Дубль

Глава 2

Глеб

- Докладывайте!

Казалось бы за столько лет можно привыкнуть к наблюдению за чужой болью, страданиями и смертью. Металлический холод голоса резал слух самому себе и со стороны наверняка казалось, что меня не задевает вид людей, погибших не самой лучшей смертью. 

Меня вызвали из министерства в этот небольшой городок не случайно: такие происшествия вызывают большой резонанс в обществе, а это означает бесконечные проверки, отчёты, следствие, общение с журналистами. Думая о последних я скривился: по какой-то причине это мне не нравилось больше всего. Надо бы переложить эти полномочия на своего помощника, вот только от вездесущих журналистов, которые могли подкараулить за углом даже он не в силах был защитить. С ними стоило всегда быть начеку, говорить только то, что положено и ни слова в обход протокола.

Главврач таким же холодным циничным как у меня тоном отчитался о погибших и раненных, которых доставили к нему в больницу. Самое страшные сводки приходили из детского отделения, потому что маленькие пострадавшие всегда занимают отдельное место.

- Глеб Юрьевич, - обратился ко мне доктор, когда мы вышли из морга. - Я понимаю, что следствие ещё идёт и у вас работы много, но... 

- Говорите, что нужно.

- Несколько больных необходимо срочно доставить в Москву, мы сделали все возможное, но…

- Игорь, слышал? - спросил я своего помощника. Хотя мог бы и не спрашивать: тот работал без нареканий.

- Будет сделано! - отчитался мужчина и застрочил на планшете.

- Что-то ещё? Не стесняйтесь, всем необходимым мы вас обеспечим.

- Мы держим руку на пульсе, - поддакнул кто-то из местной администрации. 

- Нам необходимо навестить каждое отделение для отчёта. - известила Лебедева из министерства здравоохранения, прилетевшая в составе нашей группы.

- Да-да, конечно.

Врач немного тушевался и это понятно: не каждый день приходится отчитываться перед министрами, да и вообще ситуация была мягко сказать нервная.

Мы вошли в детское отделение и я понял, что испытания только начинаются. Переполненные палаты, забинтованные дети и их перепуганные родители, сбившиеся с ног медсестры. Шум, гам и паника.

- Дети, - развел руками глав врач, словно оправдываясь за царящий здесь хаос. - Мы не могли не пустить к ним родителей после того, что произошло.

- И правильно, - кивнул я. 

Отлично понимал родительские чувства, ведь в другом корпусе находился мой собственный сын. И пусть ему уже было далеко за двадцать, но это не мешало мне переживать и ждать того момента, когда я смогу к нему попасть. Одно чувство грело, что живой, хоть и надышавшийся дымом. Пожарные будни они такие…

Неожиданно меня привлек громкий детский плач в одной из палат. Я заглянул и увидел в кроватке с высокими бортиками ревущего пацана трёх лет. Какая-то мамочка пыталась его утешить и подала игрушку, но тот её не жалея выкинул. Одна ручка была у него перебинтована и малыш то и дело пытался стянуть бинт.

- Что происходит? - воскликнул главврач и обратился к заведующему отделения. - Кто-нибудь может его успокоить? Родителям позвонили?

- Тут такое дело, Леонид Николаевич, - заговорил лечащий врач. - Медсестры ребенку оказали всю необходимую помощь, но к сожалению персонала не хватает. А родители... Мы узнали, что они погибли в Рубине, пытаемся найти родственников. Полицию подключили.

Я смотрел на малыша и понимал, какую трагедию ему пришлось пережить и что он остался сиротой. Совсем как я, бывший детдомовец. В моем сердце дети всегда занимали особое положение, уж не знаю почему. Я подошёл к кроватке и обратился к драчуну:

- Привет, боец! Тебя как зовут?

Мальчик резко замолчал и уставился на мою форму. Наверняка привлекли внимание погоны и золотистые пуговички кителя.

- Ва-ня... - заикаясь произнёс малец. Видно, что сам устал от своих слёз. Я поднял его на руки  и он доверчиво прильнул ко мне, удивив этим не только окружающих, но и меня. Маленькие ручки обхватили шею и малыш шумно выдохнул:

- К маме хочу! Где она?

Все отводили взгляд: никому не хотелось лгать и отвечать на этот душераздирающий вопрос.

- Всё будет хорошо, Ванечка! Мама не может сейчас прийти к тебе. Смотри сколько здесь детей, представь, что ты в детском саду. Поиграй с кем-нибудь, найди себе друга.

Мальчик внимательно слушал и уже с интересом поглядывал на других деток. 

- Вот так, нормальный мужик, хоть и маленький. Не надо с ним сюсюкаться. - тихо подсказал я мамочке, качающей своего малыша. Вид у нее тоже измотанный, но на таких вот женщинах, помогающих не только своим детям, всё и держится.

Я вытер пальцем мокрые от слёз щёчки мальчика и встретился с пронзительно голубым взглядом. Осознанным и глубоким. Надо же, а цвет глаз один в один как у меня и Никиты. Что-то теплое заворочалось у меня в груди и я улыбнулся:

- Если будешь себя хорошо вести я подарю тебе пожарную машину, хочешь?

Глаза мальчика ещё больше загорелись и он закивал:

- Хочу... Вот такую... 

Раскинул он руки в стороны, показывая мне желанный размер игрушки.

- Замётано! Я к тебе ещё зайду попозже.

Я посадил пацана обратно на кроватку и под растерянными взглядами окружающих пошёл на выход.

- Что это было, Глеб Юрьевич? - спросил тихо Игорь. - Как он на вас смотрел! Умеете вы с детьми ладить.

- Что есть то есть. Машинку купи.

- Ага, уже записал. Теперь куда?

- В реанимацию. Леонид Николаевич, показывайте дорогу.

Следующие несколько часов прошли напряжённо. Спину ломило от усталости, всё-таки возраст даёт о себе знать. Но я не мог позволить себе расслабиться, не для того меня сюда отправили. Плевать на бессонную ночь, перелёт и работу - всё это мелочи по сравнению с произошедшей трагедией. Получил первые сводки и уже успел отчитаться своему руководству, а те - президенту. Придётся остаться в этом городе ещё на некоторое время, чтобы проследить за расследованием. Виновные должны быть найдены и осуждены на глазах у общественности. Даже если трагедия случилась по халатности, что чаще всего и бывает.

Наконец, мне удалось пробраться в палату к собственному сыну.

- Привет, боец! - сказал ему и сам себе усмехнулся: также я обратился и к Ване. Забавно, оба для меня были детьми, хоть разница между ними больше двадцати лет и мальчик мог бы быть моим внуком. К сожалению, подарить мне собственных внуков Никита с Полиной не могли.

- Привет, генерал.

Никита улыбнулся синими губами и попытался приподняться с кровати, но закашлял. 

- М-да, ну и видок у тебя. Хорошо, смотрю, надышался, - заметил я, присаживаясь на кровать и пытаясь скрыть за усмешкой своё беспокойство. Вспомнился поход в морг и сердце защемило: главное, что живой. И даже не покалеченный. Всё остальное мелочи.

- Нормально всё, бать. 

- Полине позвони, она беспокоится.

- Конечно. Я это... Хочу тебя попросить... Пацана одного маленького вытащил, светленький такой, голубоглазый. Он где-то здесь в больнице должен быть.

- Беспокоишься? Я, кажется, знаю, о ком ты говоришь. Его зовут Ваня.

- Да? И как он?

Я рассказал про нашу встречу, а самого не покидало чувство, что это неспроста. Почему и я и Никита ощутили какую-то обеспокоенность за жизнь и здоровье чужого мальчика, желание защитить его и утешить? Конечно, все дети этого заслуживают, но здесь было что-то другое. И об этом стоило подумать на досуге.

- Мы вместе к ему пойдём и подарим машинку, - пообещал я сыну. - Отдыхай.

- Ты в гостиницу?

- Позже. Мне ещё с мэром пообщаться, журналистами…

- Держись, отец, - рассмеялся Никита, зная мою нелюбовь к представителям этой профессии, и опять закашлял.

- Да и ты тоже поправляйся.

Вышел из палаты с облегчением, но не тут-то было. Дорогу мне перегородила девушка с микрофоном наперевес и в глаза пыхнул свет от камеры. Только не это!

- Генерал Стужев? Можно задать вам несколько вопросов?

- Нет! - отрезал категорично и ткнул пальцем в камеру. - Не надо меня снимать. Через час будет конференция и там мы ответим на все вопросы. Как вы вообще сюда пробрались? 

Девушка замялась, услышав мой рык и кивнула оператору, чтобы тот выключил камеру. Отлично, не глупая. Я привычным цепким взглядом отметил бледный уставший вид девушки и красные зареванные глаза.

- У меня сестра там... - кивнула она в сторону одной из палат. - А тут задание из редакции. Простите, хотела узнать что-то новое.

- Сочувствую. 

- Спасибо, с ней всё будет хорошо, как сказал врач. Я хотела поблагодарить человека, который её спас и услышала, что это ваш сын. Простите ещё раз, подумала что это важно узнать зрителям.

- Нет, это неважно. Здесь нет чьих-то сыновей, здесь есть люди выполняющие свой долг и работу. Всё. Вы можете высказать Никите благодарность лично, но не стоит из этого делать сенсацию. 

- Хорошо.

Девушка устало улыбнулась и я впервые почувствовал к журналисту что-то кроме раздражения. Сочувствие. Похоже она такая же заложница должностных обязанностей как и я.

- Приходите на конференцию, но ни слова о моем сыне, договорились?

- Хорошо, - снова кивнула девушка и добавила, протянув мне руку для пожатия, - спасибо вам за сына.

Простые слова, но как приятно их получить отцу. Я коротко пожал протянутую руку и пошёл на выход, где ждал меня Игорь. Впереди предстоит тяжёлая неделя. Каким бы железным я не казался снаружи и в какой-то мере циничным внутри, подобные командировки не могут не цеплять за живое.