Учение Коперника и религия: Из истории борьбы за научную истину в астрономии

Теперь нам надлежит рассмотреть, как этот вопрос ставился во времена Галилея и после него. 2

Еще в 1615 г. Чиамполи (будущий секретарь грамот папского двора при Урбане VIII), один из наиболее просвещенных представителей духовенства, считал нужным предупредить Галилея, с которым находился в дружественных отношениях: «Будьте крайне осторожны в своих словах, потому что, если вы указываете лишь на кое-какое сходство между шарами земным и лунным, то другой перемудрит вас и будет говорить, будто вы утверждаете, что на Луне живут и люди, а затем начнет рассуждать о том, каким образом могли они произойти от Адама, были ли они или нет в Ноевом ковчеге, и примется выдумывать разные нелепости, о которых вы никогда и не помышляли».

Галилей не мог не задумываться над этими чрезвычайно неприятными для церкви вопросами, ибо они ставились ему неоднократно не только врагами, но и друзьями. Например, его восторженный поклонник, выдающийся мыслитель Томазо Кампанелла (1568―1639) под влиянием чтения «Звездного вестника», где изложены телескопические открытия Галилея, обратился из своей темницы (он там провел 27 лет за свое свободомыслие) к Галилею с письмом, в котором довольно четко, но без всяких богословских ухищрений поставлен вопрос об обитаемости планет. В этом письме Кампанелла высказывает мысль, что все планеты населены людьми, которые, может быть, тоже воображают себя находящимися в центре Вселенной. Галилей не ответил на поставленные Кампанеллой вопросы (очевидно, не желая показать свое согласие с Бруно), но он не мог не видеть того, что его телескопические открытия прямо и неуклонно ведут к целому ряду весьма щекотливых для богословов вопросов. Во всяком случае, в одном письме к Галанцони он писал: «Для того, кто не верит в существование многих миров, планеты должны представляться громадной и жалкой пустыней, не имеющей ни животных, ни растений, ни людей, ни городов, ни зданий и наполненной мрачным безмолвием».

Для Галилея планеты не были безмолвными пустынями, лишенными всякой жизни. Говоря о том, что на Луне нет условий обитаемости, свойственных земному шару, он все-таки считал необходимым отметить, что на ней, вероятно, существуют известные жизненные проявления. В своей книге о системах мира Галилей, будучи очень осторожен, говорил, что на Луне отсутствуют «рождения, похожие на земные», и она не населена людьми. К этому он добавил: «но я не понимаю, почему из того, что там не рождаются вещи, похожие на наши, неизбежно следует сделать вывод, что там вообще не происходит никаких изменений и что там не может быть никаких вещей, которые бы изменялись, рождались и распадались, будучи не только отличными от наших, но чрезвычайно далекими от того, что мы можем вообразить, словом, совершенно для нас непостижимыми».[47]

Как видно из этих слов, Галилей хорошо помнил предостережение Чиамполи: он не говорит об обитаемости планет людьми, дабы не рассуждать о том, каким образом эти люди там появились.

Следует иметь в виду, что в раннем средневековье церковь в течение долгого времени боролась также с представлением, что Земля — шар, свободно висящий в мировом («небесном») пространстве. Дело в том, что это представление неизбежно вело к заключению о существовании антиподов — людей, живущих на «противоположной стороне» земного шара. Допущение же антиподов было неприемлемо для церкви, которая считала, что эти люди в виду их оторванности от обитателей нашего полушария не могут быть спасенными от грехов и попасть в царство небесное, так как до них не донеслась проповедь «слова божьего». Ведь антиподы не могли быть потомками первочеловека Адама, а Христос не мог пойти к ним и пострадать вторично для их спасения, ибо для этого необходимо было существование второго рая, второго Адама, второго змея и т. п. Все это рассматривалось как недопустимое противоречие христианскому вероучению, и поэтому до эпохи великих географических открытий существование антиподов, а значит, и шарообразность Земли отвергалась церковными авторитетами.

Не только католические богословы, но и богословы других христианских вероучений ясно указывали, что учение Коперника «ставит под сомнение все учение о воплощении». Указание именно на это обстоятельство, ведущее к «ужасным последствиям для всего христианства», было в глазах всех христианских теологов сильнейшим оружием против приверженцев учения Коперника. Так, ректор Дижонской коллегии Леказр в год смерти Галилея (1642) написал к известному философу Гассенди большое письмо с целью отвратить его от идеи движения Земли вокруг Солнца и связанной с нею идеи множественности миров. Оправдывая запрет учения Коперника и осуждение Галилея, этот иезуит следующими словами старался «доказать» необоснованность новых представлений о мире и принципиальную важность для христианского вероучения антропогеоцентризма:

«Не столько обращай внимание на то, что ты сам думаешь, сколько на то, что будут думать очень многие другие, которые, будучи увлечены твоими доводами или твоим авторитетом, придут к убеждению, что земной шар движется среди планет. Прежде всего они заключат, что если Земля есть, несомненно, планета и если она имеет жителей, то очень вероятно, что есть жители и на других планетах, что, может быть, нет недостатка в них и на неподвижных звездах и что они даже высшей природы, и в такой же мере высшей, в какой иные светила превосходят Землю по своей величине и совершенству. Отсюда возникнут сомнения относительно книги Бытия, говорящей, что Земля создана была раньше звезд и что эти последние сотворены были лишь в четвертый день для того, чтобы освещать Землю и измерять годы и времена. Следовательно, все домостроительство божие и самые евангельские истины могут оказаться подозрительными. Что я говорю? Ведь то же самое будет и со всей христианской верой, предполагающей и учащей, что все звезды созданы творцом вовсе не для обитания их какими-нибудь другими людьми или иными тварями, но только для освещения и оплодотворения Земли их светом. Ты видишь, таким образом, насколько опасно, что такие вещи распространяются в народе, распространяются такими людьми, которые своим авторитетом заставляют этому поверить. Поэтому не без причины наша церковь со времен Коперника всегда восставала против этого заблуждения, и в самое последнее время вовсе не несколько кардиналов, как ты говоришь, но сам верховный глава церкви своим первосвященническим постановлением осудил эту ересь в лице Галилея и самым святейшим образом запретил на будущее время учить ей устно или письменно!»

Что же касается Гассенди, то в работе, вышедшей после его смерти в 1658 г., он подробно доказывал, что вопрос о том, подобны ли небесные светила нашей Земле, могут ли они быть обитаемы какими-нибудь существами, является вполне законным научным делом. При этом он писал: «Вместе с кардиналом Куза мы полагаем, что небесные светила обитаемы животными, людьми и растениями, хотя способ их существования отличен от того, который преобладал при создании земных тварей. Правда, есть люди, которые могут возразить и которые действительно уже возражали, что Вселенная создана собственно для земного человечества и что поэтому нет никакой надобности расширять область жизни. Но, по нашему мнению, мы не составляем цели творения. Скажите: неужели все метеоры, все ископаемые, все растения и животные, находящиеся в пустынях, на поверхности Земли и в пучинах морских, созданы только для человека? В таком случае существование их совершенно бесполезно… Думать, будто бог создал все для нас, что все предметы, находящиеся вне нашего мира, бесполезны для нашего предназначения, и на основании этого немедленно заключить, что существование их находится вне законов природы, — это значило бы слишком уж льстить достоинствам нашим».

Отрицание геоцентризма и антропоцентризма неукоснительно ведет к учению о множественности миров. А это учение, которое проницательный Бруно уже предвидел на самой заре современной астрономии как неизбежный вывод из идеи Коперника, оказалось совершенно несовместимым с основами христианского мировоззрения. При этом, стараясь как-нибудь увязать учение о множественности миров с теологическими воззрениями, Бруно говорил инквизиторам, что допущение единственности, исключительности Земли противоречит всему тому, что говорит теология о свойствах бога. Он внушал им, что божественной премудрости и силе «недостойно» создание одного конечного мира, раз он наряду с ним может создать другой и еще бесконечное число других.

Но для церкви ясно было, что учение Бруно о множественности обитаемых миров непримиримо с религией, что оно «сделало подозрительным все домостроительство божие», совершенно уничтожив учение церкви о том, что человек на Земле и его «вечное спасение» — цель и смысл всей Вселенной! Вот почему богословы, вслед за святым Фомой, говорили, что «воображаемые миры» или равны или не равны нашему по совершенству; если равны ему, то они излишни; если стоят ниже его, то они несовершенны; если же они совершеннее его, то наш мир несовершенен, однако, это невозможно, так как бог не создал ничего несовершенного. Богословы не отрицали, что бог мог бы создать множество миров, если бы на то была его воля, но они утверждали, что единичный мир в такой же мере может содержать в себе все совершенство божественного действия, как и многие миры, вследствие чего последние были бы совершенно бесполезны.

Уже во время борьбы Галилея за коперникову систему мира католический богослов Лейтнекер писал: «Учение Коперника взрывает самые основы богословия. Если Земля — одна из многих планет, то невероятно, что как раз для нее совершилось столь великое, как об этом учит христианское учение. Раз существуют и другие планеты, то они должны быть населены: ведь бог ничего не делал напрасно. Но как же в таком случае обитатели и других планет могут происходить от Адама? Как они могли быть искуплены спасителем?»

Такие же вопросы, по их представлению «убийственные» для нового учения, предлагали коперниканцам и православные богословы. Давая смелую и остроумную отповедь этим мракобесам, М. В. Ломоносов, открывший атмосферу Венеры во время прохождения этой планеты по солнечному диску в 1761 г., в своей замечательной работе «Явления Венеры на Солнце» писал: «Некоторые спрашивают, ежели де на планетах есть живущие нам подобные люди, то какой они веры? проповедано ли им евангелие? Крещены ли они в веру христову? Сим дается ответ вопросной. В южных великих землях, коих берега в нынешние времена почти только примечены мореплавательми, тамошние жители, также и в других неведомых землях обитатели, люди видом, языком и всеми поведениями от нас отменные, какой веры? и кто им проповедал евангелие? Ежели кто про то знать или их обратить и крестить хочет, то пусть по евангельскому слову… туда пойдет. И как свою проповедь окончит, то после пусть поедет для того же и на Венеру. Только бы труд его не был напрасен. Может быть, тамошние люди в Адаме не согрешили; и для того всех из того следствий не надобно…».[48]

Следовательно, учение о множественности обитаемых миров, развитое Бруно на основе системы Коперника, поставило церковь в чрезвычайно затруднительное положение. Недаром даже спустя три столетия после сожжения Бруно не погасла ненависть представителей церкви к этому великомученику свободной научной мысли: в 1889 г. во время торжества открытия памятника Бруно в Риме целый ряд домов духовных лиц был задрапирован в черное…