Мистер Х. Стань моей куклой

Парень с фенечкой отобрал шубу у ребят и кинул пренебрежительно мне на голову. Я благодарно закуталась в мокрую и порядком изодранную одежду, тогда же телефон в кармане завибрировал. На экране обнаружилась запись «мама».

Парень в капюшоне только собирался сесть на ступени, но вновь вернулся ко мне и скинул звонок. Отдал совершенно молча, без разговора выключенный телефон. Потом присел на ступеньку и потерял ко мне интерес, будто я бесполезные бычки сигарет, которые повсюду валялись на полу в подъезде. Видимо столько же представляла для него ценности.

Я стояла минут тридцать. Никто не трогал и даже тот самый Марат в кепке поглядывал, но не прикасался, заливал в рот жадными глотками пиво. Я была статуей, замершей в одной позе, в углу лестничной площадки, вжатая лопатками в стену, и трясущаяся от холода. Волосы и тело мокрые от снега, наверное, заболею после прогулки, а мама будет сильно ругаться, когда вернусь.

Бедняки заполнили ступени лестницы, сидели на подстеленных куртках на порожках. Другие возле подоконника с цветами и пепельницей, где и я. Пили пиво, курили. Мокрая шуба впитывала противный запах сигарет. С одной стороны очень хотела домой, а с другой - боялась наказания от родителей.

Иногда тайком наблюдала за парнем в капюшоне, тот словно потерянный ребенок – странная ассоциация, теребил мою фенечку на запястье и смотрел в ноги своих ребят. Все время пока его друзья пили пиво (он тоже пил), не принимал участия в шутках и рассказах. Затравленный. Задумчивый. Выбитый из ремней безопасности и выброшенный один на дорогу. Я старалась смотреть украдкой, искоса, но один раз парень поймал за подглядыванием, от чего я вспыхнула, а щеки стали, думаю, бордовые. Парень не заговорил, и слава богу, не знаю, чтобы придумала и как отмазывалась. Я просто хотела вернуть фенечку и сбежать домой.

Потом мой взгляд остановился на высоком блондине с голубыми глазами, который рассказывал пошлые анекдоты и задорно смеялся и очень часто мельтешил руками. Слишком нервная жестикуляция, но он показался добрым. Пытался защитить и подсказал по поводу возраста, пока неандерталец в капюшоне не дернул за колосок. Кстати…о нем….

Я вжалась в бетон и было плевать, что испачкаюсь, хотела исчезнуть. Развалить стену позади себя и сигануть с третьего этажа. Парень оказался возле меня. С громким шлепком поставил пиво на подоконник, а из куртки достал сигареты. И все это напряженно медленно, время от времени посматривая на меня в ожидании реакции или с намеком о дальнейшем разговоре.

Руки скрестил на черной куртке, голову склонил, чтобы лучше меня видеть, а в лицо выдохнул дым. Я постаралась не дышать, но глаза противно зажгло. Когда парень наклонился, смогла рассмотреть его получше. Первым делом отметила карие большие глаза и невероятно длинные загнутые ресницы, как у девочки. Массивный квадратный подбородок. Симпатичный для бедняка, они мне в последние годы представлялись непременно с гнилыми зубами или лысыми, или хромыми, или вонючими.

Одна ладонь парня в капюшоне поднялась и оперлась о стену рядом с плечом, вторая с горящей сигаретой легла на подоконник. И я оказалася в квадрате-ловушке. Тушь потекла и думаю я вся грязная, волосы мокрые завитушки превратились в птичьей гнездо на голове, но это на руку, надеюсь приставать не будут и дальше. Пока ведь не изнасиловали?

- А у тебя есть «папик»? – от озвученного вопроса раздался дружественной смех, словно остальные тщательно присматривались и подслушивали. Я не нашла в себе сил продолжить молчаливую войну взглядов между двумя соперниками. Лицо покраснело, словно огнем ошпарили, особенно уши, шею и щеки. Очень сильно всегда краснела, поэтому приходилось замазываться тональным кремом.

Глупые стереотипы. Мама и папа не выбирают мне папиков или будущего мужа. Я могу встречаться с тем, с кем хочу, во всяком старшая сестра – Марина гуляет с парнями, с которыми пожелает (и спит тоже!).

- Так есть? – поторопил парень и выгнул голову так, чтобы насмешливо спросить у моих глаз и красного лица.

- Нет. Нет у меня папика. Мне только четырнадцать!

- Ты не выглядишь, как малолетка.

Парень затушил бычок и потянулся одной рукой к моей щеке, вторая, которая была рядом с плечом, уже обхватила за другую сторону –за щеку и волосы. Возможно прикоснулся аккуратно, но я вся подобралась, вытянулась в струнку, встала на цыпочки, отвернула голову, когда увидела, как бедняк наклоняет голову с явной и понятной целью. Зажмурилась, надеясь, что едва открою глаза окажусь в теплой кровати и весь ужас происходящего развеется.

Завертела головой и высказала что-то нечленораздельное. Мычание-протест.

- Я не могу прикоснуться к тебе своими грязными руками? – спросил бедняк задумчиво , но с пренебрежением. Подбородок четче очертился, едва собеседник сжал челюсть. - Ты встречаешься только с богатенькими ублюдками? Они же дадут кучу бабла, так? Вы все богатые, но жалкие шлюхи!

Я простонала под всеобщий смех выродков и сжала губы, когда парень потянул за щеки вверх, вынуждая поднять лицо.

Замычала, пытаясь убрать голову.

- Фу! Противный! – успела высказать мужскому плечу, пока избегала поцелуя, крутя головой из стороны в сторону. Как представила, что бедняк поцелует, горло сдавило стальным обручем и не давало дышать. Слезы подступили к глазам.

А потом его губы прикоснулись. На щеки надавили грубые пальцы, вынуждая открыть рот и позволить его языку ворваться внутрь. Вместе с запахом алкоголя и табака его язык начал измываться. Облизывать, оставляя слюну на губах. От этого я чувствовала себя противно и мерзко, словно наелась слизи. Отдаленно кроме запаха алкоголя и табака ощутила запах цитруса (мужского одеколона), который защекотал в ноздрях.

Поцелуй был агрессивный, напористый и продолжался по моим меркам бесконечно долго, будто я виновата во всех проблемах. Грубое наказание, а не поцелуй. Губы заболели от напора. Я не знала, как правильно дышать во время поцелуя. Парень набрасывался губами и пил мое дыхание, жестоко крал. От этого не могла дышать, голова начала кружиться от нехватки кислорода. Сердце едва не пробило ребра от страха.

Ладонями подтолкнула мужскую грудь прочь от себя, пальцами постучала, чтобы отстал. Слезы уже давно текли. Соскальзывали по щекам и капали на губы.

Когда парень прекратил целовать, то по-прежнему держал меня за щеки. Его губы чуть приоткрыты и сквозь них рванное дыхание. Я испуганная. А он вряд ли испуганный, может немного сбитый с толку. Ошарашенный. Потому что я заревела в голос, не справилась с эмоциями. Пихнула парня в грудь и побежала по лестнице вниз, держа полы шубы без пуговиц. Перешагивала через любопытных зевак, которые смеялись вслед. Кому-то наступила на ногу, в ответ над головой пролетела бутылка пива и обрызгала одежду и обувь. А я всё бежала, перепрыгивала через ступеньку и, не переставая рыдала.

Грязный бедняк украл мой первый поцелуй! Это так мерзко и страшно. Губы пылали и болели от напора и противный запах лимона ощущался во рту и на щеках, и лице. Повсюду на одежде. Как назло, не запах перегара, а одеколон.

На улице вспомнила о сумке, которая валялась не тронутой на асфальте. Меня не преследовали, но остаток пути я бежала, боясь остановиться.