Ее величество попаданка

Тишина над кельей висела пару минут, показавшихся часами. Но что обнадеживало — не только я не ведала, что творю. Монахини тоже все как одна рухнули на колени, а потом опомнились и вскочили на ноги. На меня они теперь смотрели со смесью досады и ужаса.

— Поздно! — выдала в итоге настоятельница, разрушив звенящую тишину. — В ней разгорелась искра всемогущего Феникса.

— Аномально быстро, — недовольно крякнула помощница главной серой.

— Теперь это не имеет ни малейшего значения, Ямина, — устало обронила настоятельница и, буквально упав на узкую койку, посмотрела на меня совсем другими глазами. Я бы сказала, что теперь в них плескалась жалобная мольба. — Меня зовут матушка Ортания, — представилась женщина и изобразила заинтересованность, побуждая представиться в ответ.

— А меня Мирослава Огнева, — представилась я, показывая, что готова идти на контакт, и выгнула бровь, намекая, что буквально изнываю от нетерпения узнать, что будем делать дальше.

Ортания некоторое время молчала, явно подбирая слова. Понять её было несложно. Пойди расскажи так, чтобы иномирный собеседник тебя сразу понял.

Но настоятельница с задачей справилась. Набрав в грудь воздуха и уставившись в правый верхний угол, она заговорила:

— Женщин с разгоревшейся в полную силу искрой Феникса в нашем мире не любят, потому что боятся. А вот рождённых с нею, но вовремя угнетенных ограничителями силы — ценят, как золото. Всё потому, что фениксианок рождается ничтожно мало, но только от них могут появиться на свет одарённые наследники аристократов. Амирана была одной из таких девушек. Она попала к нам сразу после рождения, и её сила сразу была запечатана. Мы восемнадцать лет учили её покорности, этикету и умению пользоваться теми достоинствами, что у неё остались. Это был заказ очень сильных и опасных магов. С ними не спорят. Ослушаться мы не могли. А теперь вместо идеальной королевы у нас есть только ты, Мирослава.

Настоятельница всхлипнула горько, но жалеть её мне и в голову не пришло.

— В моем мире говорят: «Пути Господни неисповедимы», — безразлично пожала я плечами. — Значит, так было предопределено свыше. Я пока не разобралась в тонкостях вашего мироустройства, но услышанное мне уже не нравится. Как вы вообще можете принимать сторону мужчин и лишать женщин силы и власти? Вы же сами женщины! Должны знать, что мы мудрее, хитрее и не так кровожадны, как мужчины. Под нашим правлением мир однозначно стал бы лучше.

Я вдруг почувствовала, что взгляды некоторых сестёр превращаются из настороженных в любопытные. Но не у Ортании. Настоятельница невесело усмехнулась.

— Да если бы так… — устало бросила она. — Вот только история нашего мира знает другие факты. Раньше, когда силу таких женщин не ограничивали, на Амате было куда неспокойнее, чем сейчас. Вступившие в полную силу одаренные фениксианки жаждали власти и стремились переделать мир под себя. Каждая была хитра, коварна и обладала силой, способной подчинять армии. Они виртуозно плели изощренные интриги и заговоры. Везде, где рождались новые дочери Феникса, проливалась кровь.

— Я не такая! — отрезала я. — Я очень миролюбивая и вообще конфликтов не люблю.

Хотя, справедливости ради, власти я хотела всегда. Но ведь я никогда не опускалась до подлостей и интриг. Всю жизнь была прямой и честной. Как ни крути, а воспитание и окружение всегда накладывают отпечаток. Не стоит вешать на меня грехи своих кровавых диктаторш.

— А нам и не остаётся больше ничего, как только в это верить, — покорно склонив голову передо мной, еле слышно пробормотала настоятельница. — Наши амулеты и магия тебя уже не возьмут. Вся надежда на то, что ты не забудешь нашу помощь, как и обещала.

— Не забуду, — заверила я и соскочила с кровати. — Давайте уже начнём, а то времени у нас совсем мало.

— Да поможет нам Ветреница, — согласилась настоятельница и тоже поднялась. — Идём за мной, Мирослава. Для начала нам нужно поработать над твоей внешностью и внутренней сутью так, чтобы герцог Дымтей Архейский не понял, что ты не Амирана. Теперь я уже не так сильно сомневаюсь, что ты сможешь обвести его вокруг пальца.

Ортания пошла к выходу, а я последовала за ней, одетая лишь в длинную тонкую ночнушку. Спину я держала ровно, а голову высоко, но в душе совсем не была уверена в себе так, как хотела показать. Дело в том, что никакой магии или хотя бы изменений в себе я хоть убей не ощущала. Наверное, от страха на стрессе ляпнула те слова многозначительным тоном, но стоило опасности немного притупиться, как я стала собой — Мирой Огневой, без всяких искр Феникса.