Ореховый нежданчик

Главушка 1.3

— Ну, что, молодые, — произнес Кирилл, заглушив двигатель внедорожника недалеко от главного крыльца загса. — Готовы являть себя гостям?

— Готовы? — спросил меня Саша тихим голосом и положил ладонь на живот. Тепло его прикосновений подействовало обезоруживающе и успокаивающе.

— С тобой — всегда, — ответила я и положила свою ладонь поверх его. Не удержалась и поцеловала со всей той любовью и нежностью, что сейчас просто готовы были разорвать меня на части.

— Так, молодые! — возмутился друг. — Чем потом в загсе и ресторане заниматься будете-то? Потерпите немного и вам надоест ещё все это дело, после, примерно, трёхсотого «горько».

— О, это точно! — поддержала его Соня. — Ты мне в тот день весь подбородок своей щетиной стёр, снегурец, блин.

— Конечно, стёр, — гордо усмехнулся друг. — Горько-то я всегда начинал первый орать.

— Паразит! — взмахнула подруга руками, делая вид, что кто-то сейчас огребет. — А я думаю, что за противная баба мерзким таким голосочком, откуда-то из-под стола, весь вечер чувствует горечь выпивки и закуски.

— Горечь без твоих сладких губок, — подмазался к ней Кирилл и попытался поцеловать жену, но она не поддалась, выуживая что-то из бардачка авто.

— Вот, Ника, держи, — протянула она мне сувенирную фату, которую я надевала несколько дней назад на девичник. — Так хоть, больше на невесту будешь похожа.

Подруга помогла мне закрепить эту маленькую фату на капюшоне кигуруми, сфотографировала нас с Сашей перед тем, как покинуть салон авто, из которого мы совершенно не торопились выходить. А вот гости уже устали ждать нашего появления и медленно начали окружать машину, пытаясь разглядеть нас через тонировку.

— Ну что, молодые, пора рвать баяны! — сказал Кирюха и вышел из машины, открывая для нас пассажирскую дверь.

Первым вышел Саша и помог мне, поддерживая за руку. Едва мы оба оказались на улице в кругу собравшихся гостей, как наступила оглушительная тишина. Родственники и друзья смотрела на нас во все глаза, лишь изредка моргая. Даже голуби прекратили свой, не веря своим глазам.

Первой опомнилась моя любимая бабуля, что, расталкивая гостей, пробила себе путь до будущих мужа и жены.

— Етить-колотить! — протянула бабуля, оглядывая нас с ног до головы. — Я думала, я на свадьбу приехала, а у вас тут случка. Ну, вы городские, даёте.

— Бабуля! — поспешила я её обнять и прижать покрепче к себе. — Мы рады, что ты смогла приехать.

— Ну, как же я могла пропустить свадьбу единственной внучки? Да ещё такую свадьбу! Сейчас быстро свои росписи в листке поставите и поедем ко мне в село. Девчонки там уже поляну накрывают, — после этого родственница обратилась к Саше. — А ты чего стоишь, затёк? Давай, обнимай меня, целуй. Молодые мужички меня сегодня ещё не лобзали. А то сейчас женишься и всё — самец потерян.

— Обожаю вас, — произнес Саша искренне, наклонившись к бабуле, чтобы обнять её.

Последнее время они, и правда, очень сильно породнились. Настолько, что бабулю волновало поел ли её будущий зятёк и хорошо ли я глажу ему рубашки. Ох, уж эти черти в омутах его глаз, что способны пленить даже такой кремень, каким является моя бабуля. Хотя, её можно понять — устоять перед Сашиным обаяниям не в наших силах, особенно, когда он улыбается столь искренне и тепло, что можно согреться и душой и телом.