Что такое неудачи и как с ними бороться

Глава 2. Неудача за неудачей

Блейз частенько вспоминал фразу «Инициатива наказуема». Вот и сейчас он корил себя, выслушивая возмущения Малфоя: «А что не Плаксу Миртл вписал? Фантазии не хватило?» или «У тебя голова на плечах или тыква с огорода?». Наконец, потеряв всякое терпение, Блейз встал и холодно произнес:

— Не можешь пригласить Лавгуд на бал, так и не надо — развел тут, понимаешь, монолог оскорбленной личности. Уже голова от тебя болит.

Драко обиженно засопел, молча глядя на полог своей кровати, на котором, извиваясь, расположилась серебристая змея. Слизерин — не тот факультет, где учатся слабаки. А пусть и Лавгуд, что с того? Главное, что чистокровная. Вроде бы.

— Через неделю, — выдохнул после внутреннего диалога с самим собой Малфой, — мы с Лавгуд будем самой красивой парой на Святочном балу, усёк?

— Усёк, подсёк и засёк, — ухмыльнулся Блейз. — Время пошло.

Первая попытка Драко провалилась на следующий же день. Он даже не успел задать Полумне, пойманной в коридоре второго этажа, вопрос, как за ее спиной выросли Гарри с Роном и сурово посоветовали идти своей дорогой. Малфой огрызнулся, но совету их последовал, поскольку спрашивать Лавгуд при них было бы верхом унижения. Проклиная про себя Уизли с Поттером и желая им всяческих несчастий, Малфой весь день бродил по замку в надежде увидеть Полумну без лишних свидетелей. Но, как назло, та постоянно оказывалась то в компании Невилла Долгопупса, то Джинни Уизли, над шутками которой смеялась так, что в коридоре отдавалось гулкое эхо.

Удача улыбнулась лишь под вечер, когда раздосадованный Малфой возвращался с ужина в гостиную. Проходя кратким путем через коридор первого этажа, он вдруг увидел Полумну, стоявшую на первых ступеньках у входа в подземелья. Она запрокинула голову вверх и что-то внимательно рассматривала. Ее длинные светлые волосы слегка колыхались от едва заметных поворотов головы. Малфой приосанился, нарочито медленным шагом подошел к Лавгуд и встал рядом.

— Лав… То есть, Полумна, — начал он, нервно посматривая на темный, ничем непримечательный потолок, на который она уставилась, — не хочешь пойти со мной на Святочный бал?

Полумна медленно перевела взгляд на Драко.

— Вы, слизеринцы, хоть когда-нибудь замечали красоту своего подземелья? — словно не расслышав его вопрос, она снова подняла голову вверх.

Малфой прикрыл глаза. Никто не обещал, что будет легко, но если девушка просто игнорирует приглашение — это уж слишком. Перед глазами встал Забини, так легко находивший общий язык с противоположным полом. Мысленно представив, что бы сделал Блейз на его месте, Драко сделал еще шаг к Полумне, почти прикасаясь к ней, и попытался рассмотреть что-то на безнадежно черном каменном своде. Ничего.

— Что же ты нашла там такого красивого? — прошептал он ей почти в самое ухо.

Полумна невозмутимо отошла на несколько шагов в сторону и указала пальцем наверх:

— Неужели ты не видишь радужных сияний? Они повсюду. Такие красивые.

Малфой прищурился. С этого места, при неясном отблеске факелов с нижних ступеней, что-то изредка проблескивало в потолке, слегка отливая перламутром и едва уловимо меняя цвета. Полумна заметила удивление на лице Драко и улыбнулась.

— А вот у нас такой красоты нет, — вздохнула она, обходя его и направляясь к парадной лестнице, — стены когтевранской башни не содержат радужный кварц, а жаль.

Малфой проводил ее растерянным взглядом, совершенно позабыв, о чем вообще хотел с ней поговорить. Наверху все еще неясно поблескивали, словно перешептываясь и играя в прятки, радужные огоньки. При долгом наблюдении они становились как будто ярче и заметнее.

— Куда это ты уставился? — послышался сзади голос Блейза. — Никак, взвываешь к потусторонним силам, чтобы наставили тебя на путь соблазнения?

Драко устало вздохнул и направился вместе с ним в гостиную Слизерина. Начинать с ним полушутливый спор не хотелось, а обсуждать поведение Лавгуд и собственный провал в первый день — тем более.

Уже вечером, лежа в кровати, Малфой перебирал в голове всевозможные способы заинтересовать потенциальную жертву. Девушки любят что-то необычное. Беда была в том, что Лавгуд сама была настолько неординарной и необычной личностью, что вся фантазия Малфоя бестолково бродила между букетом темно-синих аргентинских роз и декламацией стихов под башней ее факультета. Ничего лучшего на ум не приходило. Однако для аргентинских роз был не сезон, а распевать в ночи песни и читать стихи, словно средневековый кабальеро, было куда унизительней постоянным проигрышам ненавистному Поттеру.

Драко перевернулся на другой бок и вздохнул. Если у него не выходит с ней поговорить или она пропускает его слова мимо ушей, может, стоит написать? Малфой дернулся от пришедшей на ум идеи и радостно ударил кулаком по спущенному пологу, который мягко заколыхался, расходясь волнами во все стороны.

Он приманил к себе пергамент с чернильницей и поплотнее задернул полог со всех сторон.

— Люмос!

Осветив личное пространство так, чтобы не мешать спать соседям по комнате, Драко обмакнул перо в чернила и занес руку над белоснежным кусочком листа — гербовой бумаге Малфоев, предназначенной исключительно для писем матери и отцу.

Через десять минут лист все еще был идеально белоснежным — пустота в голове Драко, казалось, звенела в ночной тишине. Хоть бы одна дельная мысль пришла на ум! Он в очередной раз принялся вспоминать какие-нибудь стихи, которые изредка тайком читал в библиотеке отца, но кроме рифмы «любовь-кровь» на ум так ничего и не пришло.

Беззвучно выругавшись, Малфой судорожно зевнул и решительно вывел: «Дорогая Полумна! Не соблаговолишь ли ты составить мне компанию и пойти со мной на Святочный бал? Я был бы весьма рад твоему положительному ответу. Д. Малфой.»

Отметив про себя, что написано несколько старомодно, он все же скатал пергамент в трубочку и перевязал зеленой лентой. Завтра отнесет в совятню, и дело сделано. Глаза слипались, а мягкая подушка уже набрасывала на Драко тихие отголоски и неясные тени, медленно переходящие в крепкий сон.

Отправка письма произошла без всяких происшествий, чему Малфой был несказанно рад. Несколько неудач подряд немного умерили его пыл, поэтому теперь он решительно подошел к делу: привязал записку к своему филину так крепко, что отвязать теперь ее можно было только каким-нибудь заклинанием. Повторив три раза птице имя адресата, Драко, довольный, вышел из совятни. Решив, что теперь можно немного расслабиться, он пошел в сторону поля для квиддича — зима зимой, а тренировки по расписанию.

Впоследствии Малфой не раз припоминал ту злополучную неделю, удивляясь самому себе, за что судьба так решительно окатила его своими немилостями, однако факт оставался фактом — с приглашением Лавгуд на бал снова ничего не вышло. Очевидно, филин сначала пытался найти ее в замке и только потом уже полетел на стадион, где и сидела Полумна, замотанная в невиданной длины шарф и с интересом следившая за тренировками команды гриффиндорцев. Поэтому, когда Малфой добрался до стадиона, он своими глазами увидел то, что произошло с его любимым филином: Джинни Уизли так лихо отбила бладжер, что тот сбил бедную птицу прямо в сугроб. Драко как раз добежал до того злосчастного места, когда спустившаяся Джинни с виноватым видом достала кряхтящего от боли филина.

— Уизли, — прошипел он, вырывая из ее рук ухающего филина и сминая заодно промокший конверт, — тебя кто учил убивать птиц бладжерами — Поттер?

— Что здесь происходит? — послышался сзади голос Гарри.

— А вот что! — Малфой злобно потряс филином так, что тот опять обиженно заухал.

Поттер не успел ничего ответить, потому что на поле вышла команда слизеринцев, выкрикивая, что сейчас их время тренироваться. Спустившиеся вниз гриффиндорцы принялись в ответ горячо доказывать, что они пришли раньше, а посему поле полностью в их распоряжении. Джинни быстро перешла от слов к делу и со всей силы запустила твердым снежком прямо в голову Монтегю. В ответ в нее полетело чье-то заклинание, сбившее Джинни с ног. Рев гриффиндорцев заглушил тоненькие выкрики зевак, наблюдавших с трибун за тренировкой, так быстро перерастающей в драку.

Малфой сам не понял, как оказался втянутым в кучу сплетенных тел, неистово колотивших друг друга. Где находился его несчастный филин, он и понятия не имел.

Драка закончилась так же быстро, как и началась. Появившаяся словно из ниоткуда профессор МакГонагалл быстро дала понять, что шутить она не намерена. Сняв с каждого факультета по пятьдесят очков и запретив тренироваться обеим командам две недели, она молча следила, как бурчащие ученики бредут в раздевалку.

— Мистер Малфой, — укоризненно заметила она, когда мимо нее прошагал хромавший Драко с подбитым глазом, держа под мышкой мрачно взиравшую на все происходящее птицу, — Вы же староста, а ведете себя, как первокурсник.

Не решившись возражать и пускаться в объяснения, что он даже не приступил к тренировке и вообще оказался жертвой обстоятельств, Драко буркнул что-то похожее на извинения и отправился в больничное крыло. Доверить лечение филина Хагриду, которого он терпеть не мог, было выше его моральных сил.

При виде побитого Малфоя Блейз присвистнул и подошел, пристально разглядывая синяк, разлившийся темно-синими разводами на бледной коже Драко.

— Неужели Лавгуд настолько не хочет идти с тобой на бал? — спросил он с наигранной серьезностью.

— Еще одна шутка, и у тебя под глазом всю неделю будет светить такой же фонарь, — пригрозил Малфой, прошагав мимо ехидно улыбающейся Пэнси и с грохотом закрывая за собой дверь в спальню.

Стоило признать, что череда неудач становилась катастрофически длинной. Драко даже задумался, стоит ли игра свеч — ну признает он Блейза мировым покорителем женских сердец, что с того? Зато останется целым и невредимым. Однако огромное самолюбие тут же пресекло на корню все попытки сдаться. Надо просто найти Лавгуд и твердо спросить, пойдет ли она с ним. Если не согласится, то… Дальше Драко пока еще не придумал, что он сделает. Решив не планировать наперед, а действовать по ситуации, он кое-как замаскировал синяк наспех сделанным заклинанием и отправился бродить по замку в надежде на то, что ему посчастливиться увидеть Лавгуд.

Полумна нашлась на астрономической башне. Это было последнее место в списке Драко, поэтому он порядком устал и потерял все надежды, когда поднялся на площадку. Полумна, на удивление, не сидела на краю башню и не смотрела на звезды, как этого можно было ожидать от ее натуры. Она читала книгу, сидя на одном из столов и весело болтала ногами. Возле нее стояла кружка с остывшим какао.

Малфой вздохнул, не веря своим глазам, и привалился к косяку. Нашел.

— Привет, — Полумна подняла голову и заинтересованно посмотрела на Драко. — Ты тоже прячешься от нарглов?