Приют приговоренных детей

Глава 5 Колыбель иуды

Третье сентября выдалось достаточно теплым. Эверилд, скрываясь за деревьями, подбиралась к оборонительной линии. Глаз Вампирши слезился, и она вздрогнула, услышав шипение рации:

— 103, прием.

— Прием. — ответила вампирша, наблюдая, как линкор расстреливает Вестерплатте, но пока безуспешно.

— Майор, Вы нужны в пыточных камерах.

— Сейчас буду. — ответила она и облегченно вздохнула, так как сегодня не было никакого желания идти на передовую. Ей хотелось выпустить всю ярость.

Эверилд чувствовала, как где-то в груди болит. Она все еще не могла принять предательство учителя. Она отбросила мысли и уже хотела скользнуть дальше, как из кустов в нее выпустили автоматную очередь. Вампирша зашипела от боли — пули оказались серебряные. Прекрасное лицо исказило неистовое бешенство. Она повернулась и в один прыжок настигла умника. Это был молодой поляк с лейтенантскими погонами. Откуда он взялся, размышлять времени не было. Первая мысль вампирши была его прикончить, а вторая более разумная: допросить солдата, вдруг к ним зашли в тыл. Поэтому она накрыла парнишку своим телом.

— Кто тебя послал? — прошипела она в его мыслях.

Юноша вздрогнул и попытался столкнуть тушу, но у него ничего не вышло. Эверилд вырвала автомат и отшвырнула его в сторону.

— Еще раз спрашиваю, кто тебя послал? – она надавила ментально, и парнишка замотал головой.

— Я не знаю. – заикаясь, сказал парень. Ему было не больше двадцати лет.

— Не знаешь? – процедила она сквозь зубы.

Эверилд вздернула незадачливого вояку за шкирку, от чего тот побелел, как мел.

— Он сказал, что пули, отлитые из серебра, Вас гарантировано убьют. – всхлипнул он.

Вампирша потянула воздух, стараясь уловить среди запахов пороха, крови и страха, запах других вампиров. Горизонт был чист.

— И что он тебе при этом пообещал? – поинтересовалась вампирша, на всякий случай, встряхнув мальца. Эверилд не хотелось прибегать к ментальному дару.

— Что, если я Вас прикончу, то он подарит мне бессмертие. Я боюсь вида крови, и от войны меня тошнит. Я бежал и угодил к вашим. Они сказали, что меня не будут пытать, если я задержу Вас. – стал путаться в своих показаниях парнишка и расплакался, отчего вампирша расхохоталась.

— И ты не помнишь их лиц? – вкрадчиво поинтересовалась она.

Война всегда была отличным поводом начать сеять смуту среди вампиров. Война — это огромное искушение, чтобы безнаказанно выпивать целые поселения. Кровосос — слишком ненасытная тварь и поэтому Эрик Дарт разрешил устраивать беспредел только в военное время. С одной стороны, это было очень опасное разрешение, так как вампиры могут начать ментально влиять на правителей страны, чтобы как можно больше развязывать военных действий, но с другой стороны, всех вампиров лунного и солнечного затмения контролировал целый орган по ментальным преступлениям. Воздействие на сознание правителей стран равносильно ментальному преступлению. Недаром, совет и Эрик Дарт запретили вообще как-либо вмешиваться в жизнь лидеров стран, и это каралось заключением в серебряной тюрьме на сто лет. Такой пытки никому не пожелаешь, ведь после нее далеко не все останутся в здравом уме и доброй памяти.

«Значит, среди эсэс есть наша братия. В принципе, что удивляться, это самое привилегированное сословие, которым дозволено все».

— Значит, задержишь меня? – озадаченно спросила Эверилд и ударила себя по лбу.

«Учитель собрал ключ и сейчас находится в порту. И какие следующие действия предпримет учитель? Верно, отправится на морское дно, чтобы перейти в мир прародительниц. Так? А что он хочет найти в их мире, это уже другой вопрос».

Эверилд свернула шею мальчишке и бросилась, сломя голову, в сторону порта, как раз, пока линкор отвлекает на себя внимание. Вампирша хотела броситься в море, но замерла, снова обругав себя последними словами. Куда она сорвалась? Она даже примерно не знает его место погружения. Вампирша ментально потянулась к учителю и ее откинуло мощной волной. Открытие портала взволновало море. Дикий смех был ей ответом.

— Прощай, малышка Эверилд, и спасибо за помощь. – а затем все, тишина.

Море успокоилось, а Эверилд схватилась за голову.

«Какая же я дура!» — ругала она и сжимала кулаки.

Она ощутила, как оборвалась нить. Эверилд потянулась к Эрику Дарту, но наткнулась на блок, вместо него в сознании всплыла прародительница.

— Ты опоздала. В наш мир перешел тот, кто этого не должен был делать. У тебя два месяца, чтобы найти половинки ключа и отправиться следом за ним. Если бы ты ментально не закрывалась, то уже была в курсе, что учитель идет к тебе. Эверилд, ты меня разочаровала.

Голос стих, а вампирша побилась головой о песок. Она снова попыталась связаться с Эриком Дартом, но ее вышвырнуло, как нашкодившего котенка, отчего захотелось плакать.

Чуть позже зашипела рация.

— 103, прием.

— Прием, 17, я уже близко. — безнадежно ответила вампирша и отключила связь.

Она все еще чувствовала возмущения в пространстве. Она отряхнула форму и на деревянных ногах двинулась в казармы. Она шла, смотря в одну точку, так как в душе царила зима. Она дошла до здания, что являлось временной казармой.

— Пароль?

— Суп из картошки невкусный. – машинально ответила она, и ее пропустили. Эверилд прошла на базу, поднялась к подполковнику и постучала в кабинет.

— Войдите.

Вампирша прошла внутрь.

— Вы меня вызывали? – обратилась она к подполковнику.

— Да, Фюрер мне сказал, что вы мастер пыток? – он недоверчиво посмотрел на слишком юную, по его мнению, девушку.

Она казалась болезненной, бледно-мертвенная кожа вызывала опасения за ее здоровые. Мертвец и то живее выглядит. Эверилд села на табурет.

— Фюрер, совершенно верно сказал.

— Вам нездоровится? У вас очень бледная кожа. И где Вы были этой ночью?

— Меня немного контузило от взрыва, и только недавно я пришла в себя. Но уже все в порядке.

— Хорошо. Тогда неудивительна Ваша бледность. Отправляйтесь в подвалы, там Вас ждут пленные.

— Так точно. – ответила вампирша и поднялась со стула.

Она покинула кабинет. Подполковник выдохнул, достал из-под стола коньяк и рюмку, налил в нее напиток и залпом опрокинул. Мужчину, наконец, отпустило. Он передернул плечами, отметив про себя: «Не хотел я бы стать врагом этой фрау».

Вампирша прошла по белому коридору и спустилась в подвал. Двое эсэсовцев с автоматами стояли на входе.

— Майор Тревел. – сказала она.

Охранники осмотрели ее с ног до головы и похабно улыбнулись.

— Не слишком ли Вы юны для пыток? Уверены, что не вывернет?

— На войне нет юных и старых, есть только война, и мы все перед ней равны. Война не различает лиц. – холодно ответила Эверилд и мужчины уважительно посмотрели на нее.

Она взялась за дверную ручку и повернула ее. Внизу горела одна керосиновая лампа и вампирша спустилась вниз по ступенькам. Подвал был просторным, внутри пахло мочой и говном, а по стенам были развешаны крюки. Жаровня с углями стояла неподалеку, придавая помещению красный цвет. В углу кто-то зашевелился, это оказался мужчина лет тридцати, его глаза ввалились, а военная форма была порвана в нескольких местах.

— Можете сразу убить, я все равно Вам ничего не скажу. – хрипло сказал мужчина, в окружении двух солдат.

— Когда уже оборудуют нормальные пыточные? – сказала вампирша, подходя ближе. От нее веяло опасностью, и от этого мужчина сжал зубы.

— Что, электричество не работает? – обратилась она к молодому эсэсовцу лет двадцати девяти с короткой черной бородкой и поросячьими глазками.

— Ремонтируют. – ответил он, пожав плечами.

Лампы вдруг замигали и разгорелись. В помещении стали видны брошенные коробки, где-то капала вода, и шумели трубы. Пленник лежал избитый, левый глаз заплыл, а на плече гноилась рана. Эверилд поморщилась и сурово посмотрела на охранников.

— Рану, почему не перевязали? Он умрет прежде, чем мы его допросим. – она поморщилась, осмотрелась, нашла тесак и подошла ближе.

— Что, начнем с ампутации руки? – она кровожадно улыбнулась, и мужчина вздрогнул.

Она играючи держала огромный мясницкий нож, прицелилась и спросила.

— Как проникнуть на Вестерплатте?

Мужчина молчал, и Эверилд рубанула. Душераздирающий крик резанул ей по ушам. Он вопил, как резаная свинья. Нож вошел с громким чмоком.

— Велите принести бинты и спирт. – приказала она девятнадцатилетнему парню.

Тот обладал светлыми волосами, подстриженными ежиком, а так же светлыми глазами и круглым лицом. Он кивнул вампирше, убежал и вернулся через пять минут. Все это время Эверилд задавала вопросы.

– Сколько Вас всего? Кто командир?

Поляк молчал.

Кровь хлестала из свежей рубленой раны. Эверилд с силой сжала обрубок руки, останавливая кровь. Пришел парнишка с бинтами, жгутом и хирургом. Эверилд недобро на него глянула.

— Я не просила сюда врача. – холодно сказала вампирша.

— Нужно обработать и перевязать руку. – замялся юноша.

Вампирша закатила глаза.

— Давайте аптечку и можете идти. Я сама справлюсь. У меня есть медицинское образование. – велела Вампирша.

Врач кивнул. Мужчине явно было не по себе, от чего тот побледнел. Вампирша забрала саквояж, и немец с усами и в докторском халате удалился.

— Сразу видно, зеленый еще. – подметила она.

Эверилд залила кровоостанавливающим раствором рану, и мужчина закричал. А потом отложила саквояж и достала раскаленный прут.

— Еще раз спрашиваю, где располагается ваше подразделение? Сколько вас? И кто командир? Какие команды вам отданы?

— Я ничего Вам не скажу. – из глаз мужчины бежали слезы.

Вампирша пожала плечами и прижгла рану. Снова раздался крик, и запахло паленым мясом. Девятнадцатилетнего парнишку вырвало желчью и он весь позеленел. Майор хмыкнула.

— Выйди, прогуляйся. – приказала солдату вампирша и снова повернулась к поляку.

Пленник продолжал кричать, пока Эверилд держала раскаленный прут на его теле. Через несколько минут мужчина потерял сознание, и Эверилд, открыв флакон с аммиаком, поднесла его к носу пленника. Вдохнув пахучую жидкость, тот открыл глаза.

— Будем говорить? – деловым тоном поинтересовалась вампиресса, держа в руке дымящийся прут.

— Я скорее умру. – ответил он.

Вампирша пожала плечами.

— Как хочешь, я хотела по-хорошему. – спокойно заметила женщина и ровно посмотрела на охранника.

– Принеси страдательную грушу. – велела она ледяным голосом.

Поляк никак не отреагировал, а солдат кивнул. Вампирша села на стул и стала ждать. Эсэсовец сбегал наверх и принес грушу со сложенными лепестками. Эверилд взяла пыточное устройство.

– Когда уже оборудуют нормальные пыточные камеры? – задала вампирша риторический вопрос.

Она подкинула грушу в руке и посмотрела в сторону треноги с колом.

– Груша или колыбель Иуды? – задумчиво озвучила она, глянув на крюки. Эсэсовец побледнел, а поляк смотрел безразлично.

– Если Вы хотите его помучить, то колыбель, а если желаете его моментальной смерти, тогда груша. – храбро ответил солдат.