Изгои Интермундуса

–Ты в порядке… Аня, да? – его светло-голубые глаза с едва заметными серыми прожилками, будто бы пронзая насквозь, заботливо смотрят. Казалось, еще немного и его длинные русые ресницы коснутся моей кожи.

Взглядом скольжу по его лицу: прямые, чуть изогнутые брови в тон ресниц удивленно приподнимаются от моего пристального внимания. Тело пробирают давно забытые ощущения: до смерти хочется провести указательным пальцем по его прямому носу, потом коснутся губ с чуть приподнятыми уголками, и, напоследок, дотронуться до ямочки на подбородке.

–Ты что творишь?! Если у тебя проблемы, она тут не причем! – вздрагиваю от громкого голоса, и тут же вспоминаю о том, на кого направлен гнев любимого.

Плевать, пусть Теон думает, что хочет. Я уже привыкла к циничности и равнодушию, и даже его мрачное настроение не испортит мне этот миг. Впервые за столько лет рука Лео коснулась моего плеча. Я почти забыла, каково это...

–Что она тебе такого сделала?! – все же идеальный момент омрачает одна деталь – хмурый парень в черном пальто, который мог не только наговорить гадостей моему спасителю, но и сотворить с ним что-нибудь ужасное. Но на удивление Теон молчит, словно раздумывая, отвечать чем-либо на наезд парня или нет.

–Меня, кстати, Кир зовут,–мягко улыбается мой Лео. Видимо, поняв, что Теон не собирается ему отвечать, он решил переключиться на меня. – Алла Николаевна попросила передать, что все собираются в «музыке» у Элизы Игоревны. А ты идешь?

Голос Кира похолодел на несколько градусов, стоило ему обратиться к Теону.

–Конечно,–спокойно отвечает тот.

–Тогда, пошли,–кивнув, он разворачивается и идет обратно к школе.

«Теперь мне все ясно»,–немое замечание Теона холоднее лезвия ножа, я вздрагиваю и пытаюсь мысленно отгородиться от него. В лесу родилась елочка, в лесу она росла... Зимой и летом стройная…

«Ты ведь знаешь, что это не больно-то помогло?» –очередное замечание, теперь уже с легким оттенком иронии.

Он, наверное, и те мысли прочитал, когда я смотрела на…

«Да. Мерзость…» –Теон морщится от отвращения.

Отворачиваюсь, чтобы не видеть ехидную ухмылку на надоедливом лице.

Когда подходим к входу, едва не уступаю желанию прищемить Теону пальцы о любезно открытую чугунную дверь.

–Л… Кир, А кто такая Элиза Игоревна? – поправив себя, спрашиваю, не в силах выносить молчание.

–Это наша музыня,–быстрый, чем-то обеспокоенный ответ,–ее кабинет находится в левом крыле второго этажа почти в самом конце коридора. Сами дойдете? Мне нужно сбегать забрать вещи из нашего класса.

–Можно я с тобой? Я тоже забыла свою сумку в «русском»…–хватаюсь за любую возможность побыть вместе с Л… Киром, даже если это будет длиться всего несколько минут. Особенно, такая возможность привлекает еще и тем, что рядом не будет мрачного подставного брата.

–Я принесу и твою сумку, мне несложно,–и, улыбнувшись, блондин убегает вперед, даже не услышав ответ.

Моя рука, пытавшаяся непроизвольно схватиться за рукав клетчатой рубашки, замирает в воздухе. Я снова вспоминаю его теплую улыбку, и сердце сладко замирает. Какое это счастье, снова видеть ее…

–Научись уже контролировать свои чувства,–мрачный мужской голос гасит все светлые мысли.

Теон быстрым шагом начинает подниматься по лестнице. Приходится бежать, чтобы догнать его. Ведь, если честно, когда мой возлюбленный объяснял дорогу, я даже не старалась ее запомнить. Он притормаживает только у открытой двери, откуда доносятся уже знакомые мне голоса.

–Вы пришли… Дмитрий,–вопрос Аллы Николаевны, мельком заглянувшей в журнал, звучит, как утверждение.–А где…

–Я здесь! – на выдохе отвечает влетевший в класс Кир.

–Что ж, садитесь.

Кир отдает мне сумку, и я иду к месту, куда только что сел Теон.Звук маленького чугунного колокольчика в руках у полноватой учительницы преклонных лет заглушает перешептывание учеников, и те нехотя рассаживаются по своим местам, поворачиваясь лицом к классной доске.

Учительница – видимо, та самая Элиза Игоревна – обводит глазами кабинет и, убедившись, что все на месте, начинает говорить:

–Здравствуйте, ребята. Можете сесть. Я попросила Аллу Николаевну привести вас после уроков в кабинет музыки, так как мне нужно с вами кое-что обсудить. Мы с Ириной Сергеевной и Аллой Николаевной решили открыть временный курс обучения медленным танцам, в основном вальсу.

Со всех уголков класса раздается недовольный мужской гул, Элиза Игоревна бросает взгляд в сторону Аллы Николаевны, и та, подняв правую руку, призывает парней к порядку.

–Я знаю, что многим из вас не хочется помимо подготовки к экзаменам посещать еще что-то. Но этот курс для вас обязателен, кто не будет его посещать – не попадет на выпускной,–теперь была очередь женской половины класса недовольно взвыть.

–Но сейчас можете не волноваться, в ближайшее время не будет ничего глобального. Пока я только разобью вас на пары,–подхватывает ее коллега.

Элиза Игоревна открывает верхний ящик стола и достает оттуда маленькую голубую коробочку:

–Так как наши мальчики обоими руками за,–говорит учительница, подмигнув нахмурившимся парням, тем самым немного сняв напряжение,–они будут тянуть себе пару.

Девочки начинают возмущаться, но строгий взгляд их классного руководителя, дает им понять, что выбора у них нет.

–Если хоть один откажется, то его партнер тоже не пойдет на выпускной, и будут они, сидя вместе на лавочке, пить теплое шампанское и с тоской смотреть в школьное окно.

«Я буду танцевать с Киром», – одна эта мысль окрыляет все мое существо. Представив нас вместе, кружащихся в ритме вальса, чувствую, как сердце в груди начинает учащенно биться.

«Мечтай, ему сначала надо вытянуть твое имя»,–саркастичная ремарка Теона встревает в поток моих многообещающих фантазий, но я игнорирую ее.

Все же, когда приходит его очередь тянуть жребий, и голубая коробочка, пройдя через несколько возмущенных рук, покрывших ее оскорблениями, и даже получив поцелуй от прыщавого парня в очках, вытащившего, по-видимому, имя первой красотки школы, оказывается на нашем столе, тревога мерзким комком подкатывает к горлу. А Теон, будто бы назло, медлит, прежде чем взять один из обрезков белой бумаги.

«Анна Назарова»,–читает он про себя достаточно громко, для того, чтобы эти слова врезались в мое сознание.

Облокотившись о спинку стула, подавляю вздох разочарования. Какой смысл заглядывать в его листок? Уверена, что мысленно произнесенное имя действительно попалось Теону, судя по его недовольному лицу и сжатым в полоску губам. Пока я лихорадочно думаю, как обернуть ситуацию в свою пользу, сосед по парте вдруг резко встает.

–Я отказываюсь,–резко бросает, и даже не обернувшись, выходит из класса прежде, чем Элиза Игоревна и Алла Николаевна успевают опомниться.

–Эй! – кричу ему вдогонку, забыв о способности обмениваться мыслями.

–Идите, поговорите с братом, – спокойно произносит моя классная.

Встав, поспешно направляюсь к выходу, попутно передав коробочку, ученику, сидящему позади меня.

Оказавшись по ту сторону двери, запоздало осознаю, что надежды на то, что смогу его уговорить, почти нет. Как же я от этого устала.… Эта вечная борьба между нами изматывает, вытряхивая наружу всю душу. Когда мы познакомились, он ведь не был таким.…

Впервые я увидела его на вершине Холма Времен – на руинах моей разрушенной жизни. А после, когда яркая вспышка выбросила нас в незнакомый мир, Теон остался рядом. Но… с каждым десятилетием мой спутник становился все грубее и жестче, и теперь кажется, что он всегда был таким.… Не знаю, что его так изменило, но я не позволю ему портить мне жизнь.

У меня нет желания становиться его врагом, но уступать Теону больше не собираюсь.