Я (не) прощу тебя. Измена мужа

Глава 4

Всю дорогу до гостиницы меня не покидало жуткое смущение. Казалось бы, взрослая женщина. За плечами какой никакой, а опыт общения с мужчинами имеется. Не зря же столько лет замужем была. Да и в высшем обществе не раз приходилось сталкиваться с мужчинами. Правда, Игнат старался ограничивать от посягательств на мое общество оных.

Но, возможно, дело в том, что, уже двигаясь к назначенному месту встречи с Аркадием, у меня вдруг в мозгу прояснилось, и я неожиданно вспомнила Романа Озимкова, крупного бизнесмена и владельца сети гостиниц. Название вылетело из головы. Фамилия запомнилась, потому что у наших дальних родственников была такая же.

Сердце каждый раз срывается с места от той мысли, что Аркадий – это сын Озимкова. «Невероятная встреча. Даже, скорее, странная.»

– Это ты про Аркадия? – встрепенулась мама.

Черт! Я озвучила мысли вслух. Тем самым дала пищу для разговора.

– Да, именно про него, мам, – нехотя, признаюсь.

– Будет, действительно, удивительно, если он окажется сыном самого Озимкова?! Если бы ты мне не рассказала, как вы с ним столкнулись, можно было бы подумать, что это все подстроено. Но, с другой стороны, зачем это нужно такому большому человеку? У него, что, заняться нечем? Ну, это смешно же, если представить, что он незнакомых девиц по кафешкам ловит!

Ведет монолог сама с собой родительница, в который я предпочитаю не вмешиваться. У меня и без того в голове полная каша, а в душе – страшная сумятица. И непрекращающийся поток разнообразных мыслей. Мысли, мысли, мысли. Они пульсируют в мозгу, раздражая, разжигая панику. Что мне делать? Куда деваться? Куда обратиться? Да, и поможет ли мне кто? Жилье вроде бы есть и одновременно нет. Ипотечная квартира, которую мать взяла, абсолютно не приспособлена для жизни в ней, а чтобы сделать там ремонт… об этом даже речи не может быть. У нас не хватит на это денег. Надо еще подумать о следующем платеже…

О, боже! Остановите землю… я хочу выйти.

– Ксения! – теребит меня мать за рукав. – Ты, вообще, слышишь о чем я тебе говорила?

– Что? Нет, мам, я немного задумалась.

– Через пятьсот метров поверните направо…

– Всенепременно, – отвечаю навигатору на автомате.

– А что, если Аркадий в тебя тайно был влюблен…

Внутри все оборвалось. Сердце, сделав еле ощутимый толчок, замерло. Я покосилась на мать.

– Ты серьезно? – голос звучит сдавленно, глухо.

– А что? С твоим мужем все понятно, от него вряд ли ты что-то добьешься теперь. Если только через суд и то – копейки… Это при том раскладе, что тест ДНК окажется верным.

– Мама, хватит пороть чушь. Ты что такое говоришь? А если Кира услышит и потом Игнату расскажет?!…

– Я ничего не слышу, – сразу же подает голос дочка.

– Мама, ё-моё! – рычу на мать.

– Я папе не расскажу, – обещает дочка.

– Поверните направо! – механический голос навигатора только накаляет обстановку.

Сжимаю зубы.

Только спокойно, – проговариваю про себя.

Нервы на пределе. Как же в этот миг я ненавидела Игната. Как же презирала его и его семейку. Ладно, свекровь. Женщины, они хитрые, циничные, безжалостные, но Григорий Владимирович?! Для меня он всегда был мужчиной с большой буквы. Олицетворение мужественности, справедливости, защиты и добропорядочности. Как он мог так поступить с Кирой?! Свекр в ней души не чаял…

– Вы прибыли, – обрывает мои мысли механический голос.

– Ого! Вот это ничего себе! – восклицает родительница, когда прямо перед нами разворачивается шикарный вид фасада гостиницы «Азимут». Не успеваю я как следует рассмотреть все убранство здания, как к нам уже подоспел молодой парень, одетый в униформу. Остановился перед моей дверью. Замер. Я щелкнула кнопку стеклоподъемника:

– Здравствуйте, – приятная улыбка играет на губах парня. – Вас ожидают. Не волнуйтесь, багаж доставим в номер.

Предугадав все мои вопросы, парень ответил на все сразу. Коротко и по делу.

– Вот это сервис. Вот это я понимаю.

Родительница захватила сумочку и выбралась из машины первой.

– Кирочка, пойдем, – поманила внучку.

– Мама?! – забеспокоилась я, но было уже поздно, мама забрала Киру из машины со словами:

– Ксюш, давай сделаем сегодня, как небезызвестная нам Скарлетт: «подумаем обо всем завтра». Мне кажется, так, как сегодня, я не уставала никогда. Мне жизненно необходим отдых и чашечка горячего чая. Тебе, между прочим, он тоже не помешает.

После ее слов, в один момент, мне на плечи как будто насыпали мешок с песком.

И я почувствовала как он начинает давить.

Я так отчего-то разволновалась, что с каждым ударом сердца, с каждым вздохом мне становилось все хуже и тяжелее. Я смотрела на маму с Кирой и думала только об одном: смогу ли я защитить их? И как я допустила то, что в один миг я потеряла все. Любовь. Мужа. Семью. Деньги. Все, чем жила, дышала и чему отдавала себя без остатка. Слезы навернулись на глаза.

– Женщина, вам плохо? – глухо, словно через вату, слышу голос парня рядом с собой.

– Плохо?! – хрипло переспрашиваю и пытаюсь ощутить, насколько я потеряна и готова ли двигаться дальше. – Нет. Со мной. Все. Хорошо.

Почувствовала, как к ногам приливается сила и сбросила пальцы парня, направилась за матерью, которая неторопливо семенила ко входу в гостиницу. Кира размахивала ручкой, что-то ей рассказывала. У меня сжалось сердце от этой картины. Мне вдруг стало невыносимо больно от той мысли, что моя дочка больше не увидит отца. К горлу подкатил комок… который без раздумий, хладнокровно отказался от нее. Подонок. Грош цена такому отцу. Не больше. Ругаю Игната так, как никогда бы не посмела ему сказать в лицо. Да он и повода для этого никогда не давал, но что… что тогда могло произойти, что он мне даже не дал объясниться!? – с отчаянием вопрошаю у самой себя и где-то в глубине сознания я понимаю, то, что тест ДНК – это всего лишь малая часть того, что мне позволили узнать. Но для меня и этого оказалось так много, что я теперь не знаю, как буду дальше жить и что мне делать с беременностью, которая может обернуться для меня непреодолимым испытанием.

– Ксения!

Передо мной в нескольких метрах стоит Аркадий. Приветственно улыбается. Машет рукой. Несмотря на то, что меня изнутри рвет на части, но от Аркадия исходит невероятное тепло и искренняя забота, что рот невольно сам растягивается в приветливой улыбке.

– Здравствуйте, – протягиваю ладонь, и мужчина, чуть сжимая кончики пальцев, задерживает их в своих руках немного дольше, внимательно изучает мое лицо.

– Ксения, вы, кажется, с нашей последней встречи стали выглядеть немного хуже. Вы уверены, что у вас все хорошо?

– Аркадий, а вы за каждую незнакомую девушку так искренне переживаете или этой чести удостоилась только я? – пытаюсь шутить и, возможно, у меня это плохо получается, но мужчина тут же отвечает.

– Вы меня обижаете, Ксения. За кого вы меня принимаете? – лукаво подмигнув, ухмыльнулся. – И хватит уже стоять на улице, а то ваши дочка и мама меня прибььют, если я вас задержу еще хоть на секундочку.

– Не исключено, – обогнув мужчину, подхожу к маме, беру Киру за ручку. – Мы готовы.

Аркадий без лишней траты времени ведет нас внутрь.

– У вас есть предпочтения на вид из окна? – интересуется Аркадий, подводя нас к ресепшену.

– Нет, – качаю головой, осматриваясь.

Внутри помещение выглядит, как говорится, дорого-богато. Красок полно, но все они приглушенные и в то же время сочные. Мне такого раньше не приходилось видеть. Почти вся мебель в теплых, бежевых тонах с яркими, акцентными вставками. И вообще, здесь было невероятно светло и уютно.

– Наденька, приготовь номер для наших гостей, – услышав это, у меня аж мурашки по коже пошли.

– Аркадий, не нужно, – подступаю к нему так близко, чтобы меня слышал только он. – Я не смогу этот номер оплатить.

– Ксения. Вы опять думаете совершенно не о том, – и снова улыбается. – Расслабьтесь и наслаждайтесь.

– Но это неправильно, – сурово хмурюсь, поджимаю губы.

– Неправильно, Ксения – это то, как поступил с вами ваш муж.

– Но откуда вы знаете? – быстро оглядываюсь на мать, та отстраненно смотрит куда-то вдаль, делая вид, что нас не слышит… или правда не слышит.

– Ксения, я знаю чуть больше, чем мне бы хотелось. На этом допрос закончим. Наденька, что там с номером?

– Мне проводить ваших гостей? – игриво улыбаясь начальнику, Надя выплывает из-за стойки.

– Да, будь добра. Ксения, – уже обращается ко мне. – Если вам что-нибудь понадобиться, можете мне позвонить. А пока… Не думайте ни о чем. Просто живите и отдыхайте. Все наладится. До свидания, – протягивает руку для пожатия моей матери, потом Кире и мне, – еще увидимся.

Развернувшись, Аркадий широким шагом направился через громадный вестибюль в сторону длинного коридора.

– Пройдемте?! – звонкий, хорошо поставленный голос девушки сразу же обращает на себя внимание.

Замешкавшись на секунду, я, Кира и мама сгруппировались стайкой и поспешили вслед за Надеждой. Получилось символично. Ухмыльнулась своим мыслям.

Стоя на пороге, обвела взглядом номер… Люкс, не меньше, и снова в сердце забралась неконтролируемая тревога.

– Что ж, я пойду. Если что-то понадобиться, мы всегда на связи, – улыбнулась девушка и уже собралась уходить, когда я задала вопрос.

– Надежда…

– А?! – вопросительно изгибает бровь девушка.

– А Роман Озимков – это отец Аркадия.

– Да, все верно. Что-то еще?

Отрицательно качаю головой.

– Все.

Губы девушки сложились в вежливую улыбку. Абсолютно нейтральную. В глазах нет ни одной эмоции. Только вежливость на лице и в манерах. Сервис на высоте. Сказать нечего. Не успеваю за ее спиной захлопнуть дверь и выдохнуть, как в нее тут же стучат. Распахиваю.

– Ваш багаж. Куда можно поставить? – интересуется мужчина.

– Оставьте здесь, – указываю в угол рядом с дверью.

Мужчина, аккуратно переложив сумки и пожелав хорошего дня, удаляется.

– Боже! Это когда-нибудь закончится? – бормочу с раздражением, в то время, как в груди зарождается что-то непонятное, давящее на ребра.

Меня внезапно накрывает эмоциональный кризис. И я вдруг осознаю, что не могу сдвинуться с места. Кажется, что ноги вросли в пол намертво. Страшно. Меня затрясло. Надо срочно успокоиться. Я не могу напугать Киру. У дочки и так стресс, еще не хватало ей и меня в таком состоянии видеть. Закрыв глаза, делаю глубокий вдох. Задерживаю дыхание.

– Ксения, – плечо крепко сжимает материнская ладонь, резко выдыхаю, круто разворачиваюсь, а на языке уже крутятся нехорошие слова в сторону родительницы, но тут же теряются, когда вижу, что рядом с мамой стоит Кира с поднятым на меня взглядом, в котором ясно читается страх. Эмоции, выплеснувшись за края чаши терпения, затапливают меня с головой. Тут же опускаюсь на колени и, порывисто притянув дочку к себе, прячу её в своих объятиях.

– Кирочка, прости маму. Хорошо?! Ты устала? Хочешь кушать? – проговариваю быстро.

– Ксюша. Ксюша, – мама теребит меня за плечо, а я не понимаю, что она от меня хочет? Чего пристала?

Поднимаю на нее злобный взгляд.

– Что? – рычу.

– Прекрати сейчас же. Не пугай ребенка, – шипит она, пытаясь высвободить из моих рук Киру.