Пепел. Наследие 2

Глава двадцать седьмая

Джил

– Все анализы в норме, но в организме появилась некая деформация.

Я уже минут двадцать сижу перед доктором Стим. Она дает мне витиеватые объяснения по каждому показателю. Я не перебиваю, хотя сама знаю нормы и отклонения. Но, видимо, только сейчас мы дошли до самого интересного.

– Что же со мной не так? – спрашиваю я, не понимая, чего ожидать.

Доктор Стим откладывает папку в сторону и закрывает её. Значит, сейчас она скажет самое страшное. Мы, врачи, всегда так делаем. Сначала говорим плюсы, а уже потом жирные минусы.

– В связи с тем, что вы были дважды заражены мутагеном. Первый раз ещё в утробе матери, второй – недавно…

Подаюсь вперед и перебиваю доктора:

– Откуда вы знаете?

Она даже глазом не ведет.

– Все вводные мне сообщил мистер Майкл, но не беспокойтесь, всё строго конфиденциально, никто даже не знает, что я нахожусь здесь. В Возрождении все думают, что я в Подземелье, а там обо мне и не слышали.

Заявление доктора успокаивает меня, но полностью нервозность не проходит. Спрашиваю:

– И что во мне деформировалось?

На секунду за тонкой оправой очков мелькает печаль.

– Трубы. К сожалению, вы не сможете иметь детей.

Что? Но…

Не понимаю. Как это вообще…

– Почему это произошло? – спрашиваю я и чувствую, как начинает кружиться голова.

– Я могу быть с вами откровенна? Без прикрас?

– Конечно.

– Я думаю, это всё природа. Она не может позволить появиться на свет чему-то более… неправильному. Из-за этого ваши трубы деформировались, так что исправить это невозможно. В вашем случае мы столкнулись с борьбой организма. Ваши клетки быстро регенерируют и, думаю, молодость и вообще продолжительность жизни будет подобной мистера Хантера. Но в то же время организм отказывается производить на свет потомство. Потому что природой не было заложено такого рода. Природа иногда всё же ошибается, но в вашем случае она подстраховалась.

Я не знаю как мне реагировать на эту информацию. Не вижу смысла в истериках. Они ведь ничего не исправят. У меня не будет детей – это факт, с которым мне придётся смириться.

– Допустим. А в остальном? – спрашиваю я.

– Всё отлично. Это единственный нюанс, который имеет место быть. Но я отправила вашу кровь ещё на кое-какие анализы, постараюсь вывести формулу, для того чтобы вам больше не пришлось употреблять в еду…

На этот раз я соскакиваю со стула.

– Вы и это знаете?!

– Да. Доктору недоговаривать нельзя. Но и это останется в тайне.

– Не уверена, – произношу я, внутренне напрягаясь.

Ракс предлагает свернуть доктору Стим шею.

– Знаете ли, есть три причины, почему я ничего никому не скажу. Первая, когда-то Майкл и его отряд спасли мою родную сестру. Она – глупышка, будучи новобранцем, отправилась в патруль у стен Возрождения. К сожалению, на их отряд напали не мертвые, но ей и ещё одному парню удалось сбежать. Они прятались в берлоге два дня. И если бы не отряд мистера Майкла, который был с визитом в Возрождении, то её бы сейчас не было в живых. Я ему обязана и именно поэтому здесь я, а не кто-то другой. Вторая причина, это врачебная этика. И именно эту причину вы должны понимать, как никто другой. И третья – это мистер Майкл. Я наслышана, как он может обойтись с врагами. А я быть его врагом не желаю.

– Хорошо. Как вы думаете, есть возможность, избежать… гибели мутантов для продолжения моей жизни?

– Шанс есть всегда, но этим я займусь уже по прибытию в Возрождение, там более новое оборудование и у меня там квалифицированное место. Я сделаю всё возможное. Ведь когда-то доктор Макларен сделал нечто подобное для твоей мамы.

Да. Сделал.

Распрощавшись с доктором, отправляюсь в город, а точнее иду в сторону ворот. Я не знаю, как относиться к новости, что у меня никогда не будет детей. Я хотела. Я думала об этом, не один раз. Но ведь неизвестно, на что я бы обрекла ребенка со своей кучей мутагена. Да и хочет ли Майкл детей?

От этой мысли я останавливаюсь. Я моментально в голове приплела Майкла. Даже не задумываясь.

Оказавшись у главной вышки, смотрю на табличку, я уже видела её, когда ходила повидаться с папой. Поезд прибудет завтра на рассвете. Ничего не изменилось. Завтра я уеду в Крест, а моя армия последует за мной. Я не буду ждать годами, когда мистер Хантер освободится и решит помочь. К тому моменту Гриро окончательно запустит свои когти в город, и там уже точно никто не будет ждать меня. Они привыкнут и забудут, кто все это время дарил им мирную жизнь. А я не позволю забыть моих родителей.

Оттуда отправляюсь к Майклу в ангар, я не уйду оттуда, пока мы не поговорим. Кейт я ничего не скажу о своем плане, она не в том состоянии, чтобы помогать мне, но одну меня не отпустит и, следовательно, об этом узнает Убийца, а после, не пройдет и секунды, всё узнает Майкл. И тогда сидеть мне в Хелл до скончания времён.

Захожу в ангар и направляюсь к приоткрытой двери. Она не закрыта, значит, он там.

Я понимаю, что Майкл уже знает, кто к нему идёт. Но явно не подозревает зачем. На этот визит у меня много планов. Разговор, признание, близость, прощание.

Толкаю дверь и встречаюсь с ним взглядом. Он стоит, облокотившись руками на стол. Я быстро сокращаю расстояние между нами. Он отходит от стола, и я, привстав на цыпочки, беру его лицо в ладони и целую. Нежно и мимолетно. Отстраняюсь и шепчу:

– Прости.

– За что?

– За то, что я не ответила на твои слова в Кортрок. Я хочу, чтобы ты знал, что я чувствую то же самое.

Майкл накрывает мои руки своими.

– Я решил дать тебе время подумать. Не хотел давить.

Какой же он… идеальный. Идеальный для меня.

– Спасибо за это, но я должна знать, что было… там. С ней.

– Ничего не было. Я спал, она пришла, и я в полусонном бреду поцеловал её.

– Поцеловал? – мой голос – это писк умирающего мышонка.

– Да, – серьезно отвечает он. – Но на этом всё. Когда я понял, что она – это не ты, то всё прекратилось. Это правда. Такая, какая есть. Я сутками не спал, искал тебя и поэтому даже не заметил, что кто-то вошёл в комнату. Потерял бдительность.

– Ладно.

Хотя совсем не ладно. Эта сучка… надеюсь, что больше никогда её не увижу, иначе отдам всю власть Раксу и буду наблюдать, как он разрывает её на куски. А он это может.

– Джил, мы взрослые люди. Я понимаю, что тебе это неприятно, я бы убил кого угодно, если бы такое произошло с тобой. Но лгать я тебе не собираюсь.

– Почему сразу не рассказал?

– Мы говорили о более важных вещах, а мелкие я предпочитаю игнорировать.

– Точно больше ничего не было?

– Да.

Какое-то время мы молча смотрим друг на друга. И всего на одно мгновение я вижу в глазах Майкла неуверенность, и он тут же спрашивает:

– Ты мне веришь?

Я тут же отвечаю:

– Да, – чувствую, как щеки начинают краснеть, и быстро спрашиваю. – Ты сильно сейчас занят?

– Нет, а что?

– Я соскучилась. Соскучилась по тебе. По нам.

Майкл проводит большим пальцем мне по скуле, зарывает руку в волосах и притягивает к себе. Поцелуй мягкий и нежный. Он обещание и награда. Прощение и тоска.

Но такой поцелуй быстро сменяется иным. Ураганом, сносящим всё на своём пути. Хватаюсь за Майкла и снимаю с него футболку. Сдергиваю, слышу треск ткани. Мне кажется, что поцелуй при этом не прекращается.

Майкл подхватывает меня на руки. В следующую секунду я уже лежу на кровати, а он нависает надо мной сверху. Фиксирует мои руки над головой и мучительно нежно целует в губы, отстраняется, и на меня сквозь его глаза смотрят голод и желание.

– После, я тебя уже не отпущу. Ты это понимаешь?

Сглатываю и так хочу сказать ему, что утром меня тут не будет, но вместо этого тихо произношу:

– Да.

Майкл склоняется и углубляет поцелуй. Его поступательные движения бедрами сводят меня с ума. Закидываю ноги ему на спину и выгибаюсь в ответ. Мне этого мало. Мало. Мало.

Губы Майкла везде, он убирает одну руку с захвата и скользит ею под футболку. Моё дыхание в край спирает, когда он касается груди. Поцелуи – это уже борьба. Она неиссякаема и жестока. Майкл освобождает мне руки, и я моментально цепляюсь за его плечи. Хватаюсь так, словно пытаюсь влиться в него.

Моя футболка, как и лифчик, улетает, и голова Майкла склоняется к груди. Я выгибаюсь. Задыхаюсь.

Этот взгляд. Взгляд хищника.

Боже!

У меня сейчас сердце пробьет грудную клетку.

– Не отпущу, – говорит он и продолжает сводить меня с ума.

Остальная одежда слетает со скоростью света, и я уже сижу у Майкла на коленях. Смотря ему в глаза, приподнимаюсь и медленно опускаясь, впускаю его в себя. Губы приоткрываются, и я выдыхаю.

Это блаженство. Чувствовать его внутри.

Агония и лёд.

Майкл сжимает мои ребра и так же, смотря мне в глаза, стискивает пальцы. Будут синяки. Плевать. Во мне поднимается сила. И движения ускоряются. Голова запрокидывается назад, и я вскрикиваю. Это имя Майкла слетает с моих губ. Я слышу его стон. И это божественно.

Он крепко держит меня за талию одной рукой, второй берет за шею и возвращает мою голову в исходное положение.

– В глаза, – выдыхает он. – Смотри на меня.

От этих слов меня начинает колотить, и движения сбиваются с ритма.

Стоны, шумные вдохи и резкие выдохи.

Касания и взгляды.

Все это превращает меня в комету. И я несусь так быстро, что перед глазами всё меркнет, кроме его глаз.

Майкл следует за мной, и я падаю в его объятия. Потные и довольные мы ложимся на кровать.

Проваливаюсь в сон, но он длится недолго. Просыпаюсь от нежных, но настойчивых поцелуев в шею. Я лежу к Майклу спиной. Вплотную прижата его сильной рукой. Чувствую всю силу его желания. Улыбка скользит по моим губам. И мы начинаем второй раунд. Майкл скользит в меня и опускает руку вниз. От касания его пальцев я вскрикиваю, он нашел источник всех нервных окончаний в моём теле. Ноги переплетаются, я поворачиваю голову и снова получаю поцелуй и покусанные губы.

Оказываюсь лицом к Майклу, и мы продолжаем, так словно не можем насытиться друг другом. Улетая к звездам, я шепчу:

– Люблю тебя.

– Смотри в глаза.

Распахиваю веки и окончательно покидаю эту вселенную со скоростью света.

– Повтори, – приказывает-умоляет он.

– Я люблю тебя.

И Майкл ещё глубже входит в меня и изливается. Отодвигает мои волосы с лица, нежно целует в губы и, отстраняясь, прожигает меня взглядом. Его дыхание – оно неровное. И мне это очень нравится. Видеть и понимать, что это я довела его до такого состояния.

– А я люблю тебя. Больше, чем что-либо в этом мире.

Ещё один поцелуй. Нежные поглаживания и Майкл засыпает. Смотрю на часы на стене и сглатываю горький ком.

Пора.

Выбираюсь из кровати и одеваюсь. Майкл спит. Я медленно подхожу к нему и хочу поцеловать напоследок, но боюсь разбудить. Я даже записку оставить не могу, слишком много шума.

С горьким привкусом на языке покидаю ангар и бегу прочь, что есть сил. Оказавшись у пропускного пункта, оборачиваюсь. Погони нет. Он будет зол. Но я должна это сделать, и тогда мы сможем продолжить то, что начали. Продолжить жить, а не существовать.

На перроне забираюсь в последний вагон и оказываюсь чуть ли не единственным пассажиром. Спустя пять минут поездки протяжно выдыхаю и бросаю взгляд в окно. С той стороны решетка. Это чтобы не мертвые и мутанты не пробрались внутрь. Моё войско бежит за поездом и в голове появляется рой. Отворачиваюсь от окна и прикрываю глаза.