Самая слабая особь

2 глава

Прижавшись к ставшей прозрачной стене, я жадно, а затем с ужасом оглядывала открывшийся пейзаж. Единственное, что сейчас хотелось, это то, что я делать категорически не люблю - грязно материться и рвать на голове волосы.

Что-то мне это мне напоминает? Проклятье! Точно! Матрица, мать ее!

Огромная, многоуровневая конструкция из похожих пирамидок, которые светились разной степенью интенсивности. Неужели из меня тоже сделали батарейку и теперь я обречена провести здесь всю свою оставшуюся жизнь? Еще больший ужас вызывало то, что окружало конструкцию. Ничего. Точнее, голый, абсолютно пустой космос. Черная голодная пустота и поблескивающие холодным светом далекие звезды.

Паника все нарастала, но истерики, которая могла бы ее облегчить так и не случилось. Было ощущение, что меня накачали успокоительным, и все случившиеся теперь воспринималось сквозь призму спокойной логики. Плюхнувшись на колени, я только и могла, отрешенно водить пальцем по прозрачной стене и перебирать все события в голове, что со мной случились, пытаясь отыскать выход.

Надежда умирает последней. Моя надежда скончалась на десятый день пребывания в этом странном месте. Вокруг абсолютно ничего не менялось, только свет в некоторых пирамидках иногда тух, а в других загорался. Да, с четкой периодичностью в моей пирамидке включалась невесомость, пространство заполнял густой туман, а затем все возвращалось на исходную. Для чего это делалось, я сообразила после третьей процедуры. Удивительно, но после тумана пропадало чувство голода и жажды, и все иные потребности организма тоже отключались.

Первые два дня, а днями я решила считать периоды моего бодрствования, я старательно искала выход из своей камеры. Не может же совсем не быть выхода или входа. Как-то же я сюда попала, не из воздуха же возникла.

Это потом, охочая до болтовни, Нэя объяснила мне, как попадают существа в такие ловушки Древних.

- Сразу видно, что ты из дремучей окраины, триса, – насмешливо вещала мне Нэя, - Кто же не знает про Древних? Слушай, глупышка, Нэя научит тебя звезды считать.*

Нэя была из кади, расы миролюбивой и удивительно общительной, если не сказать болтливой. Большинство кади были торговцами или выбирали профессии, требующие максимального контакта с разумными. Она просветила, что такие попаданцы, как я, не редкость в той части вселенной, где мы сейчас находились. Что-то происходило рядом с кандидатом на попадание – взрыв, катастрофа, разлом реальности, наслоение миров, временная воронка или еще какой катаклизм. Бах! И беднягу переносило на миллиарды километров от родного мира. Раса Древних, чтобы обезопасить дальнейшую жизнь таких страдальцев, понатыкала по всему освоенному космосу устройства для их ловли и поддержанию жизни, пока не прибудут спасатели. Древние давно сгинули и никто не помнит как они даже выглядели, а ловушки для попаданцев остались и притягивают их по сей день. Только за бедолагами отправляются не спасатели, а мародеры и пираты в надежде поживиться от выкупа за жизнь высокопоставленных попаданцев или же продать в рабство тех, кто откупиться не сможет.

Но, запертая в космической ловушке, я пока этого не знала и с каждым прожитым в замкнутом пространстве днем, надежда выбраться оттуда испарялась. Когда все доступные мне способы поиска выхода закончились и я ощупала и осмотрела каждый сантиметр своей тюрьмы, моя активность пошла на спад.

Поначалу, я еще пыталась угадать по какому алгоритму вспыхивают и гаснут соседние пирамидки. Но до ближайших было так далеко, что разглядеть в них что-то или кого-то не представлялось возможным. Я делала зарядку, старалась двигаться в течение дня, искала знакомый рисунок звезд среди созвездий, наблюдала за другими пирамидками, разговаривала сама с собой, перебирала в памяти приятные воспоминания, которых было не так много. Словом, делала все, чтобы не скатиться в депрессию или апатию.

Каждый раз, открывая глаза после сна, я надеялась, что мой кошмар закончился, и я проснусь у себя в квартире на старенькой бабушкиной софе и все будет по-прежнему. Проснувшись в десятый раз, я поняла, что ничего не изменится и я медленно умру в этой космической тюрьме на радость садистам-пришельцам. Сил на истерику уже не осталось и я уныло провалялась весь день, тараща глаза на ненавистные звезды.

Что-то изменилось на шестнадцатый день. Я совсем скатилась в депрессию и начала потихоньку сходить с ума от одинаковых, будто слизанных под копирку, дней. Сначала я не заметила никаких изменений в окружающем пространстве. Да я и перестала их искать уже. Но какое-то смутное движение, замеченное краем глаза, все-таки насторожило и заставило повернуть голову. Прищурившись, я наблюдала, как серая тень наплывает на меня, с каждой секундой увеличиваясь в размерах.

Застыв в шоке от открывшегося зрелища, я медленно закрыла глаза и с силой зажмурилась. Мне до сих пор не верилось, что мое заточение вот-вот закончится и неопределенность, что мучила меня все это время, прекратится. Я почувствовала слабую вибрацию, и неприятный гул наполнил мои уши. Резко распахнув глаза, стала свидетелем, того как от космического корабля, а сомнений быть уже не могло, отделились более мелкие транспортные средства и устремились к пирамидкам, что были справа и выше от меня.

От волнения пульс зашкаливал, кровь устремилась к голове и зашумела в висках. Почувствовав неладное, я поднесла руку к лицу и с удивлением обнаружила кровь, капающую из носа.

Яркий луч света ворвался в мою камеру, на мгновенье, ослепив меня. Я проморгалась, и подняла глаза на… не знаю, что я готова была увидеть, но уж точно не огромного паука, планомерно ковыряющегося в верхушке моей пирамидки. Жуткий скрежет от его манипуляций, вызвал у меня дрожь и окатил ледяной волной мурашек по всему телу. Живот скрутило приступом запоздалого страха и паники, а потом сознание резко выключилось.