Предчувствие смуты

5

Трое суток носил Никита в кармане отцовское письмо. Был бы жив капитан Калтаков, он бы посоветовал… Капитан не любил советовать, когда дело касалось личной жизни подчиненного. «У тебя есть голова на плечах, — говорил он в таком случае. — Голова дана не только для того, чтобы носить панаму. Заставляй свою голову думать. Тогда и до умного додумаешься».

Задумался Никита: что ответить родителю? Прерывать контракт или же дослуживать до пенсии? Дослужишь — в сорок пять лет ты уже пенсионер — человек свободный. Хочешь — землю паши, если она у тебя есть, хочешь — иди на завод, если туда принимают пенсионеров. Хочешь — пропивай пенсию, пока не околеешь. Но в любом случае, будь ты хоть трижды алкоголик, тебя с почестями похоронит райвоенкомат. Похоронит, если у тебя есть соответствующая прописка.

Никита слышал, где-то в Подмосковье нашли труп человека. При нем оказались документы на имя Героя Советского Союза. Военкомат не стал устраивать похороны — Герой из другого района. Хоронили его сами гробовщики, даже для отпевания священника наняли. И священник отпевал бесплатно. Все-таки Герой Отечества. А Героя просто так не присваивают.

Никита до сегодняшнего дня думал о родителях, как обычно думают многие солдаты, когда дома все благополучно: ну, живут старики, вроде не бедствуют, соединили два пая — вроде довольны. Как-никак тридцать га. Руки-ноги есть. Работать умеют. В Европе, в той же Голландии или Дании, имея столько гектаров пахотной земли, сразу стали бы богачами. А что родителям еще нужно?

Никита к гектарам отнесся равнодушно. Среагировал Микола, когда узнал, что родители, как бывшие колхозники, получили землю по закону. Микола из Львова ударил телеграмму: «В аренду не отдавайте».

А чуть было не отдали. Бывший председатель колхоза Алексей Романович Пунтус настойчиво доказывал сельчанам, что у бывших колхозников в новых условиях самый верный путь к зажиточной жизни — сдача земли в аренду: «Ты лежишь на печке, смотришь телевизор, а во двор тебе везут пшеницу — арендную плату: кушай сам или продавай на рынке. Кто даже лет десять назад мечтал о таком чудесном коммунизме? Молчите. То-то же…»

Кто-то соблазнился, почувствовал вкус медового слова, отдал землю в аренду… тому же Пунтусу. Перевышки воздержались. Микола не велел. А он парняга умный, ни чета Никите, в институте учится.

По поводу поступка Никиты сослуживцы говорили: «Чокнулся прапорщик, собирается расторгнуть контракт. На разведку, на Украину подался».

Путь на Украину лежал через Воронеж. Не мог он вернуться на родину, не встретившись с Тамарой и маленькой кудрявой Клавочкой, не мог не постоять у могилы своего командира…

Сердце болело за людей, ставших ему родными.