Трусливая Я и решительный Боха

А что же остается мне? Руководство и кузнец Подковный Колован. С ним запланировано несколько больших проектов. Лишь только с девушками договор о неразглашении и трудовой составим и подпишем. Но, вот в чем прелесть явная верховной власти: у меня самой документа, удостоверяющего личность, нет. И в общем-то меня официально в этом мире нет – не вписана я еще в книгу рода Катборгов. Так что, оформляем наш деятельный междусобойчик на Бозену. Вот от чего она и пыжится растерянно, и не по делу опекает... Бедная девочка, прихлопнутая грузом власти. Ну а с другой стороны, кому сейчас легко?

К самому вечеру от настроения хорошего, как от сугробов, наметенных ночью, не осталось и следа. А кто в том виноват? Да тот, кто к нам пришел испортить всю еду. Сердитый господин Матус. Вот именно это нас с Бозеной сразу зацепило – отсутствие его самоконтроля:

- А позвольте вас отвлечь?

Сидящий с нами за столом, глава охраны резко встрепенулся.

- А вы не присядете? – улыбнулась я.

Наш главный казначей остался возвышаться статуей:

- Сколько я должен внести в казну за дочерей?

- Десять золаров, - уточнила я.

Бозета хмыкнула, уж не таясь:

- Вы тоже, видимо, Приказ не видели и не читали.

- Я? – изумился господин Матус.

- Так это ж очевидно!

- Бозена, погоди.

- Да, очевидно! Как и то, что вы не одумались еще! Да вы заигрались, запрыгались, глу… наивные фантазёрки. И тот ураган, что поднимаете, вас первыми и сметёт. Или вы думаете, Государю любы будут подобные тычки в зад… в престиж уважаемых людей? Наивны вы! – звенящим фальцетом выдал господин Матус.

- Ну, не наивнее всех тех, кто…

- Бозена, постой! Прошу тебя. И… господин главный казначей сейчас прав.

- Дарья?

- Да, он прав. И нам нельзя забывать о мнении нашего Государя.

- Да что с тобою?!..

- А что со мною? Задумалась я.

- О чём?!

- Прошу, немного помолчи. И… господин Матус, мы завтра с вами все обсудим лично и наедине, - дверь хлопнула демонстративно за мужчиной, заставив вздрогнуть. Вот, чень кудлатый! Надо меры принимать. Ох, надо. – И чтобы непременно были заняты: а) телефон, б) телеграф[3].

- Я жду, - сцепила руки на груди моя сподружница.

- Нам нужно срочно устанавливать контроль за их почтовой перепиской.

________________________________________________Сноски:

[1] Главный сборник законов жизни Крайлаба.

[2] Самая умная собака на Земле, интеллект которой соответствует интеллекту трехлетнего ребенка.

[3] Цитата из «Советов постороннего» В.И. Ленина, весьма популярная среди рекламщиков.

ГЛАВА 12

Некоторые решения, правильные и единственно верные, вырабатываются тщательно и постепенно. А другие сшибают тебя и… они просто сшибают. И ничего, если так срабатывает развитая не в меру профлогика - я к ней привыкла уже.

В данном конкретном случае логика эта гундела и гундела в моей голове с самого раннего утра, морозного и солнечного: «Выманить и расслабить. Только так. Выманить и расслабить».

- А, позвольте узнать, Владетельная госпожа, почему?

- Мы ведь поговорить с вами хотели. Лично и наедине. Так, господин Матус?

Мужчина для собственного «бережливого» возраста весьма прытко развернулся в тесных наших санях и вонзил взгляд прямиком в пару наездников, рысящих следом, но в относительном отдалении: Хонзу и слегка растерянного за стенами замка Игнаса. Затем перевел свои глаза на меня. Я лишь дернула плечом и улыбнулась. Да так дебиловато, что главный казначей сразу раздумал отправлять мне мысле-импульсы явных сомнений. Он лишь вздохнул. Я вдобавок к улыбке еще и закивала. А потом и вовсе отвернулась от мужчины. Впервые ведь! Моя мечта, наконец-то, сбылась! Я – в Хлавне.

Город за громоздкими воротами замка распахнулся немедленным шумом и яркими красками улиц среди общего белоснежья. И я в первый миг даже зажмурилась – ведь не поверилось в это, увиденное только что волшебство. Как в Кустодиевском полотне. Есть у него целый масленичный цикл из картин. Но, Хлавн оказался прекрасней. Он уже готовился к Новолетью. Высокие бревенчатые и каменные городские дома с одинаково резными наличниками на больших светлых окнах украшали удачливые штворки – символы Дня весеннего равноденствия. Одни деревянными расписными фигурками висели над подоконниками с внутренней стороны рам, другие зорко выглядывали на улицу, стоя на них, а третьи бумажными картинками красовались прямо на стеклах. И мне, вдруг, отчетливо вспомнился совершенно другой, но тоже слишком значимый праздник:

- Если только мелом. Растолочь его и… точно.

- Владетельная госпожа!

И я очнулась, обхваченная очень даже сильными руками господина Матуса. Мужчина, сдвинув хмурые брови, недовольно покачал головой, глядя на меня снизу в верх. Пришлось сползать на сиденье, отдирая пальцы в пушистых варежках от его спинки, закиданной шкурами.

- Увлеклась одной идеей, - поправив теплый платок, смущенно сцепила я руки на коленях, спрятанных в длинную приталенную дубленку (вновь обматываться поверх палантином я наотрез отказалась. Наотрез!).

Господин главный казначей данной теме ощутимо обрадовался. По крайней мере тут же в пол оборота развернулся ко мне. Он, понимаете ли, был упаковал аналогично - объемный тулуп с меховым воротником, закрывающим голову по самую верхушку шапки «а-ля пирожок». Так что телодвижения одного в наших санях рождали немедленный отклик в диспозиции другого… «Общение наедине». Да кто ж знал?! Я не знала.

- Новой идеей? – вопрос был задан вполне нейтрально, но, дорогой вы мой, нечего было за несколько секунд до него так скакать!

- Новейшейшей! – отрапортовала я на Отилин манер. – Но, она на праздник, так что несерьезная. Ага. Не продать – не купить.

- А ум-м-м…

- Что вас так заинтересовало из моих старых?

Пожилой господин как смог сделал отстраненно безразличным свою, сверх меры сморщенную от морозца физиономию. Я же наоборот изобразила огромное желание с ним поделиться. Да и в этом плане «изображение» отчасти было искренним, ведь не таились мы. А что толку? Господин Матус – не торговец идеями. Он присосётся уже на стадии производства и сбыта. Да и скрыть и то и другое от такой осведомленной личности вряд ли у нас выйдет. Так что, жгите, господин главный казначей. Ну и он, конечно, зажёг:

- Зофи Омылейка. Зачем она вам? Млада хоть и толковая, но взбалмошная. И к отцу без уважения. Вот и сейчас собрала вещички и к вам на половину под крылышко.

- Так ведь совершеннолетняя! – удивленно распахнула я рот.

В это самое время наш кучер, до того момента гнавший двойку вороных хоть и быстро, но вполне грамотно, вдруг, расставив локти, резко натянул свои вожжи:

- Тихохонько! Тихохонько! – огласил он узкую улицу с гуляющими по тротуарам горожанами громогласным баском.

Господин Матус мгновенно ухватился за кольцо в боковушке сиденья и упёр в переднюю перекладину свои высокие сапоги. Я… А что я? Подпрыгнула на снежных ухабах два раза подряд. Чень кудлатый!

- Зофи мне нужна! Уф-ф! Мы прорабатываем новую горючую жидкость для светильников, при использовании которой будет гораздо меньше копоти и угрозы пожара. А еще мне лично необходимо новое средство для чистки зубов. И с его составом разбирается тоже она. Пока лишь это.

- Светильник и зубодрайка, - задумчиво повторил мой недоверчивый собеседник. – Да вы, Владетельная госпожа, целый клад.

Ага. Дар небес.

- Да вы что? Просто моя тетя была, как бы это сказать, сельским лекарем в моем старом мире. И мы с ней вместе захватили не лучшие годы жизни нашей страны. Очень трудные годы. Вот и приходилось самообеспечиваться заменителями некоторых медикаментов. И вам все равно ничего не скажут названия: спирт и глицерин.

- А если поподробнее?

- А зачем, господин Матус? – и, по-моему, это – уже явная наглость.

- Как это? – вздернул он свои сычьи косматые брови. – Казна нуждается в пополнении. И я могу вам быть полезным в ваших делах.

- Спасибо! Если мне понадобится ваша помощь. Но, сейчас, нет.

А вот теперь он удивился всерьез:

- Вы не доверяете мне?

- А вы поводов не даете. Только, господин Матус, позвольте мне, пока еще могу, самой зарабатывать собственный авторитет. И еще ответьте на вопрос: а много вы идей Государыни Дарьен в жизнь Крайлаба воплотили?

Мужчина, кажется, и вовсе застыл от такого поворота. Лишь пару раз моргнул:

- А ум-м-м… Многолюбимая народом Государыня Дарьен до меня со своими, как вы выражаетесь, идеями, не снисходила никогда. Впрочем, как и сами вы, Владетельная госпожа, - и даже скуксился, ну, чисто по-стариковски.

Вы посмотрите! И я, глядя на жалостливо обветренную эту мину, вдруг вспомнила другую, принадлежащую уже Дороте. И вот она, Дорота, напротив, была тогда олицетворением уверенности в монументально каменный свой домострой: «Владетельница принесет что-то на бумажках, а Государь и наш Матус на пару ей откажут». На пару, чень кудлатый, ей откажут!

- Я-я. Кх-ху!.. Я, уважаемый господин Матус, как покорная и радетельная дочь боюсь отвлечь уважаемых родителей от важных дел. Но, в помыслах моих нет злой корысти, только лишь забота о ближних новых своих и благие устремленья… - нда, с патокой перестаралась. – В общем, разрешите уж мне самой.

И тут под порывы ветра, свист кучеров и мельтешения по сторонам начался, наконец-то, настоящий разговор:

- Рвенье похвальное от вас, Владетельная госпожа, да только сказывается, уж извините, но, наивность и неопытность.

- Так на то мне и нужна команда!

- Из точно таких же млад и одного, - пренебрежительный кивок в сторону задка саней. – учёного юнца?

- Мы учимся все вместе.

- Без уважения к опекуну с несметным опытом? И до чего же вы доучитесь? А как Государь узнает о таких ваших благих наивных устремленьях?

- Вот, как вернется, я ему сама и обо всём.

- А если надо раньше?

- И не сама, но обо всём? – с прищуром уточнила я.

Господин Матус подбоченился в глубинах своего тулупа:

- Это ж очевидно!

- Вот так, да? – уточнила я, растирая варежкою лоб. – Обо всём. Ну, раз вы решили, то согласна. Обо всём, так обо всём. А вы знаете, о чем меня просил в своем письме наш Государь? Оберегать Алеша от травли с оскорблениями. И мне придется отчитаться об одной, совсем уж неприятной встрече его с двумя прекрасными девицами: Хедвигой и Эвикой. И о словах, которыми они характеризовали этого ребенка. И, кстати, ещё известие о ваших дочерях! Я понимаю, вы - человек государственно обремененный и занятой, а Эвика – млада красивая и любящая принимать подарки. И мне не важно, как эти подарки к ней попали, но! Господин Матус, брошь Государыни Дарьен на платье вашей дочери… - здесь пауза и во время нее сочувствующее покачивание головой. – Верните украшение на место. Ну и раз «обо всём, так обо всём»…

- Достаточно.

- Не слышу. Вы передумали?

- Я запру ее в палатах. До жарья[1] самого. Обеих их запру! И брошь верну.

И ведь даже не поинтересовался: как выглядит она, эта упёртая камея.

- Ну так посмотрите хорошо, а, вдруг еще найдете что-то дареное в женских закромах.

- Обязательно. И… Владетельная госпожа, не нужно Государя отвлекать.