Первое касание

Он почти сливается с темнотой позади себя, и лишь огни глаз так ярко горят. Пустынный парк и мы в нескольких метрах друг от друга. На задворках сознания слышу глухое рычание Ланса. Минута мне понадобилась, чтобы уложить в голове видимое, вернуть своему телу подвижность, а в грудь обиду. Сжимаю кулаки и сглатывая сухоть во рту, сипло выдыхаю:

— Уходи, — делаю шаг назад, а волк повторяет, только в мою сторону и так, будто готовится к прыжку. Начинаю злиться. Сейчас мне уже не страшно. А в голове внезапно складывается пазл, открывая мысленному взору очередную правду. — Так это ты постоянно за мной следил?! — ещё два осторожных шага в мою сторону. — Не подходи!

Тормозит и выпрямляется на четырёх лапах. Высоко поднимает голову, представая предо мной во всей своей величественной мощи. Дыхание перехватывает. Хоть и обижена, но не могу исключить того, как этот зверь красив и невероятен. Теперь, когда момент нападения, кажется, так далеко, а я знаю об оборотнях, он не кажется мне таким страшным. Теперь я знаю, что внутри него есть человек. Который порой словами делает больнее, чем укус волка. И который почему-то снова здесь.

Предпринимаю ещё одну попытку его прогнать.

— Что тебе от меня нужно? Уходи…Хватит, — последнее слово срывается полушёпотом, совсем вымученно. — Оставь меня.

Хватаюсь за живот, потому что внутренности начинает сводить. Потому, что мне вновь очень больно. И он будто чувствует всё то, что творится со мной. Дёргается в мою сторону, а в его взгляде или у себя в голове, я ощущаю чёткое "Не могу" на мои слова. Такие же вымученные, усталые.

Сдаюсь уже, когда он делает новые несмелые шаги. Не могу преодолеть свою слабость перед ним. А обиды и злость, тускнеют с каждым сокращённым миллиметром между нами всё стремительней. Человеком он, итак, не оставляет мне выбора, и заставляет растворяться в его глазах, забывая обо всём. А что говорить об этом его облике. Когда он смотрит так невинно и тоскливо. Задержав дыхание, я не двигаюсь, а лишь наблюдаю. Ещё шаг, и ещё.

И, когда остаётся лишь полметра между нами, Ланс вдруг подаёт голос громче прежнего.

— Р-р-раф! Р-р-р-р-р…

Медленно поворачиваю голову и смотрю на друга, который не хотел подпускать волка ближе. Который в любую секунду, готов был защищать хозяйку, сцепившись с огромным зверем.

— Тише, Ланс. Он не…причинит вреда, — скосила взгляд на оборотня, который с интересом наблюдал за моей беседой с собакой. Присела коленями на бугристую асфальтовую дорожку, и начала успокаивающе гладить пса. Но успокаивать уже и не требовалось. Либо мои слова он понял и принял, либо обращённый взгляд Нэйта к нему так подействовал. Но Ланс больше не рычал, а уже во всю вилял хвостом. — А ты ему понравился! — тихо смеюсь и поворачиваю голову в сторону Нэйта.

Ещё шаг, совсем близко, и моя улыбка сползает с лица, стёртая рваным вздохом. Сейчас он даже немного возвышается надо мной, до того огромный. Наклоняет голову немного и заглядывает мне в глаза, и странно, но даже сейчас, я теряюсь в его запахе. Это совсем не его привычный парфюм, а что-то совсем другое. Сейчас он пахнет природой. Могучим деревом, утренней росой, пряной землёй и тихой лесной речкой.

Оба мгновенно напрягаемся, когда отчётливо слышим звук приближающихся шагов. Быстро поднимаюсь на ноги и шепчу:

— Уходи скорее! — но Нэйт внезапно ухватывается зубами за край моей кофты и начинает тянуть меня в сторону небольшого лесочка, находящегося за кустарниками. — Что ты делаешь?!

— Р-р-р-р, — тихое рычание и его взгляд, красноречивей любых слов. Он хочет, чтобы я пошла с ним и не задавала вопросов упуская время. И я даже знаю, что сейчас прозвучало бы, будь он человеком: "Брукс!".

Быстро подгоняю Ланса и пробираюсь сквозь кустарники, а затем и деревья, за волком. Отходим на приличное расстояние от дорожки, куда почти не пробирался свет от уличных фонарей. Останавливаюсь вслед за Нэйтом, который окунувшись мордой в кустарник что-то там искал. Оглядываюсь и рукой найдя Ланса, поглаживаю его по холке.

— Зачем ты привёл меня сюда? Уже ночь и мне надо… — обрываюсь, когда волк, держа что-то в пасти, тыкает мне этим в руку. Беру что-то холодное и… кожаное. — Кожаная куртка?

Он хочет, чтобы я надела её? Беспокоится, что замёрзну? Хмыкнув, накидываю её на плечи, но зверь смешно урчит на это, и до меня наконец-то доходит.

— А-а-а…

Расправляю кожанку и укладываю её внешней стороной на холодную и влажную землю. Глаза привыкли и теперь я чётко вижу очертания и чёрного волка, и каждого дерева. И будто выжидательного выражения у Нэйта. Ну да. Он хочет, чтобы я уже села на куртку. Ничего не понимаю, но несмело присаживаюсь, сразу подтягивая колени к груди. Не знала бы Нэйта, подумала бы, что оборотень устроил мне своеобразное свидание.

Когда он подходит ближе, дыхание вновь перехватывает. Осторожно дотрагиваюсь до головы, и медленно веду по жёсткому меху от уха до шеи. Руки мелко дрожат, а в груди постепенно растекается что-то очень тёплое. Согревающее в эту холодную ночь. Я впервые в жизни глажу волка, и не просто волка, а оборотня. И это вспыхивает взволнованностью, но тут же усмиряется странным спокойствием. Волк делает ещё шаг, и в удовольствии щурится. Не могу сдержаться и тихо хихикаю.

— Нэйтен Рид, никогда бы не подумала, что ты можешь быть таким милым! Уси-пуси!

Резким движением головы, он скидывает мою руку и тут же тихонько обхватывает её острыми зубами. Глухо рычит. Сердце ухает в пятки от накатившего ужаса. Но тут же в глазах напротив, замечаю искры смеха. Наконец начинаю дышать, а он отпускает руку и проводит по месту укуса шершавым языком. Не могу не отомстить за то, что испугал, и настроив голос на более грозный, машу перед ним пальцем.

— Фу, плохой пёс!

Несколько секунд смотрит с таким выражением, будто хочет убить. Но потом он издает какой-то непонятный звук, и я точно знаю, что внутренне он тяжело вздохнул. Трепеща всем телом, наблюдаю, как он топчется возле меня и располагается лёжа. Выпрямляю ноги, а его голова тут же укладывается на мои бёдра. Из меня снова вырывается смешок, ведь так мы обычно сидим с Лансом. Но смешок всё же получается очень нервным потому, что Нэйт сейчас так близко.

Это наше странное общение и его поведение, абсолютно вывели меня из колеи. Не могу поверить, что это Нэйт. Не отвечает колко, не ухмыляется в своей манере. И это просто наслаждение! Вожу рукой по холке и весело говорю:

— Знаешь, а в обличии волка ты нравишься мне больше. Тёплый, мягкий, и молчаливый. Идеально!

— Фрх! — ворчливо фыркнул, но продолжил лежать, и от моих касаний, тягуче моргать.

* * *

От лица Нэйта…

— Я… наверное, пойду. Уже поздно.

Напрягаюсь и поднимаю голову. Внутри всё всколыхнулось и сжалось, напрочь снося все ощущения, полученные за последние полчаса. Волк не хочет, чтобы она уходила. Я не хочу. Давно не чувствовал такого покоя, каким ещё секунду ранее, был пропитан полностью. Теперь я не знаю, простила ли она? И что будет завтра? Увижу ли снова в её глазах ненависть, которая приносит мне буквально физическую боль.

Страх. Именно это я сейчас чувствую, и именно это я чувствовал всё время. Страх оказаться в её глазах другим: не ненавидящим, не грубым, не равнодушным. Больше всего боялся быть ближе. А потом ещё больше, потому что, возможно, умрёт. Смешно, ведь боялся я так же и признаться в этих страхах себе. Меня редко когда посещало это противное чувство, и поэтому отвергая его всем своим существом, я делал только хуже. Ей, себе.

Ненавидел себя и её. Так мне казалось. Или хотел, чтобы так казалось. Но себя не обманешь. Все знают, что справиться со страхами можно только одним способом — принять их. Воспалённый мозг, который до этого был одержим лишь поисками, наконец принял правду. А принял он её тогда, когда я вёз на мотоцикле её бессознательное тело. Когда перед глазами то и дело была картина, как белая машина сталкивается с чёрной, взлетает, а затем и с грохотом переворачивается несколько раз.

Принимаю свои страхи тогда, когда в очередной раз боюсь. Будто до этого смотрел в окно с мутными разводами, где непонятно до конца, что происходит по ту сторону. Теперь же я смотрел в чистое и прозрачное. И понимал, что лучше смотреть этим демонам в "лицо". А иначе легче не становилось, наоборот. Ведь от того, что нахожусь далеко, ещё хуже, чем, если близко. Ведь мне хочется находиться к ней близко, и редко, но ощущать иногда этот покой или наоборот взрыв.

До этого не особо волновало то, что моя жизнь лишилась оттенков. Всё одно. Но испытав раз, мне с каждым днём всё больше хотелось ощутить ещё.

Сколько я мучал её, причинил боли, отчего у самого в груди будто разрасталась огромная чёрная дыра. Казалось бы, чернота не может стать ещё чернее, но с каждым разом внутри становилось всё темнее.

Никогда не был джентльменом или просто хорошим парнем. Никогда ни перед кем не распинался и не старался казаться лучше, чем есть на самом деле. Не знаю, как правильно общаться с такими неженками, как Брукс, поэтому первые попытки оказываются провальными, хоть и вспомнил, что такое смеяться.

Я не знал, чего хотел достичь этим принятием. Ведь, как и прежде, погружаться с головой в пучину под названием Брукс не собирался. Но точно знал, что не хочу больше видеть в её глазах боль. Но снова не могу справиться с собой, когда уже знакомо, зверь внутри готов рвать всё и всех. Глаза и, похоже, уши, застилает пелена ярости. Срываюсь на неё. Вновь.

Давно понял, что какого-то хрена во мне из-за Брукс, просыпается ярый собственник. Понял давно, принял только сегодня. Как и в другом, в этом тоже себе признаваться не хотел. Думал это волк внутри с ума сошёл. А нет. Это я полностью. Сегодня дошло.

После занятий хотели с отцом съездить в другую стаю и узнать больше о пропажах оборотней, но нет. Я поехал за Брукс. Даже от одной мысли, что она там с этим, идеальным во всём, Джастином, зубы сводило от злости. А, когда Брукс в слезах убежала от меня, я плюнул на дела во второй раз, и поехал в парк, дожидаться её возможной пробежки. В голове только и звучали её слова, которые она выкрикивала в машине.

Хоть и пытаюсь вбить себе в голову, что это не должно меня волновать, но всё же ощущаю облегчение от того, что с тем придурком у неё ничего нет.

Обращаюсь в волка, потому что так легче. Потому, что лучше не иметь возможности сказать, чем иметь и не найти в себе силы на это. Лучше пусть она поймёт так. Когда я ещё не вижу её, но уже чувствую, чётко принимаю для себя решение. Я стану ближе, но лишь настолько, насколько мне позволит тот самый страх — остаться без неё.

И вот сейчас, вспоминая о своём решении, я всё-таки поднимаюсь, отпуская её. Я стану другом для Селены Брукс, и виновный во всём, что с ней случилось, я сделаю всё для того, чтобы она больше не страдала. Но, если наступит момент, я отпущу её во второй раз.

Конец первого тома