Аврора. Последний шанс на счастье

Глава 2

Сон сморил меня под утро. А разбудили голоса и громкий стук в дверь. Я испуганно распахнула глаза и повернула голову. Ратмир привстал на кровати, поморщился и открыл глаза.

– Принесли демоны клуш несчастных, - проворчал мужчина, не глядя на меня.

Пошатываясь, Ратмир прошёл к выходу и распахнул дверь.

– Ну? - грозный рык мужчины напугал меня, но не тех, кто стоял в коридоре.

Шумной толпой в спальню ввалились женщины. Те, что вчера объясняли, как следует девице невинной мужа встречать.

– По нраву пришлась невеста, Ратмир? - со смешком поинтересовалась самая старшая. – Послушная? Прилежная?

Ратмир молчал, хмуря брови. Конечно, сложно мужику вспомнить ночь, которой и не было вовсе.

Но… Штаны стянуты были, исподнее тоже, рубаха расстёгнута. А вдруг и было что-то?

– Поднимайся, Рорка, простыню смотреть будем. Девица ли?

Я медленно поднялась с кровати и отошла в угол комнаты, чтобы меньше привлекать внимание. Нога саднила, но я не обращала внимание на боль. Обхватив себя руками, зажмурилась.

Я попала в ад… Иными словами назвать происходящее нельзя.

Может я всё же умерла, а вот это всё – результат грешной жизни?

– Девицей Рорка была! Чистая жена тебе досталась, Ратмир, - заголосили бабы, стаскивая простынь и демонстрируя хмурому мужчине.

– Пошли вон, - рыкнул Ратмир, отталкивая руку женщины, которая едва ли не в лицо пихала окровавленную тряпку.

Весело хохоча, женщины вышли из спальни, унося знак невинности с собой.

А я горько усмехнулась, понимая, что не всегда кровь – признак невинности. Да и далеко не во всех случаях она идёт. И что же это? Невиновных девочек предавали осуждению? Просто потому что такая физиологическая особенность? Как хорошо, что камнями здесь не закидывают, но вот осуждают.

А порой осуждение на много больнее удара камнем.

– Димитрий, паскуда, брагу прокисшую притащил, - пробурчал Ратмир, потирая гудящие виски. Ох, как хорошо, что он всё списывает на алкоголь, а не на удар. Иначе… Иначе ходить мне избитой, а то и вовсе вновь отправиться к праотцам.

Я молчала. Если бы могла, вовсе стала невидимой. Но прекрасно понимала, что ещё пять-десять минут и Ратмир обратит на меня внимание.

И угадала.

– Иди, смотри где жить теперь будешь, - глухо приказал мужчина. – Имей в виду, бездельничать не позволю! Выпорю мигом.

Я кивнула и сделала несколько шагов к выходу, но Ратмир остановил:

– Куда в исподнем собралась! Одежда твоя в сундуке под кроватью, оденься и иди жрать готовь, - зычно скомандовал мужчина, а затем лёг на кровать и протянул, – я спать буду. Не шуми там, к обеду разбудишь.

Я дождалась, пока Ратмир задремлет и заглянула под кровать. Действительно, небольшой сундук стоит. И как я не заметила его раньше?

Откинув крышку, я улыбнулась. Ну хоть голой ходить не придётся. Сундук доверху набит одеждой, которая аккуратно сложена стопочками. Выдернув первое попавшееся платье, я поковырялась в поисках трусов. Да, обычного нижнего белья нет, но панталоны до колен имеются. Уже хорошо, хоть какая-то защита от грязи и сквозняков. Не хотелось бы застудиться по женски. Что-то мне подсказывает, медицина в деревне не очень. Да и вообще в мире…

Стянув сорочку, я надела платье и панталоны. Аккуратно сложив одежду обратно, я задвинула сундук обратно под кровать, решив посмотреть вещи потом, в более спокойной обстановке. А сейчас и правда пора осмотреться.

Я выскользнула из спальни и с удивлением обнаружила, что коридора как такового и нет вовсе. Есть проход в небольшую кухню и маленький закуток.

И в этом закутке кто-то тихонько всхлипывал…

– Эй, ты чего? - я подошла к лежащему на деревянной скамье. Лежащей… Только вблизи я рассмотрела волосы, спрятанные под одеяло, а также маленькую фигурку. Ребёнок?

Точно! Как я могла забыть… У Ратмира есть дочь. Судя по росту, девочке лет восемь.

– Почему ты плачешь? - осторожно присев на край странной лежанки, я потянула за одеяло, открывая лицо девочки.

Всхлипы мгновенно стихли, а на меня уставились заплаканные глазки. Девочка долго молчала, рассматривая нового, незнакомого человека. Но спустя несколько минут, она потянула одеяло на себя, стараясь скрыться. Только делала это медленно, явно опасаясь ругани, а может и чего по-хуже.

– Тише, успокойся, - ласково произнесла я, но одеяло отпустила. – Я не обижу тебя. Может… Может я смогу тебе помочь.

– Вы хорошая? - через некоторое время спросила девочка.

– Не знаю, но меня считают хорошей, - растерянно пробормотала я, удивлённая вопросом.

– Тогда вы тоже скоро умрёте, как мама, - едва слышно прошептала девочка и заплакала ещё горше.

– Тогда вы тоже скоро умрёте, как мама, - едва слышно прошептала девочка и заплакала ещё горше.

– Почему ты так решила? - сглотнув, спросила я. Хотела погладить девочку, успокоить, но рука замерла в воздухе, так и не коснувшись ребёнка.

Не каждый может спокойно принять слова о смерти.

Своей смерти…

– Мама была хорошей, - тихо произнесла девочка. – Мне рассказывали.

– Папа рассказывал?

– Отец запрещает говорить о маме, - девочка вздрогнула и испуганно высунулась из под одеяла.

– Я не злая и умирать не собираюсь, - улыбнулась я девочке. – Кстати, меня зовут Аврора. А тебя?

– Лисавета, но все называют Лиской.

– А тебе нравится, когда так называют?

Лиска пожала плечами, мол ей всё равно.

Ох… ребёнок.

– Ты знаешь такое животное - лиса? - спросила я, хитро улыбаясь.

– Нет, – глаза загорелись жадным интересом.

– Это такая рыжая, очень хитренькая живность. Небольшая, но с очень красивым хвостом. Хочешь, я буду называть тебя Лисой? Или Лисаветой.

Я хотела рассказать, что знаю пару сказок про лисиц, но поняла, что не вспомню ни одной, где лиса была бы доброй. Зачем расстраивать девочку. Есть множество других интересных историй.

– Мне нравится, - подумав, решилась Лиса.

Она села на кровати и посмотрела на меня уже более доверчиво. Идёт на контакт, значит мы подружимся. Не можем не подружиться!

– А ты мне покажешь дом? А то отец сказал приготовить обед, а я не знаю, что и где находится.

– Тогда пошли быстрее, - округлив глаза, пискнула девочка. – Если отец придет, а еды не будет, он нас выпорет!

– Что сделает? - ошарашенно переспросила я.

То, что Ратмир убивал своих жен, я знала. Но не думала, что он низок настолько, что обижает дочь.

– Выпорет, хворостиной!

Девочка соскочила с кровати, а я замерла от ужаса, разглядывая розовые полосы на ногах.

– Это он тебя так? - тихо спросила я.

– Это я дров мало натаскала, на всю ночь не хватило. Отцу пришлось идти ночью в сарай, - легко объяснила девочка. – Уже зажило. Отец говорит, что получая наказания, я лучше запоминаю и быстрее учусь. А когда вырасту, то стану послушной женой.

Я смотрела на девочку. Такую маленькую, с каштановыми волосиками и огромными, голубыми глазками. Такую любознательную и доверчивую.

И не понимала… Как можно тронуть дочь? Она же… Она же должна быть принцессой, пусть не в прямом смысле слова. Но в семье, для своего папы дочка должна быть всем.

Я смотрела на Лису и понимала, что мне нечего ей сказать. Переубеждать? А я смогу защитить ребёнка? Смогу вмешиваться в воспитание и не давать Ратмиру лупить дочь?

Имею ли я право утверждать, что ни один ребёнок в мире не заслуживает столь сурового наказания?

– Идём готовить, - горько произнесла я, вставая с кровати.

Так и не осмелилась сказать всё, что думаю по поводу скотского отношения. Сейчас я просто не имею права вселять надежду.

Кухня была хоть и не большой. но достаточно удобной. Лиска натянула старенькую шубку и, пояснив, что убегает за дровами, выскочила за дверь. Что же, ладно. Потом проведу беседу с ребенком, что вот так на холод выбегать нельзя. Пока Лиса отсутствовала, я принялась рассматривать полки. Круп было достаточно, мука тоже стояла в мешке в углу. А вот овощей или мяса я не увидела. Нету? И из чего мне готовить?

За печкой, в углу, стояли чугунные кастрюли и сковородки. Там же, на скамейке, большое ведро воды, а рядом ковш. Видимо, питьевая. Ладно, разберусь.

Одно хорошо, печка с плитой сверху. Уменьшить жар нельзя, нго хоть не русская печь, куда еду внутрь запихивать надо.

Здесь я уж как-нибудь разберусь. А вот от выпечки надо будет отказаться. Даже не представляю, как что-то печь вот в этом, если только жарить.

Лиса вернулась быстро, с большой охапкой колотых дров. Аккуратно погрузив их в углу, девочка отряхнула руки и, потупившись, сказала:

– Прости, что так долго. Старая поленница закончилась, а новая высоко. Не достать.

– Я и не думала тебя ругать, - тихо произнесла я. – Да и справилась ты очень быстро.

– Правда? - Лиса с надеждой взглянула на меня, а затем пожала плечами и добавила. – Отец запирает дверь и не пускает меня домой, если я не успею.

– Когда он так делал? - судорожно выдохнув, спросила я, шокированно взглянув на малышку.

– Четыре дня назад, - беспечно и честно отозвалась девчушка.

А я… Я глубоко вздохнула и прикрыла глаза.

Так нельзя… очень хочется начать кричать, да и вовсе высказаться очень грубо, но… Я не на Земле, где есть законы, есть защиты и есть права. Я в другом, непонятном мире, где маленьких детей нормально оставлять на ночь на морозе и лупить розгами. Сейчас я сделать ничего не могу, но…

Жить я так точно не буду. И Лисе не позволю.

Нам нужен план…

К сожалению, знаний Авроры было слишком мало, чтобы действовать сейчас. Но кое-что всё же было. Из воспоминаний я поняла, что в этом месте царит патриархат. В одной семье мужчина считает себя правым наказывать и носит невидимую корону, а в другой все домочадцы счастливы и любимы. У Авроры семья была совершенно иная. Несмотря на общепринятые правила, в которых мужчина главный, её мать всё же нашла способ подмять мужчину. Отец Авроры слушался жену и делал так, как ей угодно.

Вот и брак между Авророй и Ратмиром – дело рук матери, уставшей тянуть взрослую дочь. Вопрос, что предложил Ратмир матери, что она согласилась? Ведь до этого были женихи. Аврора достаточно красивы и, отсутствие семьи в её возрасте это как минимум странно.

Разобраться в воспоминаниях девушки довольно сложно. Это как смотреть весьма запутанный фильм, в котором не понятен ни сюжет, ни смысл повествования. Только просматривать раз за разом, пытаясь вычленять нужное и складывать в отдельный уголок памяти.

В любом случае, сейчас что-либо предпринимать просто опасно для жизни. Бежать? Без денег, с чужим ребёнком на руках, без знаний местности… Это нереально. Тем более Аврора всю жизнь прожила в маленькой деревне и лишь единожды выезжала в соседний городок, на ярмарку. Там-то она и увидела впервые и кареты господские, и красивую одежду, и маленькие кофейни, где собирались леди, дабы отведать чаю и обсудить свежие сплетни. Такое заведение девушка видела лишь снаружи, ведь туда не допускались девушки в неподходящей одежде. А Аврора не могла похвастаться наличием красивого наряда. Простенький, застиранный сарафан и пыльные туфельки, которые уже не раз штопал отец.