Извращённые игры

Я не была уверена, оптимизм это или заблуждение, но мой мозг всегда цеплялся за малейшие свидетельства того, что все не так уж плохо, чтобы справиться с дискомфортом.

Ветер трепал голую кожу на моем лице и шее, когда мы шли домой после моей смены. Мы с Ризом спорили, идти пешком или ехать на машине, но в конце концов даже он признал, что было бы глупо ехать на машине в такое близкое место.

- Тебе не терпится посетить Эльдорру? - спросила я. Через несколько дней мы уезжали в Атенберг на зимние каникулы, и Риз упомянул, что это будет его первое посещение страны.

Я надеялась развить нашу предыдущую вспышку товарищества, но я ошиблась, потому что лицо Риза закрылось быстрее, чем домашняя вечеринка, на которую ворвались полицейские.

- Я не собираюсь ехать туда в отпуск, принцесса. - Он сказал это так, словно я заставляла его ехать в тюремный лагерь, а не в место, которое Travel + Leisure назвал девятым лучшим городом в мире для посещения.

- Я знаю, что ты не собираешься в отпуск. - Я пыталась и не смогла сдержать раздражение в своем голосе. - Но у тебя будет свободное время…

Высокочастотный визг шин разорвал воздух. Мой мозг не успел обработать звук, как Риз втолкнул меня в соседний переулок и прижал к стене, держа пистолет наготове и прикрывая меня своим телом.

Мой пульс участился как от внезапного всплеска адреналина, так и от близости к нему. Он излучал тепло и напряжение от каждого сантиметра своей большой, мускулистой фигуры, и оно окутывало меня, как кокон, когда мимо пронеслась машина, врубая музыку и выплескивая смех из полуоткрытых окон.

Сердцебиение Риза билось о мои лопатки, и мы застыли в переулке еще долго после того, как музыка стихла и осталось только наше тяжелое дыхание.

- Мистер Ларсен, - тихо сказала я. - Я думаю, мы в порядке.

Он не двигался. Я была зажата между ним и кирпичом, двумя неподвижными стенами, ограждающими меня от всего мира. Он уперся одной рукой в стену рядом с моей головой и стоял так близко, что я чувствовала каждый рельефный выступ и контур его тела на моем.

Прошел еще один долгий такт, прежде чем Риз убрал пистолет в кобуру и повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

- Ты уверена, что с тобой все в порядке? - Его голос был глубоким и грубым, а его глаза искали на мне повреждения, хотя со мной ничего не случилось.

- Да. Машина повернула слишком быстро. Вот и все. - Я издала нервный смешок, моя кожа была слишком горячей под его яростным взглядом. - Я была больше напугана тем, что ты швырнул меня в переулок.

- Вот почему мы должны были ехать на машине. - Он отступил назад, унося с собой свое тепло, и прохладный воздух заполнил пустоту. Я задрожала, жалея, что не надела более толстый свитер. Внезапно стало слишком холодно. - Ты слишком открыта и беззащитна, разгуливая в таком виде. Это мог быть обстрел из машины.

Я чуть не рассмеялась от этой мысли.

- Я так не думаю. В Хейзелбурге кошки полетят раньше, чем произойдет ограбление. - Это был один из самых безопасных городов в стране, и у большинства студентов даже не было машин.

Риз не выглядел впечатленным моей аналогией.

- Сколько раз я должен тебе повторять? Достаточно одного раза. С этого момента больше никаких прогулок до приюта и обратно.

- Это было буквально ничего. Ты слишком остро реагируешь, - сказала я, мое раздражение вернулось в полную силу.

Его выражение лица превратилось в гранит.

- Это моя работа - думать обо всем, что может пойти не так. Если тебе это не нравится, уволь меня. А до тех пор делай то, что я говорю, когда я говорю, как я сказал тебе в первый день.

Все следы нашего перемирия из приюта исчезли. Я хотела бы уволить его, но у меня не было права голоса при принятии кадровых решений и не было веской причины увольнять Риза, кроме того, что мы не ладили.

Я была так уверена, что наше общение в приюте ознаменовало начало нового этапа в наших отношениях, но мы с Ризом сделали один шаг вперед и два шага назад.

Я представила, как мы летим в Атенберг, и ничто, кроме привычного ледяного молчания, не составляет нам компанию в течение нескольких часов, и скривилась.

Это будут долгие рождественские каникулы.