Стихийное бедствие заказывали?

Всего лишь закон ярости.

Надо иногда смотреть по сторонам, когда резко разворачиваешься, — и шепотом добавила: — По себе знаю.

Наверное бывшие соседки Фиры остались на ногах чудом.

Но вид у них был такой, словно они сейчас в обморок упадут.

Желательно на руки всем четверым.

Мне бы промолчать, но моя вредность и тут вылезла наружу, особенно когда я заметила белила на темной рубашке Витара.

— Н-да, лучше бы ты в белой рубашке был.

— Она тебе больше понравилась?

Могу подарить, — тут же вернул мне ехидство Туарэ.

— Зачем?

У меня своих хватает.

А если захочу обрядиться в мужскую, у брата попрошу, — пожала плечами, потом некультурно ткнула пальцем в некрасивое пятно.

— На черном слишком заметны следы столкновения с ретивыми девушками.

И уже обращаясь к тем двоим, мелко затрясшимся перед парнями:— Я же говорила, меньше экспрессии, иначе косметика посыпется.

Вот тебе и результат, — я развела руки в стороны.

Витар глянул на себя и нахмурился.

Девицы бочком-бочком, едва ли не вприпрыжку помчались на выход.

Я их даже пожалела, голодные же останутся.

Хотя, иногда поголодать, говорят, для фигуры полезно, но на себе никогда не испытывала.

В меня много чего влезет без последствий, я все потом трачу на колдовство.

Ем и трачу.

Оно само как-то выходит, нечаянно.

— Переодеваться?

— спросил один из друзей герцога.

Тот махнул рукой и глянул на меня.

В его глазах появились смешинки.

Надо же, он ожил?

Только почему мне данный факт совершенно не нравится?

— Раз уж это наверняка по твоей вине, то тебе и чистить, — изрек самодовольно, Ридэш не сдержал хмыка.

— Я бы не рекомендовал просить о чем-то Дэришку.

Тебе мало было слоя пыли?

А ведь сестренка всего лишь бытовую магию использовала.

Не боишься, что вообще обнаженным останешься?

То-то радости твоим поклонницам будет, — усмехнулся брат.

На миг Туарэ побледнел, оглянулся, прошептал несколько слов, и пятно исчезло.

На этот раз я закивала с умным видом и выдала:— Вот это правильное решение.

Хоть в чем-то ты показал себя умным человеком.

А сейчас, не соблаговолят ли досточтимые лорды оставить нас одних?

— от моей пафосной речи все четверо тут же нацепили самодовольные выражения на лица, потому я поспешила закончить свою фразу: — А то из-за вашего присутствия кусок в горло не лезет, лично я боюсь подавиться.

На меня посмотрели, как на врага Империи.

Но, надо отдать им должное, отвечать не стали.

Правильно, решили не терять достоинства, пререкаясь с такой, как я — невоспитанной, хамоватой и совершенно не трепетной по отношению к элите.

Юноши чеканным шагом направились к своему столу.

А мы продолжили трапезу.

В какой-то момент я вспомнила про расписание.

На завтра ведь надо сумку собрать.

И только собралась предложить прогуляться до учебного корпуса, как на стол спланировали сверху небольшие прямоугольники с выбитым на нем расписанием.

— По мере изменения в программе, и оно будет меняться, — просветил меня Ридэш.

Я кивнула, изучая предметы.

— Ребят, а что такое культура колдовства и волшебства?

— удивилась я странному названию.

Все пятеро склонились над моим прямоугольником.

— Я впервые такое вижу, — честно призналась «эльфийка».

— У нас не было.

Да и от других я не слышала.

— У меня такое предчувствие, но я, конечно, могу и ошибаться, что оно появилось из-за моих нечаянных превращений, — озвучила свои мысли вслух.

— Да ладно тебе, — отмахнулся рыжик.

— С чего взяла-то?

Школа и не такие выкрутасы видела.

— Откуда ты знаешь?

— тут же спросила, чтобы облегчить собственную совесть.

— Лет десять назад тут была парочка неуправляемых.

Она — взбалмошная, строптивая, непримиримая и совершенно не контролирующая свою силу.

Он — не то оборотень, не то дракон, не терпящий людей.

Вот они тут жару давали, особенно, когда его поставили в пару к той девице, только его сила могла обуздать ее.

Но пока они друг друга обуздали, верхние этажи общежитий пришлось отстраивать заново, рытвины в земле в три человеческих роста долго заравнивали, деревья вообще маги земли заново выращивали.

Вот это было интересно, так что, не переживай за свои выкрутасы, — тепло улыбнулся барон.

— Ты меня успокоил, — честно призналась, снова устремляя взгляд на прямоугольник.

— Так, основы теоретической магии.

Некромантия — как основа неживой материи.

Э?

— я подняла голову, осматривая друзей.

— Основа неживой материи?

Это я чего-то не понимаю?

— Дэришка, не забивай пока себе голову, завтра спросишь у преподавательницы, надеюсь, она не злится за своего размноженного питомца, — хохотнул братец.

— Какого питомца?

— тут же спросила «эльфийка».

Пришлось рассказать, как у меня проходил экзамен, и с чего я вообще оказалась на данном факультете.

За нашим столом было весело.

Друзья после рассказа долго смеялись, представляя в красках лысых и мокрых магистров.

Фира удивлялась, как меня прямо из зала не выгнали за такое членовредительство.

— Но я же нечаянно, с меня сняли блок, а ведь я и с ним неплохо колдовала.

Представляешь, что со мной стало, когда вся сила освободилась?

— спросила и заметила, как вздрогнули друзья.

Видимо, представляли.

— А откуда у тебя блок?

— задала вопрос демонесса.

Мы с Ридэшем переглянулись.

— Этого мы не знаем.

Родителям Рида вообще предоставили мой хладный трупик, они думали, я мертва.

Как выжила, тем более оказалась за тысячи миль от дома, никто не знает.

И, боюсь, вряд ли мы об этом узнаем, — произнесла, нахмурившись.

Как бы мне ни хотелось разгадать данную загадку, но я понимала — это может быть опасно, да и попросту нереально, прошло восемнадцать лет.

А если все же начнем задавать вопросы, наше любопытство может не прийтись по душе тем, кто тогда все это затеял.

— Я до сих пор не могу принять тот факт, что мы с Ридэшиком брат и сестра, — заговорщицки поведала друзьям.

— Нет, при первом знакомстве мы как-то сразу нашли общий язык и подружились.

Причем именно подружились, безо всякой подоплеки, — поспешила поведать, глянув, как нахмурилась девушка брата.

Та усмехнулась.

— Да ладно, не оправдывайся, — махнула она рукой.

— Я сразу когда вас увидела, подумала, что вы родственники.

— Почему?

— я оказалась искренне удивлена.

— Дэри, наше сходство видели все, кроме нас самих, — вместо девушки ответил брат.

— У нас одинаковый цвет волос, цвет глаз, мы схватываем мысли друг друга на лету, думаем в одном направлении, даже некоторые жесты у нас идентичны.

Но никто из нас сразу не придавал этому значения, потому что считали: такие друзья попадаются раз в тысячу лет, и радовались данному факту.

— А как выяснилось, что вы родственники?

— спросил Нират.

Мы переглянулись с братом.

Ответить решил он.

— В моей семье по женской линии все девочки являются алрэтами.

Данный факт выяснился, когда те четверо решили подшутить, заточив Дэри в каменную ловушку, она не растерялась, разделила камень и зарядила всем четверым по лбу.

Вот только вместо обычного булыжника оказалось, что она, естественно же нечаянно, сотворила драгоценные камни.

Это одна из особенностей алрэты.

Наш родовой артефакт подтвердил родство.

Так и узнали.

— Стоп-стоп-стоп, ты можешь превращать обычные булыжники в драгоценности?

— у Тафира загорелись глаза, а я скривилась.

— Выходи за меня замуж.

— Прямо сейчас?

— из меня полез сарказм.

— А потом ловить тебя в постелях любовниц?

Нет уж, ты меня вполне устраиваешь, как друг.

Да и замуж я пока не собираюсь, рановато мне.

— Ну вот, жестокая, разбила мое сердце, — пафосно изрек парень, приложив руки к груди, и тут же получил подзатыльник от Нирата.

— За что?

— Девчонок у тебя и так полно, но не каждая может быть другом.

Так что, прекращай паясничать, — строго заметил рыжик.

— Ладно, — вздохнул тот.

— А камешек подаришь?

— Обязательно, как только научусь их делать, — пообещала другу, и он тут же заулыбался, передумав на мне жениться.

Ужин закончился.

Мы поднялись из-за стола.

Ридэш, словно извиняясь, сообщил, что они с Сиферой собрались к ее родителям.

Я же только махнула им вслед, сообщив, что хочу маму навестить.

Фира попросилась со мной, и я не стала отказывать, сообщив, что как раз познакомлю с котокрылом и белпухом.

Возле столовой мы распрощались.

Неугомонные Тафир и Нират тоже убежали на очередное свидание, а мы с демонессой двинулись к домикам преподавателей.

Я предвкушала встречу питомцев с новой подругой, улыбалась сама себе.

Но стоило нам подойти к беседке возле преподавательского городка, как его называли студенты, пришлось застыть.

Улыбка сошла с лица.

ГЛАВА 4

Резко остановившись, по инерции схватила Фиру за руку и затащила за дерево. Сама же прислушалась.

Знаю, подслушивать некрасиво, но сейчас ничего не могла с собой поделать, потому что моя ожившая мечта, тот самый дракон Шайнар, в данный момент беседовал с моей матерью. — Тари, прошло сто двадцать лет.

Ты упорно от меня бегаешь. Почему?

— низкий бархатный голос пробирал до костей. — Ар, я пока не готова, правда.

Ты мне снишься каждую ночь, но бросить все и улететь с тобой на твой зачарованный остров — это выше моих возможностей. Я черная ведьма, у меня есть обязательства перед Императором, перед дочерью…— Дочерью?

— глаза дракона потемнели. Сила рванула из него так, что я едва не присела.

— Кто он? — Ты о ком?

— не сразу сообразила мама, потом до нее дошло. Она махнула рукой.

— Приемной дочерью. И прекрати показывать свою ревность, прекрасно ведь знаешь, она неуместна.

А сама рожать я не могу после трех костров инквизиции, из которых ты же меня и спасал. — Извини, это ревность, ты же знаешь, я тоскую.

Несколько раз было желание прилететь и забрать тебя, едва сдерживался, — дракон подошел к маме совсем близко и обнял ее. У меня перехватило дыхание.

Эх! Вот так всегда.

Как только кто-то понравится, сразу же за углом поджидает вселенский невезух. Мужчина, мой идеал, любит маму.

Как бы я хотела, чтобы и на меня так кто-нибудь посмотрел. Он ее просто поедает глазами.

Я отвернулась, прислонилась к дереву, пытаясь успокоиться. Фира положила руку на мое плечо.

Взглядом поблагодарила, выдавив из себя улыбку. — Не стоит переживать, у тебя еще все впереди, — заметила подруга.

Я часто-часто заморгала, ощутив, как защипало глаза. — Наверное, ты права.

Просто он такой… Такой… — я попыталась описать свои эмоции, но мне улыбнулись. — Жесткий, властный, подавляющий своей силой.

Мы все его боимся, потому мне сложно понять твои ощущения, — с легкой иронией отозвалась демонесса. — Вот это-то и странно.

Почему только я одна почувствовала такие эмоции? Да, силен, но он не подавляет, а привлекает, — попыталась возразить.