Пепел. Наследие

– Если я скажу, что Джил здесь нет, и Гриро увидит её?

– Её здесь и не будет. Завтра же она уедет в Возрождение. Сейчас ты свяжешься с ними и скажешь, что Джил у тебя и ей нужно убежище.

– Они могут и отказать.

– Тогда ты напомнишь им, что наследники их города у нас.

Чарли сжимает переносицу пальцами и говорит:

– Шантаж. Ты же понимаешь, что это шантаж.

– Нет. Напоминание. Дети Эмбер и Чейза – законные наследники, и меньше, чем через год, вступят в права. Естественно, они не будут править городом, но люди, что живут в Возрождении искренне уважают их погибших родителей. Так что временный правитель не будет рисковать теплым местом из-за мелочей. Даже если этот правитель друг Хантера, он должен понимать, чего может лишиться.

– Ясно. Кто повезёт Джил? Мы не можем отправить ещё один отряд…

– Ральф. И с ней поедет Кейтлин. Всё.

– Ты уверен?

– Да.

Почему люди постоянно уточняют уверен ли я в своих словах? Если нет уверенности, то и произносить мысли не стоит.

Пока Чарли связывается с Возрождением, я строю планы, касаемо отрядов и командиров, что остаются в городе. Мысленно расставляю их на посты, перемещаю, кому-то даю отгул и так на четыре недели. Большего времени отсутствия я себе позволить не могу.

Чарли заканчивает разговор с Возрождением, и я тут же вызываю Джил в его кабинет. Она приходит. Рассказываем ей краткую версию того, что грядёт. Она просит меня взять её с собой, но я не могу. Помимо сказанных вслух аргументов есть ещё один, о котором не знает даже Чарли. Джил – опасность для моего отряда. С ней на борту мы можем и не доплыть до места назначения. Мутанты могут найти нас, и тогда Хантер и Майкл, возможно, никогда не вернутся домой. И рано или поздно Гриро сделает шаг, который разрушит двадцатилетний мир. И не стоит забывать, что за пределами четырех городов есть и другие. Коалиция сразу возьмёт нас в оборот. Акуле стоит почувствовать каплю крови, и она тут же заглотит жертву.

Джил уходит, и я ещё долго разговариваю с Чарли о военной мощи Хелл и командирах, в частности. Уже по темноте возвращаюсь в ангар и, ещё не дойдя до двери слышу, что Джил там, как и Ральф. По биению их сердец определяю – они не тренировались.

Вхожу в ангар, и Ральф тут же уходит. Джил открывает рот, и я уже знаю, что она скажет.

– Майкл, я не поеду в Возрождение, я поеду за своим отцом.

– Нет.

– Я же действительно сойду с ума пока вы не вернетесь.

– Джил, – открываю дверь в свой дом, вхожу, Джил идёт следом, – ты не поедешь.

– Почему?

– Это опасно.

– Везде опасно.

– Ты не едешь, и это не обсуждается.

Снимаю куртку и бросаю её на стул. Сажусь на кровать и устало потираю виски. В голове столько мыслей, что им уже достаточно тесно. Джил садится рядом, и я тут же вспоминаю о том, как она пыталась обработать мои раны. Это была пустая трата антисептика, но я не очень-то и возражал. Встречаюсь с ней глазами и, смотря в синеву, серьёзно говорю:

– Самое безопасное для тебя место в Возрождении.

– Я так не считаю.

Кто бы сомневался.

– Ты не справишься, – говорю ей горькую правду. – Джил, там город, доверху кишащий не мертвыми. А нам нужно будет попасть в самый эпицентр этого безумия.

– Я же не одна там буду. С тобой.

С тобой. Интересно звучит.

Мы замолкаем, и по лицу Джил я вижу, что она сдаётся. Она понимает – я не передумаю. Не хочу тащить её с собой в ад. Ей там не место.

– Я, кстати, рассталась с Истоном.

Я знаю.

– Зачем?

– Так было правильно. Я его обманывала.

– Это я тебя поцеловал, не ты меня.

Джил смотрит на меня и в её глазах закипают слезы. Да чёрт! Я не знаю, что делать в случае женских слёз. А её слезы это… невыносимо.

– Что, если ты не вернешься? – спрашивает она.

– Такое может произойти.

– Ты меня не успокаиваешь.

– Не хочу тебе лгать. Я действительно могу не вернуться. В этом случае Чарли позаботится о тебе.

Джил неуверенно смотрит на меня, и всё же чёртова слеза скатывается по щеке, когда она спрашивает:

– Это может быть наш последний разговор?

– Каждый из наших разговоров может быть последним.

– Почему ты отталкиваешь меня? – неожиданно спрашивает меня Джил и вглядывается в глаза.

Хотел бы не отталкивать. Она даже не подозревает о…

– Джил, мы не можем быть вместе. Мы рождены другими, не такими, как все, и это загоняет нас в определенные рамки.

– То есть, если бы мы были обычными Майклом и Джил, то что-то бы получилось?

Определённо. Я бы точно не отпустил тебя.

Мне хочется сказать ей это. Протягиваю руку и провожу по небольшому синяку на её скуле. Ральф рассказал, как она его получила, её взгляд становится до невозможности уязвимым. Если я сейчас скажу что-то не то, то она сломается. Я жду, когда шаги в ангаре доберутся до двери и говорю Джил:

– Мы этого не узнаем.

Стук в дверь. Входит посыльный и передает мне карту изрисованную линиями.

На прощание Джил обнимает меня и тихо шепчет:

– Береги себя.

Обнимаю её и, смотря в потолок, понимаю, что не хочу отпускать… Но должен.

– Я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы вернуть твоего отца.

– И тебя, – говорит она и поднимает на меня взгляд.

– И меня.

Она уходит. Я сажусь изучать карту и останавливаюсь, только когда рация начинает шипеть, и голос Ральфа сообщает:

– Она спит. Но лила слёзы. С ней чокнутая Кейт.

– Отдыхай. Тебя сменит Истон. Ты должен быть к утру абсолютно собран. На рассвете у ворот тебя будет ожидать машина. Увези Джил и чокнутую Кейт в Возрождение. Я обо всём договорился.

– Принято.