Нечаяный сюрприз для графа

Глава 3

Я проснулась, но глаза открывать не спешила, боялась, что снова окажусь в том кошмарном сне. Как в детстве, уговаривала себя, что мне это просто привиделось, а, когда открою глаза, то окажусь дома. Хотя, понимание того, что это не сон, а вполне себе кошмарная реальность все больше овладевало мною. И доказательством недоброго предчувствия служило то, что я сплю одетой, и нет рядом Олега. А за последний год я привыкла просыпаться от его поцелуев и нежных прикосновений, ну, не это сейчас важно, а то, что лежу одна, одетая, под пуховым одеялом, «утонув» в таком же матрасе и подушках. Так, хватит бояться, пора разбираться! Открыла глаза и при слабом освещении светильников странной формы увидела врача, дремлющего в кресле, стоявшем недалеко от кровати.

- Доктор! – негромко позвала я.

Сон у него был чуткий, потому что он сразу очнулся и подошел ко мне, настороженно поглядывая.

- Мне надо в туалет, и я хочу принять ванну, - проинформировала его.

Он понятливо кивнул и, оглянувшись, сказал:

- Марта! Помоги леди Оливии, а я позову Лесли.

Ко мне подбежала пожилая женщина, которую я видела здесь ранее и помогла дойти до туалета. Когда вернулась в спальню, увидела, как доктор взволнованно расхаживал из угла в угол, заметив меня, он остановился, грустно взглянул и, как мне показалось, обреченным голосом произнес:

- Лесли поможет Вам искупаться, она сейчас наполняет ванную, а я пойду. Если потребуется моя помощь, леди Оливия, я всегда к Вашим услугам.

- Не уходите, пожалуйста, - испуганно попросила я. – Мне необходимо с Вами поговорить.

Он изумленно вскинул бровь, внимательно посмотрел на меня, а затем медленно кивнул. Кажется, удалось удивить его, но, судя по неуверенной, доброжелательной улыбке, доктор не сердился. Что ж, надо же с чего-то начинать, чтобы приспособиться жить здесь, пока я не вернусь обратно, домой, и в данный момент разговор с доктором мне показался наилучшим вариантом для этого.

Войдя в ванную, я остолбенела: почти все стены были увешаны огромными зеркалами, где спокойно можно было увидеть себя в полный рост. Но в ступор меня вогнало не множество отражающих поверхностей, а то, что я там увидела. Во всех зеркалах была отображена женская фигура в белом балахоне и белом чепце с оборкой, чуть меньших размеров, чем козырек у бейсболки, которая смотрела на меня, выпучив глаза и открыв рот, все лицо ее было покрыто красными прыщами, которые ярко выделялись на бледной коже. Я пару раз вяло махнула рукой, чтобы отогнать пугающее видение, но визави отзеркалило мое телодвижение. То есть, не померещилось, это мое отображение! Мой внешний вид вполне соответствовал тому кошмару, в котором я каким-то невероятным образом оказалась. Я попыталась взять себя в руки и стала распутывать завязки чепца, стараясь не смотреть в зеркало, когда заметила насмешливую улыбку бесшумно подошедшей ко мне горничной, которую она не особо и скрывала. Я сосредоточилась на ней: девушка помогла снять злополучный чепчик и ночнушку, и, будто в предвкушении забавного зрелища, медленно, стараясь не смотреть мне в глаза, со злорадной усмешкой, отошла в сторону. Я думала, что хуже того, что я уже видела, быть не может, но ошиблась: все мое тело было усыпано красными прыщиками разных размеров, начиная от мелкой сыпи до ярко-красных отчетливо выделявшихся на молочной коже гноящихся болячек. От увиденного меня замутило, я закрыла глаза, но тут же вновь открыла их, потому что закружилась голова, и я чуть не упала на каменный пол. Шатаясь, в поисках опоры, наткнулась рукой на стену за спиной, прислонилась к ней и беспомощно сползла на пол. Некоторое время я сидела с закрытыми глазами и глубоко дышала, боясь потерять сознание, потом открыла их и в зеркале наткнулась на лицо горничной, на котором читалось торжество, ее ожидания я явно оправдала. Поведение горничной было довольно странным, разве она не должна блюсти интересы хозяйки? Понятно, что никто не ждет от нее переживаний или страданий в связи с неприятностями у той, которой служит, но радоваться моей беде – это, пожалуй, перебор. Я продолжала смотреть на нее и, судя по всему, она что-то разглядела в моих глазах, потому что перестала улыбаться и теперь растерянно озиралась, уводя глаза в сторону, но повсюду в зеркалах натыкалась на мой неотрывный взгляд.

- Позови Марту и можешь уйти, - сказала я, продолжая, обнаженная, беспомощно сидеть на полу.

Она выскочила, и через некоторое время в ванную заглянула пожилая служанка.

- Марта, помоги мне, пожалуйста, искупаться, - попросила я ее.

Она на мгновенье замерла, удивившись, но потом быстро подошла ко мне и помогла подняться. Кажется, головокружение прошло, но чувствовала я еще себя неуверенно, поэтому с благодарностью приняла помощь Марты, тем более, в том, как она ухаживала за мной, чувствовалась забота. Я, кажется, задумалась и ненадолго выпала из реальности, потому что не заметила, как Марта мне надела на голову чистый чепчик, очнулась, когда она попыталась его завязать. Я отстранилась и, как можно мягче, сказала:

- Спасибо, но не надо ничего надевать на голову. Кстати, Марта, ты здесь всех знаешь, надеюсь, можешь порекомендовать мне горничную?

- Я? Порекомендовать? – растерялась она, но после моего уверенного кивка, смутившись, ответила: - Моя дочь Нора, она умеет укладывать волосы и ухаживать за одеждой, но вряд ли леди Сибилла позволит ей прислуживать Вам.

- Ну, я еще не определилась насчет горничной, но почему ты так думаешь? – поинтересовалась я, смутно догадываясь, о ком она говорит.

- Дворецкий назначает горничных только с позволения леди Сибиллы, -несмело пояснила Марта.

- Если я все же решусь на замену горничной, то думаю, мне удастся убедить ее, - уверенно сказала я.

Марта робко улыбнулась в ответ. Перед тем, как выйти к доктору, посмотрела на себя в зеркало: лицо было щедро усыпано прыщами, поверх ночной сорочки – копии предыдущей, был надет длинный теплый халат цвета красного кирпича, который по цветовой гамме почти совпадал с этакой красноватой россыпью на лице и шее. В таком облачении моя внешность выглядела не просто неприятной, а откровенно отталкивающей. Я даже не сразу заметила длинные густые волосы пшеничного цвета с вьющимися локонами вдоль лица. Какая ирония! С горечью усмехнулась про себя, мой облик, который сейчас отражался в зеркалах - это просто насмешка, точнее, издевательство над той, какой я была раньше, за исключением волос! Но раздумывать над шутками и ударами судьбы было некогда, я и так непростительно долго заставила ждать доктора.

Я вошла в спальню и пошатнулась, как от толчка в грудь, приторный запах разнообразных цветов, заполнивший комнату, приложил меня не хуже удара, полученного при случайном столкновении с кем-то. Врач, стоявший возле окна и глядевший на улицу, резко повернулся и посмотрел на меня. Взгляд его был тревожным, в нем не было ни отвращения, ни жалости, только беспокойство обо мне. Это обнадеживало.

- Извините, что заставила Вас ждать, но мне необходимо поговорить с Вами, - я села на кушетку, жестом предложив ему место в кресле напротив.

Потом обратилась к служанке:

- Марта, убери, пожалуйста, все цветы отсюда.

Она недоуменно посмотрела на многочисленные букеты, хотела, видимо, что-то сказать, но не решилась, лишь взяла ближайшую вазу и вышла. Я посмотрела на врача, его взгляд стал заинтересованным, что ж, не будем разочаровывать:

- Почему Вы помогаете Оливии, то есть мне?

Он удивленно вскинул брови:

- Как странно Вы говорите, леди Оливия! Я - лекарь семьи Стелтон, и знаю Вас с рождения!

- Те женщины, что здесь были, они ведь мои родственницы, не так ли? – настойчиво продолжала я. – Тем не менее, они меня едва выносят, а Вам я не безразлична, почему?

Лекарь не спешил отвечать, он внимательно смотрел на меня, раздумывая, а потом все же решился:

- Я отвечу на Ваш вопрос, но Вам лучше лечь в постель, потому что мне кажется, что леди Сибилла скоро вновь навестит Вас.

Что я и сделала, продолжая слушать его.

- Ваша мать долго болела, я и другие лекари лечили ее, но спасти так и не удалось, и я чувствую свою вину за это. Вам было восемь лет, когда ее не стало. Вы правы, леди Оливия, Вы, действительно, мне не безразличны, я полагаю, Вы до сих пор не оправились после смерти своей матери, - потом, подавшись ко мне, взволнованно спросил: - Вы ведь помните меня?

Ответить я не успела, Марта как раз подошла к двери с очередной вазой и чуть не столкнулась с ворвавшейся хозяйкой, которая прямо с порога начала возмущаться:

- Я не позволю тебе самовольничать, Оливия! В то время, когда я непрестанно забочусь о тебе, делаю все, чтобы украсить твою жизнь, ты отвечаешь мне черной неблагодарностью! Чем помешали тебе цветы? Ведь ими так приятно любоваться, или ты предпочитаешь смотреть на себя в зеркало?

Вот это да! Какая «трогательная» забота! От укуса змеи не отличишь!

- Леди Сибилла! – робко вмешался лекарь: - Это моя вина. Я распорядился убрать цветы, потому что леди Оливии трудно дышать.

- Но при чем здесь эти прекрасные цветы? – упиваясь своим «милосердием», вопрошала Сибилла.

- Я стараюсь исключить все возможные причины ее плохого самочувствия, -настаивал отважный Клейт.

В этот раз мне удалось получше рассмотреть леди Сибиллу. Я с интересом наблюдала за небольшого роста, рано располневшей симпатичной женщиной, она возмущенно прожигала взглядом лекаря, но возражать не решилась, от бессилия со всем своим невысказанным раздражением обратила свой взор на меня. Сколько же там было негодования и неприязни! А еще обещание кары. Вообще, я совсем не против эмоциональности, часто она вполне оправданна, да и женщины в гневе бывают прекрасны, но только не в данном случае. Чувствовалось, что это был не непредвиденный всплеск эмоций, а вполне обычная, годами отработанная практика общения с Оливией, лишь с корректировкой на присутствие постороннего лица. Я смотрела на эту совсем не старую, сохранившую красоту, если не считать внушительного подбородка и выпирающего животика, но то ли глупую, то ли обнаглевшую от безнаказанности женщину, и понимала, что, если мне все же придется здесь задержаться, то я, пожалуй, найду, чем заняться. Для начала нужно собрать всю информацию, а потом прикинуть, что тут можно сделать.

- Пришлите еще слуг, чтобы побыстрее освободить мою спальню от атрибутов Вашей чрезмерной заботы, - сказала я, глядя ей прямо в глаза, которые после моих слов стали резко увеличиваться в размерах, а потом насмешливо спросила: - Или Вы предпочитаете, чтобы я задохнулась от этого приторного благолепия? И не вздумайте кричать, пока я пребываю в таком состоянии, -строго добавила, увидев, что она собирается мне ответить, - иначе все решат, что Вы не желаете моего выздоровления.

Так ничего не сказав, задыхаясь от не выплеснутого мне на голову возмущения, леди Сибилла резко развернулась и вышла из комнаты. Я перевела взгляд на Клейта, который озадаченно разглядывал меня.

- Я просто не узнаю Вас, - непонимающе произнес лекарь. - В данный момент Вы мало напоминаете леди Оливию, за исключением внешности, разумеется.