Джульетта поневоле

Успевшая за время моих раздумий подготовить мне платье кормилица повернулась ко мне и ахнула, едва не выронив наряд:

- Да что же это?! Кот наглый прямо в постель залез! А ну, негодник, прочь отсюда, твоё дело мышей в кладовой ловить, чтобы они припасы не портили!

- Оставь его, кормилица, я прижала Яра к себе, опасаясь, как бы моего ненаглядного и правда не выставили за дверь, - он такой красивый и ласковый.

Я даже умильно глазками похлопала, но кормилица невесть с чего решила проявить строгость, видимо, нагоняя от синьоры Капулетти опасалась.

- Ишь, ласковый. Я бы сказала мохнатый и когтистый, а если он в сундук проберётся и на платьях ваших разляжется? Или, упасите святые, поцарапает вас? Подумайте, синьора Джульетта, не сносить мне головы, если вы в такой важный день да вдруг в царапках будете! Матушка ваша меня вмиг из дома выгонит, если прежде ваш батюшка голову не снимет!

Я спрыгнула на пол (ничего себе, каменный пол какой холодный, как бы не застудиться ненароком), подбежала к кормилице, обняла её, ласково глядя тёплую пухлую ручку:

- Не волнуйся, всё будет хорошо. Кормилица, милая, давай оставим котика у меня в комнате, он очень хороший!

- Да разве я могу вам в чём-либо отказать? – кормилица обняла меня в ответ, по-матерински погладила по щеке. – Вы ведь мне, синьора Джульетта, вместо дочери. Сусанна-то моя, да будет тих и покоен вечный её сон, уж который год ангелом на небе, а вы тут, со мной рядышком. Хорошо, будь по-вашему, пусть кот остаётся, только вы уж синьоре Капулетти меня не выдавайте.

- Договорились! – я поцеловала кормилицу в щёку и метнулась обратно к кровати, спрятала озябшие ножки под одеялом. Да, вот тебе и романтика Средневековья, холодина такая, что босые ноги через пять минут едва ли не до полной потери чувствительности стынут! Неудивительно, что женщины раньше так мало жили, в своих тоненьких туфельках и шёлковых платьях они, наверное, едва ли не до смерти каждый день коченели.

- Зазябли, голубка? – кормилица руками всплеснула, к сундуку большому метнулась. – Ай-яй-яй, вот беда-то какая, уж я Лючии, лентяйке сухорукой попеняю, совсем худо стала камины топить. Это всё потому, что голова у неё, дурынды, не службой занята, ей паж молодой из свиты сеньора Тибальта понравился, так она ни о чём другом и думать не может. Но вы не волнуйтесь, я мигом сеньоре Капулетти скажу…

- Не надо! – Я даже руку вскинула в попытке остановить не на шутку разбушевавшуюся кормилицу. – Кормилица, милая моя, не надо ничего говорить, любовь – это ведь так прекрасно, а сень… - я запнулась, поспешно исправилась, - а матушка она может их обоих места лишить.

- Сеньора Капулетти? – кормилица на миг застыла, прижимая к груди коричневое платье. – Да, она, пожалуй, так и поступит. И правильно, разумеется, только вот… - добрая женщина замялась, сообразив, что попала в неловкую ситуацию: с одной стороны ей было жаль влюблённых, а с другой – осуждать хозяйку, от которой целиком и полностью зависишь, всё-таки неправильно.

- Пора вам одеваться, сеньора Джульетта, а то батюшка ваш гневаться станет, коли вы к завтраку опоздаете.

Что ж, одеваться, так одеваться, страусиная тактика в данных обстоятельствах всё равно не поможет, мне просто никто не позволит отсидеться в комнате до тех пор, пока какое-нибудь чудо не вернёт меня домой, в привычный мир. А раз так, то поднимаем голову, расправляет плечи и продолжаем играть роль Джульетты, старательно делая вид, что так оно всё и должно быть. Я почесала Яра за ушком, обретая силы и решимость в его успокаивающем тепле, на миг прикрыла глаза и вздохнула. Ну вот и всё, звонок, оповещающий о начале представления прозвенел, роль заучена, осталось лишь прожить её так, чтобы мой персональный финал оказался счастливым, а не трагичным. А что для этого требуется? Правильно, больше полагаться на разум и меньше на сердце, сначала думать и лишь потом действовать. Хорошо, что страстная любовь к Ромео мне не грозит, в моём сердце уже давно и прочно поселился Ярополк Владимирович. Я наклонилась к Яру, поцеловала его в голову и тихо шепнула:

- Я люблю тебя.

- А я тебя, - совершенно неожиданно, ведь в комнате мы были не одни, отозвался Ярополк.

Я вздрогнула, испуганно покосилась на хлопочущую над моим платьем кормилицу.

- Не бойся, она слышит лишь мяуканье, - успокоил меня Яр, ободряюще ткнувшись головой в руку.

Уф-ф-ф, прямо камень с души свалился! Я облегчённо улыбнулась и спокойно сошла с кровати, предоставив себя мягким и заботливым рукам кормилицы. Она же меня и в столовую сопровождала, избавив от блуждания по дому, что, согласитесь, вызвало бы удивлённые взгляды и абсолютно ненужные вопросы.

На пороге столовой кормилица обняла меня, шёпотом напомнила, чтобы я была умницей и родителей не сердила (а что, как говорится, имелись прецеденты?) и слегка подтолкнула меня к двери. Хм, не хочу казаться пессимистом, но что-то мне подсказывает, что тёплых доверительных отношений в семействе Капулетти нет. Не удивительно, что девочка бросилась в объятия первому встречному, тому, кто проявил к ней интерес и наговорил кучу комплиментов. Ладно, не будем выходить из образа, а то вдруг, я ошибаюсь и у Джульетты просто мегазаботливые родители, которые по изменению походки могут определить, какие у дочурки проблемы и тут же выдвинуть минимум три варианта их решения.