оправдает всё. И в нападении незаменима — кто же из вежливых да благородных посмеет ответить на удар, нанесённый любовью? Да последний нищеброд предпочтёт откупиться, лишь бы не ославили потом и пальцем не тыкали! Главное — натаскать как следует, чтобы била наверняка, да нацелить правильно.

Любовь оказалась умненькой и выносливой, крепла стремительно, подлым приёмчикам училась влёт, не капризила. Но Старик её всё равно на цепи держал — так, на всякий. А вот крылья резать не стал.

Чай не варвары!