Никогда — это обещание
- Автор: Уинтер Реншоу
- Жанр: Любовные романы
Читать книгу "Никогда — это обещание"
— Но спортзал в другой стороне, — до меня не сразу дошло, что он проявляет интерес.
Он пожал плечом и приподнял в улыбке уголок рта, демонстрируя на щеке одну глубокую ямочку.
— Я и так уже опоздал. Ещё пара минут ничего не решит.
— Нас накажут, если увидят вместе в коридоре без пропусков, — сказала я, как занудная пай-девочка.
— Тебя ещё ни разу не наказывали? — спросил он, когда мы шли к лестнице.
— Конечно, нет.
— Это практически обряд посвящения. Каждый хотя бы один раз должен получить наказание, — он обнял меня за плечи. — Все крутые ребята получают наказание.
Меня охватило смущение. Я не была крутой и никогда такой не буду. Для Бо я просто была новым лицом в школе, но мне известно, как видят меня все остальные. Достаточно скоро он поймёт, что я чудаковатая девчонка в тесноватой одежде, и переключится на чирлидерш или королев красоты, которые лучше подойдут его невероятно крутой репутации. Я видела, как все на него смотрят. Парни хотели быть им, а девушки убили бы за свидание с ним. Даже издалека я видела, как он заставлял каждого чувствовать себя единственным во всём мире, а, столкнувшись с ним лично, ощутила это на себе.
— Спасибо, — поблагодарила я, когда мы остановились возле кабинета английского.
— Извини за твою губу, — сказал он.
— Всё в порядке, — я посмотрела на него сквозь ресницы. Он мог бы сделать мне гораздо хуже, и я бы простила его ещё десять раз. Вот какую власть имел надо мной этот парень, хотя мы были знакомы всего десять минут.
— Может быть, когда твоя губа полностью заживёт, я смогу тебя пригласить прогуляться, — его слова заставили мой живот сжаться, а губы растянуться в счастливой, как рождественским утром, улыбке. — Что ты делаешь в эту пятницу?
— Не знаю, — ответила я, ковыряя носком туфли линолеум. Меня никогда раньше не приглашали на свидание, и у меня не было ни малейшего представления о том, должна ли я притворяться, что занята, или вести себя спокойно, будто я не была в десяти секундах от того, чтобы испугаться прямо сейчас и убежать.
— Предполагалось, что ты скажешь: «Да, я пойду, Бо», — поддразнил он меня.
Я засмеялась, опустив голову, потому что мои щёки горели благодаря вниманию, которое он мне уделял.
— Мне нужно в класс, — сказала я, поднимая глаза и встречаясь с ним взглядом. Мои зубы царапнули по порезу на нижней губе, пробуя на вкус засохшую кровь и напоминая, как неловко я, вероятно, выглядела в тот момент. Но мне было всё равно.
Бо застыл на месте, наблюдая, как я исчезаю в классе. И вот так он захватил часть моего сердца, которую никогда не отпустит, пока я жива.
∙ ГЛАВА 6 ∙
БО
Я сгребал комья земли и сена, чтобы освободить место для свежих запасов, когда за сараем захрустел гравий. Солнце взошло всего час назад, но я работал во дворе с самого рассвета. Вытерев со лба тонкий слой пота, подошёл к передней части дома, и, вонзив вилы в землю, прогулочным шагом направился к Дакоте.
— Странно, что здесь не как в неприступном Форт-Ноксе, — сказала она, вылезая из машины. Обернувшись, посмотрела на длинную, обсаженную деревьями дорогу. — По крайней мере, я ожидала увидеть ворота.
Я выпятил челюсть и пожал плечами.
— Все, что мне нужно, это несколько камер и пара табличек «Посторонним вход воспрещён». Большинство людей здесь не мешают моему одиночеству. Местные жители не лезут в чужие дела. Нужно беспокоиться только о чужаках.
— Ты не беспокоишься о сталкерах? — выгнула она одну бровь.
— Мои поклонники — хорошие люди, Дакота, — улыбнулся я и сунул руки в карманы. — Многие проезжали мимо, но никто никогда не подходил и не беспокоил меня. Думаю вскоре установить ворота. Хотя, они мне особо не нужны.
Она склонила голову набок, осторожно закрыла дверцу машины и пошла к задней части дома, утопая каблуками своих модных туфель в земле.
— Помощь нужна? — поинтересовался я, наблюдая, как она вытаскивает из багажника тяжёлые сумки. Моё предложение осталось без ответа, но я всё равно взял у неё багаж и потащил его на крыльцо.
— Спасибо. Ты не обязан мне помогать, — сказала она, убрав тёмные волосы с глаз, её слова были в равной степени и вежливыми, и холодными. Дакота оперлась на спинку сиденья в машине и достала сумочку, блокнот и пластиковую чашку кофе. — Ты готов?
Я рассмеялся, массируя затылок и щурясь на неё, так как солнце как раз стояло прямо над её головой.
— Сначала мне нужно вычистить вон тот сарай. Иди в дом и переоденься.
— Переодеться? — она уставилась на свои остроносые, подходящие только для прогулок в городе, туфельки и провела рукой сверху вниз по розовой блузке с оборками, которую решила надеть в этот день на ранчо.
— Ты не можешь разгуливать здесь в этом. — Я приподнял шляпу, провёл рукой по макушке, и снова её надел. — Выглядит ужасно дорого. Ты ведь не захочешь испачкаться.
— Я не собираюсь работать на ферме, Бо, — сказала она. — Я здесь, чтобы взять у тебя интервью.
— Может, сначала просто поболтаем, наверстаем упущенное? Тебе всегда нравилось наблюдать, как я занимаюсь домашними делами.
— Разве у тебя нет людей, которым можно было бы заплатить за уборку твоего сарая?
Я поджал губы и пожал плечами.
— Мне нравится это делать. Снова чувствуешь себя самим собой. По большому счёту, я простой деревенский парень, Кота.
— Прекрасно, — сказала она, расправляя плечи и оглядывая окружающие нас холмы. — Я надену джинсы. Но не буду разгребать навоз.
— Нет проблем. Здесь уже много лет нет животных, — сообщил я.
Она наморщила лоб, как бы прося объяснений. Когда мы ещё были вместе, ранчо Мэйсонов было одним из самых больших в округе. Мой отец выращивал кукурузу и соевые бобы, разводил коров абердин-ангусской породы, племенных лошадей и вдобавок кур.
— Два года назад папа умер. Мама продала скот. Я выкупил часть земли. Я могу продолжить и дальше, но ты, вероятно, захочешь что-то из этого для своего интервью.
— Я… я понятия не имела, — сказала она, и взгляд её голубых глаз немного смягчился. — Сожалею о твоём отце.
Дакота и папа когда-то были близки. Он смотрел на неё, как на свою третью дочь, называя своим бонусным ребёнком. Она никогда не знала собственного отца, поэтому он был самым близким из тех, кто у неё когда-либо был. В день его смерти я пытался её найти, чтобы дать знать, но все поиски Дакоты Эндрюс оказались пустыми хлопотами. Я всегда списывал это на её нежелание быть найденной, и часть меня никогда не могла винить её.
— Ты что-нибудь узнавала до того, как приехать сюда? — я вытер лоб о предплечье. — Обо мне?
— У меня не было времени, — покачала она головой.
— Понимаю.
Она направилась внутрь, а я подобрал вилы. Чуть позже Дакота вышла в облегающих синих джинсах и выцветшей футболке университета Кентукки. Её длинные тёмные волосы были убраны с шеи и собраны высоко на макушке, как будто она пыталась убедить меня, что не старалась выглядеть хорошо.
— Давай, начинай, — мои губы растянулись в улыбке. Мне нравилась эта её версия — та, что без модной одежды и без шила в заднице. Она подняла в воздух цифровой диктофон и приложила большой палец к красной кнопке.
— Готов? — спросила она. Даже в такой одежде она была воплощением профессионализма. Похоже, у неё больше не было «выключателя».
Я тысячу раз представлял себе, каково это — снова её встретить, но видеть её сейчас было всё равно, что смотреть в глаза незнакомке. Которая только напоминала женщину, что я знал раньше.
— Давай, задавай свои вопросы, — моя рука скользнула по потёртой деревянной рукояти вил, и мы направились обратно к конюшне. В прошлом году мне посчастливилось участвовать в шоу в Нью-Йорке. И чтобы успеть на какую-то утреннюю передачу, пришлось проснуться в субботу утром достаточно рано. Тогда-то я и увидел
— Что ты вообще собираешься здесь делать? — спросила она, когда мы вошли внутрь, заглядывая в одно за другим пустые стойла.
— Через несколько месяцев это будет полностью действующая конная ферма, — я посмотрел сквозь пыльные дорожки света, представляя, как станет выглядеть это место, когда всё будет готово. — Я собираюсь разводить теннессийских прогулочных лошадей. Возможно, несколько морганов и миссурийских фокстроттеров.
— Чем сейчас занимается Сибил? — поинтересовалась Дакота. Они с мамой никогда не ладили так же хорошо, как с отцом, хотя в этом не было ничего личного. Мама слишком заботилась о своём единственном сыне, а Дакота была чертовски чувствительна. Она всегда хотела, чтобы все её любили, и никогда не верила, когда я утверждал, что большинство людей не любят даже самих себя.
— Она живет в Луисвилле с Калистой, — сказала я, имея в виду свою старшую сестру. — Калиста сейчас замужем за каким-то корпоративным адвокатом, и у неё куча детей. Они занимают всё время сестры и мамы.
— Как Айви? — спросила Дакота, склонив голову набок, на пару секунд на её губах появилась добрая улыбка. Айви всегда заставляла всех улыбаться. — Они с Эддисон за эти годы потеряли связь.
— Айви, — я тяжело вздохнул. — Держится изо всех сил, — я уставился на изношенный носок ботинка. — В прошлом году она потеряла в Ираке мужа.
Лицо Дакоты вытянулось, и она, отступив назад, прижала руку к сердцу.
— Она теперь мать-одиночка. Два ребёнка. Майлз и Грейси, — продолжил я, сгребая вилами залежавшееся гнилое сено и сваливая его в тачку рядом с сараем. — Они всё ещё живут здесь, в городе. И довольно часто сюда приезжают.
Нравилось нам это или нет, но у нас была история, которая охватывала большую часть нашей жизни. Наше прошлое переплелось и запуталось. Оно было грязным и сложным. Дакота могла вести себя так, будто ей совершенно наплевать на всё, чего она хотела, но я знал, что это не так.
— Как Эддисон?
— Через пару недель выходит замуж, — сказала Дакота.
— Ты одобрила её выбор? — повернул я голову в её сторону, выгнув бровь. Раньше Эддисон никогда ничего не делала без согласия Дакоты. И Дакота управляла жизненным выбором Эддисон, как наседка, которой она всегда вынуждена была быть из-за наплевательского отношения их собственной матери.
— Она уже большая девочка. И может делать, что хочет, — Коко осторожно подошла к ржавым воротам и села на один из облупившихся брусков. — Он мне нравится. И подходит ей. Его отец — риэлтор здесь, в Дарлингтоне, если тебе вдруг это когда-нибудь понадобится.
— Спасибо за рекомендацию, но я проживу остаток своих дней здесь, на ранчо. — Я сгрёб остатки сена, прислонил вилы к стенке сарая и, вытерев руки о джинсы, вышел наружу.
— Куда мы идём? — она последовала за мной, внимательно следя за тем, куда ступает. Старые привычки отмирают с трудом.
— В дом, выпить чаю со льдом, — сказал я, направляясь к дому. Каждый мой шаг составлял два её шага. Я и забыл, какая она маленькая по сравнению со мной.