Квента

Эти посиделки начались на следующий день после пьяного визита Джо. Джорджина пошла, чтобы попросить прощение за пьяные разговоры и вообще за то, что ворвалась к нему на участок среди ночи. Так же она хотела оплатить тату, которое он сделал накануне. Но Рэй отказался от денег и посоветовал ей не просить лишний раз прощения. Особенно за мелочи. Иначе слово "прости" теряет свой смысл и становится просто звуком, не значащим ничего.

А на следующий день Джо не поняла, но как-то ноги привели её к старому домику на окраине улицы. Рэй сидел на крыльце с кружкой в руках. И так продолжалось каждый день.

На шестой день произошла странность. Об этой странности и Рэй и Джорджина будут много думать, но поговорить об этом уже не смогут. Сидя на крыльце и попивая пересахаренный чай, они говорили про то, что Рэю нужно сделать рекламу его тату-салона.

– У меня достаточно клиентов. – солгал парень, пожав плечами.

– Ага, пьяные девицы, которые не платят за твою работу. – девушка улыбнулась. – И всё же линия кривовата.

– Нет. – категорически ответил Рэй, взял руку Джо в свою. Он взял её руку для того, чтобы ещё раз посмотреть тату, но всего одно прикосновение заставило их задержать дыхание.

В момент они встретились взглядом и произошло это. Они не говорили. Не дышали. Не моргали. Почувствовав банальную тягу друг к другу, одновременно подались вперед, и когда остался всего миллиметр до соприкосновения губ, по ночной улице проехала машина, а из окна кто-то выкинул на проезжую часть металлическую банку от колы. Этот звук громом пронесся между ними, и они отстранились друг от друга так же резко, как и сошлись до этого.

Момент неловкости был ощутим каждым участком их тел. Никто не знал, что сказать или сделать. Сладкий момент был упущен, оставив после себя странное послевкусие потери чего-то важного.

– Э-э-э, я, наверное, пойду. – не придумала ничего лучше Джо.

– Да, пожалуй. – почему-то согласился Рэй.

Джо с горящими щеками сбежала со ступенек и поняла, что такого притяжения она не испытывала ни к Кензу, ни к Гарри. С ними она встречалась раньше. Полгода подарила Кензу, год Гарри, и за всё это время ей ни разу так отчаянно не хотелось их поцеловать. Она не заметила, как пробежала улицу и очутилась дома. Приняла прохладный душ и улеглась спать.

Ей снился поцелуй, которого не было, воображение дорисовало несбывшееся до конца.

На утро седьмого дня она решила, что и в этот вечер пойдет к дому Бейкеров. Это был её последний вечер в городе. Завтра с утра она вновь отправится в колледж и вернется обратно в Хард только спустя полгода, по завершению учебы. Весь день она провела с мамой. Они прошлись по магазином, заглянули в салон красоты и под вечер уставшие ввалились в пустой дом. Они до сих пор не могли привыкнуть, что папа больше здесь не живет. Арайя настолько выбилась из сил, что по прошествии пятнадцати минут уснула в гостиной на диване с пультом в руках, поджав ноги под себя.

Джо, не раздумывая, отправилась к дому Рэя. Она очень нервничала, но должна была с ним поговорить. Она знала его почти всю жизнь, но они никогда не общались. И всего за неделю он стал для неё… лучшим другом как минимум. Она чувствовала какое-то родство душ. Подойдя к дому, она увидела пустое крыльцо, и сердце предательски замерло, ведь все дни до этого Рэй ждал её на крыльце. Но девушка не развернулась и не ушла. Она неуверенной походкой приблизилась к двери, но не успела постучать, как та открылась.

На пороге стоял Кенз.

– Джо? Что ты тут делаешь? – спросил он.

Джо сбилась с мыслей. Каких бы то ни было. Она всю дорогу репетировала разговор с Рэем и никак не ожидала увидеть его младшего брата. Она вообще забыла, что он существует.

– Несколько дней назад… пришла сюда. Искала тебя. – сбиваясь с мысли, пыталась объяснить девушка.

Неправильно истолковав покрасневшие щеки Джо, Кенз под наплывом старых воспоминаний неожиданно приобнял девушку и поцеловал. От растерянности Джорджина замерла. Поцелуй длился всего три секунды. Не больше. Но именно в эти три секунды Рэй вышел из тату-салона, увидел это и тут же отвернулся. Он вошел обратно, и не увидел, как Джо оттолкнула Кенза и объяснила ему на ломанном языке, что он не так её понял. Она сказал, что хочет поговорить с Рэем, Кенз не ожидал этого, но сказал, что брат сейчас в тату-салоне, прибирает после последнего клиента.

Войдя в тату-салон, Джо сразу же поняла – разговора не будет. Всего мгновение ей понадобилось, чтобы оценить взгляд Рэя. Он был… никаким. Но девушка решила сказать:

– Рэй, я по поводу вчера…

– Мы не будем об этом говорить. Джонс, уходи.

Сказать, что Рэй был зол, это ничего не сказать. Он был в ярости, но ничего не мог сделать. Девушка, стоящая перед ним, никогда не была его и не будет. Он всегда знал, что она… Не додумал мысль, в голове всплыл вчерашний момент, если бы не та банка, упавшая на асфальт, он бы её поцеловал, и скорее всего она бы не ушла домой. А с утра приехал бы Кенз и увидел свою первую любовь в кровати родного брата. Рэй был благодарен тому, кто выкинул эту чертову бутылку из окна чертовой машины. Именно она спасла их от ошибки. Следом в голове Рэя возник образ Джо в объятиях Кенза. Злость ещё с большей силой овладела им. Его ужасно бесило противоречие, которое щупальцами впилось в душу.

Больше ничего не сказав, Джо ушла и со слезами на глазах вернулась домой. И она тоже не знала, что Кенз, почувствовав себя дурачком, сказал позже Рэю: "Джорджина сама поцеловала меня, видимо решила вернуться". Кенз просто решил выглядеть перед старшим братом мужчиной, а не мальчиком и не понял, какой раздрай его слова принесли в душу Рэя.

Больше Рэйлан Бейкер и Джорджина Джонс не виделись. Она уехала на учебу. Он остался в городе и всё же сделал эту чертову рекламу тату-салона.

Спустя время, закончив учебу Джо вернулась домой. Она начала общаться с отцом, но с того рокового дня они так и не виделись. Разговаривали только по телефону. Дома как всегда идеальный порядок, запах выпечки и кофе встретил девушку на пороге.

Весь день они с мамой были вдвоём. А вечером, Джорджина ушла в свою комнату на втором этаже. Арайя убирала со стола, но услышав странный звук, бросилась наверх. Постучав в комнату дочери и не получив ответа, она открыла дверь и увидела свою девочку в подаренной отцом серой пижаме, лежащую на полу без сознания.

В сознание Джорджина Джонс так и не пришла. Её увезли в центральную городскую больницу.

Семь дней.

Сто шестьдесят восемь часов.

Десять тысяч восемьдесят минут.

Именно столько времени Джо находилась в больнице и не подавала признаков жизни, кроме дыхания и слабого сердцебиения, но, когда последняя минута этого времени перешла черту, девушка открыла глаза и уперлась взглядом в белоснежный потолок над своей головой, одинокая слеза скатилась из глаза и спряталась в темных волосах.