Сны над Танаисом
- Автор: Сергей Смирнов
- Жанр: Мистика / Историческая проза
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Сны над Танаисом"
Гестас повел лопатками, отрывая от спины впитавшую пот рубаху. Нехороший холодок потянулся вверх по спине. Гестас поежился и робко тронул коня.
Покойный ток степной белизны уже не утешал душу Гестаса. Она успевала дрогнуть и похолодеть едва ли не при каждом скачке коня - вот-вот взметнутся навстречу из полыни пепельные всадники.
Меж тем луна, облекаясь в оранжевое, закатывалась все ниже. Степь меркла, а небосвод, напротив, светлел, словно впитывая в себя сияние степи: и когда течение белизны иссякло, а по правую руку широкой лентой потянулась слюдяная гладь Меотиды, тревожный трепет души стал понемногу униматься. Прошло еще немного времени, и Гестас различил вдали короткий контур стен Белой Цитадели.
Варварский наряд он убрал в седельную сумку столь поспешно и с облегчением, словно боялся, что имено этот обман тянул к себе ночных призраков.
К воротам Цитадели Гестас подъехал уже с легким сердцем.
Младший часовой, выйдя навстречу из привратной дверцы, узнал его:
- Привет тебе, Гестас, сын славного Мириппа.
- Привет тебе, - обрадовался Гестас, заговаривая с живым человеком. - Но имени твоего не помню.
- Амфиарай, сын Пелла.
- Привет раннему ездоку! - донеслось сверху: старший, Гермипп, подняв руку, здоровался с Гестасом со стены. - С какими вестями? Что в Городе?
- Привет хранителю покоя, - не переходя на фамильярный тон, по-воински строго ответил Гестас. - С приказом великого пресбевта диадоху.
Гермипп переменился в лице и сразу подтянулся.
- Будет доложено немедля, - поспешно отчеканил он. - Амфиарай, проводи. Не мешкай.
Правая створка ворот подалась внутрь, и младший часовой, взяв коня под уздцы, ввел его в Цитадель.
Гестас надеялся увидеть брата, и ему сразу повезло: Атеней уже поднялся и на площадке перед конюшней готовил очередной развод дорожных стражей.
Брат на радостях кинулся было к Гестасу, но он, приветствуя Атенея издали, глазами дал понять, что оказался здесь по важному делу, а потому встречу и объятия придется отложить. Брат понимающе кивнул и вернулся к бенефициариям.
Гестас вошел в опочивальню диадоха. Феспид, сын Эрзия, сидел посредине своего ложа на измятом покрывале и, шевеля бровями, с трудом просыпался.
Он, вероятно, был ровесником пресбевта. Густая седина и отечность лица сильно старили его. Уже никто толком не помнил, за какие прегрешения его когда-то тихо лишили звания лохага и направили в Цитадель, в "почетную ссылку". Много времени утекло и с тех пор, как его оправдали, но из стыда или по иной причине в Город он уже не вернулся. Он был хмур и недобр, а к тому же не терпел все римские нововведения в войске. Зная об этом, Гестас обошелся без римского приветствия и лишь пожелал доброго дня.
Отложив ксюмбаллон на стол, Феспид словно через силу зевнул и качнул головой:
- Ранние новости? Какие же?
- Срочный секретный приказ великого пресбевта, - не громко, но отрывисто - с целью всерьез растревожить диадоха - сказал Гестас, снимая пояс.
Феспид поднял руку, как бы останавливая все дальнейшие объяснения и действия Гестаса:
- Об этом я уже наслышан, - не меняя медлительного, сонного тона, произнес он. - Однако дай мне прийти в себя. Я трудно просыпаюсь, особенно на исходе лунных ночей. Несколько мгновений не погубят самой великой срочности великого пресбевта. Ведь так?
Гестас едва не вспылил - всю ночь гнать коня, моля богов о легком и удачном пути, едва уйти от погони, а теперь терять драгоценное время, слушая нелепую, сонную болтовню, - он чуть не ответил резкостью, но сдержал себя, вспомнив о своих тайных обязанностях.
- Твой конь мог в пути оступиться и помедлить немного. В том нет ни моей, ни твоей вины. - Феспид тяжело поднялся и, размяв шею, видно, затекшую во сне, двинулся к окну. - За это вымышленное, но вполне законное время ты успеешь перевести дух, а я успею приготовить свою голову для ясного понимания приказов.
По пути к окну он прихватил со стола чашку и шумно хлебнул остатки вчерашнего вина. Стряхнув последние капли на пол, он оставил чашку на окне и повел взгляд куда-то в рассветную высоту небес.
- Рано, - вздохнув, заключил он. - Много же развелось всяких новостей и приказов. С каким ты ко мне?
Он повернулся к Гестасу и сделал шаг навстречу.
Гестас распустил концы тесьмы и протянул пояс Феспиду.
Диадох вновь отступил к свету, неспешным жестом вытянул из пояса пергамент, поднес его к глазам - и, дрогнув, застыл весь, как окаменел.
Гестас затаил дыхание. Он ожидал и удивление, и растерянность, и гнев, но такое потрясение у видавшего виды, хитроумного диадоха тяжело изумило и его самого. И странно: потрясение случилось, едва лишь взор Феспида соприкоснулся с пергаментом - приказ не был прочитан, глаза Феспида не успели побежать по строкам, как уже застыли и округлились. Вот что особенно насторожило Гестаса.
Диадох, между тем, смотрел на приказ, как может смотреть в зеркало человек, проснувшийся поутру и увидевший на его глади отражение не своего, но совершенно чужого лица.
Смутные подозрения и предчувствия завитали в полумраке опочивальни, и Гестас невольно напрягся, ожидая новую засаду.
Долго длилась тягостная неподвижность. Наконец Феспид поднял взор над пергаментом, устремив его в сторону гонца пресбевта, и Гестасу показалось, будто диадох смотрит сквозь него, далеко в пустую бездну. Но вот, как бы найдя потерянную опору, взор Феспида остановился на Гестасе и долго, рассеянно трогал его, словно диадох еще не слишком верил в присутствие гонца.
Потом изменилось лицо Феспида: недобрая, бесстрастная улыбка родилась на его губах, и лишь затем весь Феспид ожил и вновь обрел дар речи:
- Я приму надлежащие меры, - сказал он, странно присматриваясь к Гестасу, словно готовясь поймать его на слове.
Пепельная тень скользнула по лицу диадоха, и Гестас невольно тряхнул головой, развеивая пугающее наваждение.
- Однако тебе не стоит показываться у нас кому-либо на глаза, - продолжил Феспид в той же задумчивой нерешительности - Здесь тоже могут сыскаться чужие соглядатаи. Отдохни пока. - Он замолк, как бы ища подходящее завершение мысли.
- Меня видели и узнали часовые, - сообщил Гестас. - И всадники утреннего разъезда меня тоже заметили, их отправлял мой брат.
- Я позабочусь обо всем, - покивав, сказал Феспид и не громко, но отчетливо позвал: - Хион!
Позади щелкнули по полу подковки каллиг, и Гестас, обернувшись, встретился взглядом с невысоким и щуплым эллином, почти подростком. Он смотрел на Гестаса неясными и тревожными глазами человека, не спавшего ночь и теперь вынужденного против своей воли приготовиться к тяжелому, полному трудов дню.
- Хион. Проводи посланника великого пресбевта в чистую комнату, где он сможет отдохнуть с дороги. Принеси ему вина и еды. Будь с ним учтив, как со мной.
Гестас коротко поклонился диадоху и вышел вслед за Хионом.
Диадох повел себя странно, но то, что он может быть заодно с изменниками, в голове Гестаса не укладывалось.
- Не давай мне больше двух часов, - предупредил он Хиона, наскоро поев. - Буди, не жалея.
Хион молча кивнул.
Гестас уложил седельную сумку в изголовье, и едва захрустел под спиной мягкий, сухой тростник, как душа Гестаса стремглав порхнула под крыло Морфея.
Времени в земных пределах ушло, однако же, гораздо больше, немыслимо больше двух часов. Будто целый эон вместился в одно мгновение тьмы. Эта магия времени встревожила Гестаса с самым первым вздохом пробуждения, и он сразу поднялся с тростниковой постели, настороженно заостряя память и слух. Тишина, стоявшая вокруг, еще сильнее обеспокоила его, тишина эта показалась ему предательской, а свет в окне, выходившем на юг, показался блеклым и предвечерним. С недобрым предчувствием Гестас поспешил наружу.
Едва он распахнул дверь, как из темной стороны узкого коридора выступил Хион и с заметной робостью преградил дорогу.
- Я просил разбудить, - зло и громко сказал Гестас, наступая на него, - Сколько времени прошло?
- Господин велел не тревожить твой покой, - глядя перед собой в пол, невнятно произнес Хион. - Господин просил тебя не выходить.
- Какой господин? Ты - раб Феспида?
Губы Хиона дрогнули, и на лице его мелькнула тень мстительной обиды.
- Ты загораживаешь мне выход и не учтив, как велел тебе господин.
Гестас плечом отодвинул Хиона в сторону и, выйдя на свет, замер в смятении.
В Цитадели царила обстановка самого беспечного привала, а западная стена все так же зияла строительной брешью, в которой поблескивали далекие блики Меотиды.
Небо начало золотиться, и вечер был недалек.
Гестас не знал, что и подумать. Он испуганно оглядывался вокруг, и губы его вздрагивали в такт со словом, стучавшим в висках: предательство! Предательство!
Он кинулся к Феспиду.
Опочивальня диадоха пропиталась духом перестоявшего на солнце вина. Сам Феспид, давно прикорнув в кресле, пребывал теперь в каких-то ленивых и бесчувственных размышлениях. Он встретил Гестаса взглядом, не выражавшим, казалось, ничего.
Едва сдерживая волнение, Гестас заговорил холодным и сильным голосом:
- Я - посланник великого пресбевта и по его личному повелению обязан проследить за выполнением доставленного мной приказа. Приказ не выполнен. Я вынужден требовать объяснений.
Брови Феспида задвигались, и он, оглядев Гестаса с головы до ног, сделал медленный глубокий вздох.
- Следовательно, тебе, посланнику самого пресбевта, - тихо и безучастно проговорил он едва не по складам, - должен быть известен текст этого приказа, не так ли? - Вытянув вперед руку, он указал перстом на кожаный пояс Гестаса, лежавший на углу стола.
Гестас оробел, почувствовав подвох, и ответил не сразу, отчего взгляд Феспида вдруг ожил и загорелся недобрым, лисьим вниманием.
- Да, мне известен текст приказа, - взвешивая каждое слово и не отводя глаз в сторону, сказал Гестас.
- Каков он? - тут же спросил Феспид.
У Гестаса дрогнуло сердце. Он испугался, не нарушил ли клятвы, данной пресбевту, и не подбивает ли его Феспид вновь нарушить ее: к чему эти странные вопросы? что за хитрости на уме у диадоха?
Нет, решил Гестас, клятва пока не нарушена и повторение вслух текста приказа не нарушит ее.
Он слово в слово пересказал приказ и снова перешел в нападение:
- Цитадель до сих пор не защищена. И теперь она под угрозой уничтожения.
Взгляд диадоха снова потускнел, а лицо застыло в неподвижности. Он долго молчал, отвернувшись к столу.
- Когда здесь ожидается Годосав? - вдруг переспросил он.
- На закате.
- Вот как, - будто бы удивился Феспид. - Выходит, недолго осталось ждать.
Гестас вдруг понял, что Феспид умело скрывает сильное замешательство.
- Что же ты медлишь, диадох? - резко спросил он.
Начальник гарнизона, поправив на плечах гиматий, поднялся из кресла и взял со стола кожаный пояс.
- Да, я вижу, что больше медлить нельзя, - заговорил он в полный голос. - Настало время развязки. Прочти мне приказ еще раз.
Решительным жестом он вынул пергамент и поднес его прямо к глазам Гестаса:
- Читай, посланник пресбевта!