Китайские мифы. От царя обезьян и Нефритового императора до небесных драконов и духов стихий

Земля

Китай — огромная страна размером почти с Европейский континент и с сопоставимым разнообразием языков, обычаев, ландшафтов, климатических условий. На севере лежат засушливые равнины Хуанхэ с сухой зимой и жарким летом. На юге, в тысячах километров оттуда, — тропики. На западе возвышаются горы с истоками великих Хуанхэ и Янцзы, которые текут на восток и впадают в Желтое и Восточно-Китайское море соответственно.

Согласно классическим текстам, до эпохи Чжоу правили Ся и Шан, однако отделить факты от мифов в этот период очень сложно[8]. Здесь стоит вспомнить о принципе эвгемеризации (термин образован от имени древнегреческого мифографа Эвгемера) — восприятии мифов как истории, которую помнят неидеально. Подход китайцев, однако, был отличен от греческого: они не мифологизировали свою историю, а историзировали мифы. Самые первые наши письменные источники относятся к эпохе Хань (202 год до н. э. — 220 год н. э.), которая стала «мостом» между древним и имперским Китаем и при которой расцвел образованный класс писцов. Живший в то время ученый Сыма Цянь (около 145–86 гг. до н. э.), признанный отец китайской историографии, начинает свои «Записи историографа»[9] («Ши цзи») со ссылки на мифы времен Ся и Шан и пытается согласно конфуцианскому обычаю историзировать эти древние предания. Проблема, таким образом, становится двоякой: надо не только искать источники, предшествующие эпохе Хань, но и тщательно оценивать, несколько заслуживают доверия гораздо более доступные ханьские труды.