Хозяйки

Приходящая в прилив

[image_2577|center]

Черная буря за хвостом моим вьется, а я спешу на зов молящегося.

Раз-другой ты идешь ко мне на поклон. Раз-другой утруждаешь, будто делать мне нечего.

И хлеба куска не накрошил, монетки золотой не бросил, молебного слова не сказал, — а туда же — сделай жену дворянкой, сделай жену королевой. Чешую я, наверное, словами твоими нелюбезными золотить буду.

Любит людское племя просить, да платить не очень-то.

Ну, что сегодня ты хочешь, старче?

Золотая чешуя, на мое место? Аж плавники дыбом растопорщились. Спрашивается, а жена твоя готова ли платить? Тут ведь желанием не ограничишься, тут душой платить надо.

Готова ли она слушать день-деньской просьбы рыбацкие о богатстве неслыханном, да давать лишь тому кто заслуживает?

Что ж, попробуем...

Молча плещу хвостом по воде и плыву назад, в святилище. Здесь родилась я, из чаши вышла. Чешуей облеклась, хвост почуяла.

Каплю крови в чашу плеснуть, ту каплю ты мне еще за корыто отдал. И должна бы кровь по воде разойтись, да не расходится — в чаше держится.

Три чешуйки по краям чаши, и надо помолиться. Океаний дух суеты не терпит. Просто так отпускать не любит.

Засияла кровь, будто солнце сквозь толщу воды пробилося.

Затаила дыхание, аж жабры замерли. Хочется, хочется: из пены морской выйти, глас не только для ответа молельщикам обрести.

Но погасли чешуйки, и сердце оборвалось. Не отпустит меня океан.

Не станешь ты, старуха, владычицей морскою.

И за дары мои нечем боле платить вам.