Мой подарок

Мой подарок

Я возвращалась с корпоратива, посвященного восьмому марта. Одна. Настроение соответствует серой, мокрой и промозглой весне. Четыре выходных дня. Да что же я делать то буду!... Хандрить – это понятно. Завтра высплюсь. Да, точно! До вечера из кровати не вылезу. Эх было бы с кем.

Еще концерт этот, драть его, праздничный – с днем весны и любви; солнца вам, дорогие наши и любви, мы любим вас. Влюблены! Любуемся! Любим! Любим! Любим!...

Я даже щеку закусывала, что бы ни всхлипнуть. Я тоже хочу быть любимой! Взаимно! И вообще, мне 24 года, а у меня только карьера молодого перспективного специалиста. И все!

А я очень даже симпатичная. Ростом может не вышла - один метр шестьдесят один сантиметр всего, но ведь это классика. Светло-русые волосы до плеч. Круглая попка, стройные ножки, аппетитная грудка… хорошо, что я не в рекламе работаю. Согласна, звучит странно для описания себя-любимой, но я много сил вкладываю, что бы так все и было на самом деле.

Я слежу за собой. Каждый день встаю на час раньше, что бы сделать комплекс йоги. А на ночь посвящаю тридцать минут по уходу за собой, каждый вечер что-то скрабИрую, очищаю, шлифую, обрабатываю, увлажняю, питаю. А в десять я отключаюсь у себя в кроватке девичьей. Одна. Думаете, что я как робот. ДА! А что еще делать?

Вы скажите, закатиться в клубешник, оторваться, или с подругами напиться. Пробовала. В клубе скукота: громкая музыка (я бы сказала - какофония), толпа странногубых людей. Тогда-то я и поняла, что значит выражение той ругачей старушки из соседнего подъезда «губы отлячала». Может это и было бы весело (если конечно кого-то потешит разглядывание болезненно выглядящих губ), а вот моим девизом того вечера стала фраза «почувствуй себя одинокой в толпе».

Напиться с подругами – то же было. Еле пережила то празднование студенческого экватора в кругу подруг. Русский бунт — бессмысленный и беспощадный. Ага. А на русских девичниках вы были?! Должна уточнить, сам девичник был весел и задорен. А вот утром… думала сдохну. Как вспомню, так вздрогну. Спасла странная идея выпить перед сном пачку активированного угля. Что было бы, если ни эта превентивная мера против отравления, даже представить страшно. Скорая и позорное прокапывание. Доказывай потом родителям, что это был первый и последний раз.

И сегодня выпила только фужер шампанского. Не рискнула больше, хоть и хотелось. Но пьянею я быстро, а отхожу тяжело. Вот по этой причине и тянула весь вечер один фужер. А то бы рыдала на груди у генерального. Замечательное было бы завершение празднования восьмого марта – одинокая, отчаявшаяся и опозорившаяся.

Я остановилась посередине тротуара, запрокинула голову вверх и уставилась на серое низкое небо: «Одинокая», - ужасная мысль затопила мое сознание.

«Так! Стоп! Не хватало мне разрыдаться от жалости к себе прямо на улице! Да еще возле дома… своего… Возле дома твоего, возле дома твоего. Этот гангстра-рэп. Возле дома твоего, возле дома, возле дома твоего. Я пою тебе его…» - подергиваясь в такт напеваемой про себя песни, я опять тронулась в путь. Очень надеюсь, что напевала про себя, а не вслух. А то слово «тронулась» будет иметь в моем случае двойное значение.

Ну вот, у меня перепады настроения – то плакать, то плясать. Вот и моя подруга Мила каждый наш телефонный разговор одинаково заканчивает:

- Светлана Израилевна, - она всегда по имени отчеству ко мне обращается, когда хочет подчеркнуть важность сообщаемой информации. – В последнее время у тебя нестабильное душевное состояние. И я утверждаю, что это нехватка витаминов группы ЕБЦ, - произносится как ебэцэ и это она так подчеркивает, что мне нужен секс и много.

Да где бы его взять. Не могу я с первым встречным. Да, не могу! Пробовала. Стыдно вспомнить, как бежала от несостоявшегося любовника, теряя туфли. В прямом смысле теряя. Позорище. Кстати с Пашкой мы потом подружились. Но романтика так и не возникла. А без нее и соответствующих чувств я не могу.

Но Мила не сдавалась. Решила подготовить меня к соитию, что б этой неугомонной… и замечательной во всех отношениях подруге, удачи во всех начинаниях. Так вот эта расчудесная подарила мне процедуру бразильской эпиляции и лично отконвоировала, дабы не сбежала от прелюдии ожидания секса. Вот там я не сдерживалась и желала подруге всего… Цензурными были только местоимения и союзы. На вопрос, чем плоха стандартная для меня процедура избавления от лишней растительности, Мила ответила, что это просто гигиеническая процедура, а бразильский метод – подготовка к сексу. Логику ее я так и не поняла, но теперь буду вздрагивать, услышав – это подарок.

Уж поздравила, так поздравила! Одарила. Витаминов, видите ли мне не хватает. Мне так не хватает витамина ЕБЦ что я начала драть волосы, но не на голове.

В общем, готовая я, было бы к чему. А так и внешний вид праздничный – скромный шик. Темно-синее шелковое платье с расклешенной юбкой в мелкий белый горох, такие же белые горошины пуговиц по лифу платья, длинные рукава на манжетах и белый тонкий поясок. Черное кружевное белье и чулки телесного цвета. В полной боеготовности. Правда вся эта красота и готовность сейчас была под пальто. На ножках черные замшевые сапожки на каблучке и завершал ансамбль пестрая шелковая косынка на шее.

Противный ветер задувал, холодя мою попу. Пояс на пальто не спасал. Да, к спине он ветру не позволял пробраться, а вот от излишней свежести под подолом не спасал. Хоть под попой завязывай. Но от столь радикальных мыслей я отказалась, просто ускорила шаг.

Попа в мурашку платье в горошек – чудесное сочетание. Но вот уже и подъезд. Лифт открывает двери, и в зеркале я вижу свое лицо. Да, депрессия на лице и во всей красе. Я шагнула ближе к зеркалу, что бы рассмотреть «печаль на челе» в подробностях, как закрывающиеся двери остановила рука. О, нет! Теперь точно депрессировать буду до лета, а там или пройдет, или повешусь.

В лифт зашел сосед по лестничной площадке. Он, это все он! Мои перепады настроения и общее упадническое состояние духа начались перед новым годом с его переездом в наш дом. Как сейчас помню, здесь же в лифте я его первый раз и увидела: припорошенный снегом, в коричневой кожаной куртке на меху, в… что было одето с низу не помню, джинсы наверное. Вот крепкие сильные ноги помню. Как я там слюной все не закапала, не знаю. Он просто неприлично для мужчины красив. Нет, он не смазлив, как чересчур ухоженный метросексуал, вовсе нет. Он реально красивый! Вернее – не реально красив: правильные черты лица, иссиня-черные волосы и невозможно голубые глаза с хитринкой. Щетина добавляла ему шарма. Ну, просто герой любовных грез, про такого прочитаешь и, хмыкнув, скажешь: «Не бывает». А тут на тебе – бывает… Ну это же не нормально и не гуманно, в конце то концов. Вот судите сами: высокий и крепкий мужчина и этого уже бы хватило для бунта гормонов, теперь уже неуравновешенной девушки, так он еще до неприличия красив. А его полуулыбку и быстрый взгляд из-под ресниц рассматриваю, как контрольный выстрел для моего здравого смысла.

Вот и тогда, в вечер нашего знакомства. Да кому я вру – ЗНАКОМСТВО. Он так же вошел в лифт за мной и поздоровался. Я подняла глаза и застыла, уставилась как кролик на удава. А когда он улыбнулся и спросил на какой этаж мне надо, я честно попыталась вспомнить и возможно даже назвала подходящую цифру. И смотрела, смотрела, смотрела. А в голове только одно крутилось: «Нельзя быть таким красивым - НЕЛЬЗЯ».
Когда дверь лифта открылась на моем этаже, мужчина решил галантно пропустить меня в перед и сдвинулся в сторону. Я же заметалась! Уж не знаю, как так получилось, но я врезалась в него, ткнувшись носом в его грудь. Громко втянула его запах. Хорошо хоть от столкновения меня откинуло назад, а то застыла бы, как оборотень, обнюхивая его. К счастью, вектор рикошета был благополучный для меня, и я выскочила из лифта. Опрометью бросилась к своей двери и, опять же, к счастью та открылась достаточно быстро. Влетев в квартиру и захлопнув дверь, я сползла по ней, тихо матеря себя. Больше в ближайшие минуты я ни на что не была годна.

Тогда и началась развиваться нестабильность в моем настроении. Надеялась, что этот возмутитель гормонов и спокойствия зашел к моим соседям в гости и мы с ним больше никогда не встретимся. И тут же мечтала увидеть его снова. А потом я представляла, как смотрю в глаза свидетелю моего имбицильного поведения и вновь желала больше с ним не встречаться.

Спасибо моей подруге Миле. Она постановила, что я просто нюхачь и его запах «взорвал» мои гормоны и как только фон успокоится, я снова стану сама собой – спокойной, уравновешенной, предсказуемой и рассудительной до неприличия.

Но моим гормонам стабильность помахала ручкой, так как судьба постановила – раздражающему фактору и катализатору моей шизофрении быть! От нашей самоизбранной консьержки и управдомом на общественных началах, бабы Сани я, благодаря все той же Миле, узнала, что мужчину зовут Матвей и что он наш новый жилец.

Я уговаривала свой рассудок, успокаивала либидо, взывала к рассудительности. Даже следовала советам некого борца с влюбленностью из любимого мной фильма «Собака на сене»:

Все это так - архитектура,
Вас от недуга излечу,
Вы мне доверьтесь, как врачу,
Поможет вам моя микстура.
На девиц глядите с нужной точки,
Наливайте из медовой бочки,
Только дегтю добавляйте к меду,
Вникнуть попрошу в мою методу.
Если вы на женщин слишком падки,
В прелестях ищите недостатки,
Станет сразу все намного проще,
Девушка стройна, мы скажем – мощи.
Умницу мы наречем уродкой,
Добрую объявим сумасбродкой,
Ласковая, стало быть липучка,
Держит себя строго, значит злючка.
Назовем кокетливую - шлюхой,
Скажем про веселую - под мухой,
Пухленькая - скоро лопнет с жиру,
Щедрую перекрестим в транжиру.
- Ну а бережлива?
- Окрестим в сквалыгу.
- Если маленькая?
- Ростом с фигу.
- Если рослая?
- Тогда верзила.
Через день, глядишь,
Через день, глядишь,
Через день, глядишь,
Любовь остыла.

Мне никогда не нравились красивые мужчины. Они всегда казались мне приторными и неинтересными. А тут! Каких только гадостей я про него не надумывала, но… Как только Матвей появлялся на горизонте, мой организм замирал, не выдавая свою жизнедеятельность ни сердцебиением ни дыханием, мысли стопорились и я пыталась стать невидимкой. Радовалась, что хоть больше не изображаю чокнутую молекулу, наоборот, теперь я изображала истукан. Только здоровалась, глазки в пол и на этом все.

Один раз свидетелем моего неадеквата была Мила. Ничего не сказала, только посмотрела странно и подтрунивать на тему соседской любви перестала. Правда с того времени и стала таскать меня на всевозможные подготовки к псевдовероятному сексу.

Все эти неуклюжие встречи-столкновения промчались экспресс ретроспективой за те секунды, что понадобились Матвею сделать шаг в лифт и занести руку над кнопкой нашего этажа.

А я смотрела… Да что уж – жрала его глазами. Мой взгляд так и метался по его лицу: глаза, губы, скулы, глаза и опять губы. Как будто я пытаюсь запомнить, вытатуировать в памяти его образ. Может из-за зеркала, все казалось иллюзорным и сюрреалистичным. Словно еду я на свой этаж в одиночестве и смотрю в зазеркалье фильм о том, как могло бы все быть.