Я у мамы зельевар. Держись, столица!

Глава 4

— Ох, панна Торба, вы такая прелесть, что я прямо не знаю! — Дородная дама в сером чепчике и красном платье восторженно сгребала в корзиночку мыло, которое мы наварили с Радой, надеясь немного расширить производство.

Пани Василина притащила нам рецепт своей прапрапра… в общем, родственницы, сказала: «Берите чан, покупайте сырье. Сейчас мы будем делать хорошую вещь».

Вещь, кстати, вышла чудной. Миленькой такой, бело-зелененькой. С запахом хвои, мы с Радой измучились, добавляя эфирные масла в нужных пропорциях.

— Панна Торба, прямо умываюсь — чувствую себя новым человеком. Чистит ауру настолько, что ни один бялт не запачкает?

Я лучезарно улыбнулась. Если клиент говорит, что ему лучше от твоего товара, то никогда… Слышите?! Никогда не спорьте и не возражайте! Мнимая скромность будет только раздражать и вызывать лишние вопросы. Если продавец не уверен в своем продукте, то как же в него поверит покупатель?

— Всё для вас, пани Пршута, — проворковала я. — А не хотите взять дочерям своим что-нибудь? На подарочек?

— А что у вас есть? — живо поинтересовалась она.

— О-о-о… — Я достала с полки мыло в виде взбитых сливок с клубничками. — Смотрите, специальный фруктовый вариант для тех, кто любит сладкие запахи. Молодой коже подходит идеально: очищает, убирает жирность, питает. После этого каждая юная панночка почувствует себя истинно ягодкой!

— А сколько? — спросила пани Пршута, внимательно разглядывая мыло в упаковках.

Я назвала цену. Пани махнула рукой, мол, этим нас не испугаешь.

— Заворачивайте! — велела она.

Я быстро оформила, мысленно бесконечно благодаря Златовласую за удачный день. Если так пойдет дальше, то можно будет закупить ещё сырья. И, конечно же, подумать о том, чтобы разделить нашу мастерскую, выделив уголок именно для мыловарения.

— Спасибо вам, дорогая, девочки будут в восторге. — Пани Пршута прижала корзину с покупками к своей необъятной груди. — Приду к вам ещё, возьму что-нибудь с котиками.

— Котиками? — озадачилась я.

— Да, у меня мелкие племянницы, любят животных — страсть! Поэтому надо что-то миленькое. Вы уж сделайте.

— Х… хорошо, — пробормотала я, пока слабо понимая, что можно сообразить на эту тему.

— И сама уж не бродите ночью абы где, — вдруг добавила она.

— А?

Пани Пршута явно хотела всплеснуть руками, но вовремя вспомнила, что они заняты, поэтому только крепче перехватила корзину.

— Как же, как же! — выдохнула она, сделав страшные глаза. — Вы что не знаете? Снова в городе орудует банда Лесных ножей! Они такие страшные, такие страшные…

— Значит, мылом не пользуются, — пробормотала я под нос.

— Что?

— Ой, не обращайте, это я так, о своем ведьмовском. Так что банда?

Пани Пршута всё же поставил корзину на торговую стойку и наклонилась ко мне, быстро зашептав:

— Вы приезжая, панна Торба, да не знаете, что тут творилось несколько лет назад. Уж главарь-то Лесных ножей Эмилс знаете каков был? Уважаемый пан! Торговал оружием, был очень приличный человек.

Я ничего не сказала. Только вот знаю, что если человек приличный, то его никак не потянет на дорожку разбоя. Значит, была в нем какая-то червоточинка. Белое не станет черным, если там изначально нет клякс.

— У него была любимая Айме, ох и красавица. Рыжая-рыжая, прямо как вы! — продолжила пани Пршута, явно не заметив моей реакции. — Любовь была такая, что в романах не опишешь!

— Но потом что-то случилось? — осторожно уточнила я.

— Она полюбила другого, — вздохнула собеседница. — А Эмилс не простил: убил её и своего соперника. Бросил все, ушел в леса, сколотив банду.

— Козел, — коротко сказала я.

— Бялт злой завладел его умом. — вздохнула пани Пршута. — Потому что иначе это не объяснить.

— На этом история не закончилась?

Она покачала головой.

— Увы. В Ридзене потом начали находить бездыханные тела рыжеволосых девушек. Эмилс и его соратники мстили всем.

— Стадо козлов.

Хотя, что-то я зря обижаю ни в чем не повинных животных. Козлы умные. И не жестокие. А на убийства ради удовлетворения собственных извращенных желаний способны только люди.

— Потом их поймали, но, как видите, не всех.

— Буду очень осторожна, — заверила я и через некоторое время распрощалась с сердобольной клиенткой.

Уперев руки в боки, я посмотрела на часы. Так, что тут у нас? Уже десять утра. Искренне надеюсь, что Дзидра не придет и выкинет глупые мысли из головы. Подумаешь, принц?

Девочки, дорогие! Если мужчина, будь он даже бог, бросил вас, то единственное, что тут можно сделать: развернуться и бодро зашагать в сторону, противоположную направлению, по которому он ушел! Всё!

Шумно выдохнув, я только покачала головой:

— Бедная Айме, не повезло же тебе связаться с больным на голову человеком.

И правда, встречаешь кого-то, влюбляешься, а он… потом тебя убивает. Бр-р-р! Златовласая, зачем все это? Разве нельзя хоть в этих делах как-то навести порядок в мире?

Конечно, вопрос глупый. Ясное дело, что никто из богов не будет отвечать простой ведьме Ядвиге Торбе.

Но тут же отодвинула эти мысли подальше, потому что нужно заниматься делом. Пани Пршута сказала про мыло в форме котов. Хм, это прямо вызов. Только где же взять… О!

— Муррис! Му-у-уррис! — медовым голосом позвала я. — Кс-кс-кс!

— Я тебя не слышу, — раздался его голос из-под стола.

— Ну, Муррис! Птичка моя, рыбка моя, солнышко моё пучеглазенькое.

— Ядвига, тебе не кажется, что комплименты — это не твоё?

— Не умничай и иди сюда!

— Нет!

Так, не хочет. Можно сказать, режет мою инициативу прямо на корню, паразит! А я, между прочим, для дела стараюсь! Ну ничего, сейчас я тебя оттуда все равно достану.

Осмотревшись по сторонам, я хмыкнула и, подойдя к стене, взяла Жужу. Та явно воодушевилась, готовая тыкать кота в упитанную пятую точку. Только вот Муррис уже шустро перебазировался под торговую стойку. Так, уже проблематичнее. Там низко, я так просто не пролезу.

Поэтому пришлось опуститься на четвереньки и заглянуть под стойку. Оттуда на меня уставились два светящихся в темноте глаза.

— Муррис, давай кс-кс-кс по-хорошему!

— Нет! — гордо заявил тот и уперся задом в заднюю часть стойку.

Ну всё, ведьминский кот, сейчас получишь!

Пыхтя, я принялась толкать его древком метлы, на что Муррис вмиг начал отбиваться лапой и орать. Ни одного слова было не разобрать, зато вой на всю лавку стоял такой, что можно было вызывать людей из управления.

Гад! Я бы просто разочек макнула его в раствор для формы и всё! Ну хорошо, два раза макнула! Потом бы отряхнулся — делов-то! Что? Получилось бы очень большое было? Ничего страшного — продала бы баню!

Но Муррис чуял, что добром дело не кончится, поэтому отстаивал свою честь как мог. Воюя с котом, я упустила, что кто-то вошел в лавку. Постоял на месте, потом хмыкнул:

— Ядвига, ты уверена, что нужно клиентов встречать именно задницей? — прозвучал голос Айвараса.

Чтоб ты был здоров, братец. Я едва не стукнулась головой о резное деревянное украшение на торговой стойке. Спасибо мамочке, что подарила мне чугунную голову, которая надежно прикрывает мозги от всех бед.

Фыркнув, я выползла на безопасное расстояние от всех выступающих элементов мебели и поднялась на ноги. Откинула волосы назад и осмотрела с ног до головы Айвараса. Ого, какие мы стильные. Прямо глаз не отвести, ему удивительно идёт эта темно-синяя рубаха, черные штаны и пояс с пряжкой черепом. Ты глянь, какой!

Была бы свободной от всех обязательств и моральных принципов ведьмой, то обязательно бы заинтересовалась таким щеголем. Но так как нас связывали отношения более крепкие, что романтическо-плотские, только приподняла бровь.

— Кого я вижу, — хмыкнула я. — Ишь какой! Среди бела дня решил очаровать невинную панну?

— Если ты о себе, то шутка не удалась, — заметил он.

Я закатила глаза. Зануда. Не оценил моих слов, совсем не оценил.

— Слушай, помоги сестре, а?

— А что надо? — насторожился Айварас.

Я захлопала ресницами:

— Достань девочке котика.

Девочка его заставила фыркнуть, но, поняв, что я все равно не отстану, перевел взгляд на торговую стойку. Точнее, на нижнюю её часть. После чего щелкнул пальцами, в воздухе соткалось нечто бледно-зеленое, похожее на призрачную медузу, и метнулось под стойку.

Спустя секунду донесся дикий мяв, и Муррис на скорости вылетел прямо на меня, запрыгнув на руки.

— А-а-а, помогите! Ядвига, спаси! Там… там…

— Там всего лишь мортальные силы, — хмыкнул Айварас, движением руки убирая «медузу». — Фамильяр ещё, боишься таких элементарных вещей.

Муррис ощерился:

— Я — фамильяр нормальной ведьмы, а не какого-то некроманта.

— Ну с нормальной ты явно погорячился.

Муррис тут же насупился, глянул на меня, мол, будем его бить или нет? Потом сообразил, что всё же оказался в моих руках и тяжело вздохнул.

— Не стоит реагировать на слова всех подряд, — невозмутимо произнесла я и мягко нажала на влажный нос Мурриса. — Если обижаться на каждое из них, то просто не будет времени на всё остальное.

Я посмотрела на Айвараса.

— Спасибо. Ты тут как, по делу?

Он поколебался, словно не зная, что именно ответить. Что… Айварасу нужно для ответа больше, чем три секунды? Воистину творятся дивные дела в Кошачьем переулке. Обычно прямо от зубов отлетало, он даже не забывал улыбнуться так, чтобы можно было ослепнуть. А тут…

Он поставил передо мной белый бумажный пакет с ярко-красной эмблемой.

— Да, Ядвига, у меня просьба: можешь это передать Раде?

— Могу, — кивнула я. — А почему сам не передаешь?

— Дела, — коротко ответил он, и пока я пыталась сообразить, почему именно, Айварас был уже у выхода. — Хорошего дня! Пани Василине привет!

— Айварас! — крикнула я.

— Смылся, — удовлетворенно произнес Муррис. — Слава Златовласой, что и зеленую свою гадость забрал с собой. Кстати, Ядвига, в следующий раз давай договариваться, а не сразу подло вступать в сговор с некромантами?

Я хмыкнула:

— Ты первый начал, поэтому теперь не изображай из себя оскорбленное достоинство.

Кот хотел было что-то сказать, но потом явно передумал. В данном случае я права по всем статьям, поэтому лучше не выпендриваться.

Прижимая к себе Мурриса одной рукой, я спрятала пакет для Рады, как вернется с пани Василины с рынка, так отдам. А пока что…

— Дорогой мой Муррис, готов ли ты отдаться в мои нежные руки во имя науки и грязного обогащения?

Кот уже собрался было принять позу, но тут раздалось хихиканье Бунжика. Сифиздилла сделала вид, что её это и вовсе не касается, а Жужа живенько зашуршала за нами. Потому что моя метла — натура интересующаяся!

В итоге ушло около сорока минут, чтобы засунуть Мурриса в формовой гель. Он совершенно безвреден, на шерсти не остается, но кот свято уверен, что я собралась его убивать.

Он царапался, кусался, призывал на мою голову все кары небесные (в том числе почему-то и про шерсть, которая не должна быть мягкой и шелковистой) и… короче, всячески и напоказ страдал.

При этом печалью для него был не гель, а миска с теплой водой, в которой я отмывала своего фамильяра.