Мудрость воспитания. Книга для родителей

В одной семье — два поколения воспитателей

«Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему» — эта фраза, которой Л. Н. Толстой начал «Анну Каренину», за сто лет превратилась в одну из самых известных психологических формул, описывающих взаимоотношения в семье. Вряд ли кто-нибудь возьмется ее оспаривать. Однако, говоря о сходстве, Толстой имел в виду некоего внешнего наблюдателя, которому доступно сравнение, который может заключить о том, похожи или не похожи семьи друг на друга. (И кстати, судить, счастливы они или несчастливы.) Но по всей вероятности, сама семья — несчастная она или счастливая — себя не считает и не может считать похожей на какие-либо другие семьи и переживает свою исключительность и неповторимость как естественный и само собой разумеющийся факт. И самое счастливое семейство и самое несчастное образуют невоспроизводимые в других семьях конфигурации личностей, ее составляющих, и взаимоотношений, в которые вступают последние. Один или два ребенка, мать, отец, бабушка, дедушка (а в наше время нередко и прабабушка и прадедушка) дают такое сочетание индивидуально своеобразных особенностей, вероятность возникновения которых где-либо еще во времени и пространстве ничтожно мала.

В этом обстоятельстве коренятся, между прочим, многие трудности разработки методики семейного воспитания, здесь причины решительной невозможности прописать какие-либо расхожие рецепты для создания семейного благополучия. Сколько семей — столько тактик и методов воспитания, неизбежно порождаемых специфической обстановкой и взаимоотношениями в маленьком семейном мирке. Здесь нет персон, которых можно было бы игнорировать и не принимать во внимание при решении воспитательных задач и чья позиция — позитивная или негативная, активная или пассивная — не трансформировала бы всю систему семейных отношений, а следовательно, не оказывала бы влияния на эффект воспитания.

К примеру, очень много написано о той роли, которую играют отец и мать — особенно мать — в воспитании ребенка. Именно они — центральные фигуры «родительской педагогики». Гораздо более скромная роль отводится бабушке. Между тем если иметь в виду реальную расстановку сил в современной семье, то игнорирование бабушки или какое-либо умаление ее значения, по меньшей мере, неразумно. Ныне это фигура первого плана. Выдвижение бабушки на авансцену семейной педагогики имеет свои социально-экономические предпосылки.

Не следует забывать, что во многих регионах страны на смену многодетной семье, где многие воспитательные функции и участие в организации семейного быта были возложены на самих детей, мера вклада которых определялась порядком рождения, пришла семья, в которой один или двое детей. Семья, где отец и мать работают и будут работать на протяжении всего детства и отрочества их ребенка, а следовательно, времени на осуществление важнейших воспитательных задач, которые общество возлагает на семью, будет неизбежно не хватать. И тогда надежды молодой семьи, если не говорить о системе общественного воспитания, группах продленного дня и внешкольных учреждениях, значение которых трудно переоценить, фокусируются на бабушке, в ней видят якорь спасения. Бабушка как раз в это время может выйти на пенсию (ребенку 2–3 года, маме с папой 22–23, бабушке с дедушкой около 55 лет), ее к этому побуждает то, что молодые родители ждут от нее помощи, наконец, просто требуют: «Пусть живет с нами, пусть приходит к нам каждый день (есть такой особый вид патронирования молодой семьи — „приходящая бабушка“), пусть приедет к нам из деревни (если она там живет), пусть вернется в деревню (если она проживает в городе), пусть уедет от сестры (она уже вынянчила племянника), пусть дед… временно поживет один!»

Молодая семья готова на все — только пусть будет бабушка! Их можно понять, — в самом деле, не давать же объявление: «Требуется бабушка к ребенку двух лет…», а бабушка требуется.

Но появление бабушки в семье нельзя уподобить приобретению многоцелевого кухонного агрегата. Ее появление (я чуть не написал — воцарение) трансформирует всю систему семейных отношений и оказывает серьезное влияние на процесс воспитания. Мне никогда не встречалась педагогическая диссертация «Бабушка как фактор воспитания в семье», но уверяю, тема эта более чем достойная.

Прежде всего современная бабушка далеко не выглядит ветхой старушкой и еще менее того себя таковой чувствует. <…> Не будем скрывать, уход на пенсию для многих и многих серьезная травма. Причем не столько материальный фактор играет здесь решающую роль, сколько стремление максимальным образом сохранить активную жизненную позицию, чувствовать себя и быть нужным обществу. Вот ситуация, в которой сплошь и рядом происходит превращение бабушки, если позволено так выразиться, в «фактор семейного воспитания».

«А, собственно говоря, что это меняет? — может быть поставлен вопрос. — Ну бабушка, ну мама, ну отец! Задачи остаются те же. Ребенка надо кормить, проследить, чтобы уроки сделал, ответить на его вопросы, пожурить, приласкать, наказать, а кто это персонально делает в семье, не столь уж существенно. Главное, чтобы было сделано».

Не так все просто. Если с молодыми живет бабушка, то в семье складывается трехступенчатая возрастная структура, имеющая свою социально-психологическую характеристику. Как мы увидим дальше, не так-то легко добиться должного взаимопонимания родителей и детей — сказывается принадлежность к разным поколениям. А здесь надо приплюсовать еще одно поколение, представитель которого может, к примеру, весьма скептически относиться ко второму поколению как воспитателю («А ты-то сам был хорош в эти годы, знал только голубей гонять да в подкидного резаться, а от ребенка неведомо что хочешь!..») и попустительствовать третьему («Подумаешь, двойку схватил! Не плакать же. Исправишь послезавтра. На тебе тридцать копеек. Купи себе мороженое!»).

Замечено, что строгая к детям мать, становясь бабушкой, нередко, к их удивлению, совсем по-другому относится к внукам. Им сходит с рук такое, что никогда бы она не спустила детям.

«Помягчела мать, — рассказывала как-то незнакомая мне женщина лет тридцати — тридцати пяти своей приятельнице, стоя с нею в очереди в билетную кассу кинотеатра, — уж на что строга была к нам с братом. Глаз на нее не смели поднять, не то чтоб слово поперек сказать. А третьего дня они с Валькой о чем-то заспорили, а та ей возьми и скажи: „Бабушка, ну что ты в современной жизни понимаешь, ты при царе Горохе родилась!“ Думала, бабка взорвется. Ничуть не бывало. Засмеялась и говорит: „Так при царе Горохе, Валечка, дурочки родились не чаще, чем сейчас“. Я потом ей сказала: „Она же тебе нагрубила. Почему ты не одернула ее, нам ты бы этого не спустила“. А она мне: „Эх, Зина, дети до венца, а внуки до конца! Понимать надо!“ Вот и поговори с нею!»

Эта позиция зачастую определяет психологическую ситуацию взаимоотношений трех поколений. Осознанно и неосознанно старшее поколение иной раз не позволяет себе задумываться над тем, какими внуки станут, повзрослев («Доживу я до этого времени или не доживу — один бог знает…»), и старается ничем не замутить радость от той радости, которую они могут сейчас — именно сейчас, а не когда-нибудь в будущем — дать детям. Кто не знает, что лишить ребенка удовольствия и тем самым наказать его для родителей означает прежде всего наказать самого себя. Гораздо легче все позволять сыну и радоваться вместе с ним вседозволенности, чем что-то запрещать и чем-то его ограничивать. Как часто случается, что родители говорят «нет», исходя из понимания очевидной вредности этой вседозволенности и отчетливо или смутно предвидя ее отдаленные последствия, а бабушка или дедушка говорят «да», принимая во внимание сиюминутные интересы ребенка, стремясь сделать счастливым его (и себя) немедленно, безотлагательно. Я отнюдь не утверждаю, что подобная контроверза является неизбежной для трехступенчатой семьи (или четырехступенчатой, где этот процесс особенно обостряется на уровне прабабушек и прадедушек), так как знаю немало семейств, где позиции отца или матери полностью совпадают с мнением деда и бабушки и где воспитательная тактика не подрывается внутренними семейными противоречиями. Вместе с тем тенденцию к определенному ослаблению требовательности к детям со стороны самого старшего поколения нельзя не заметить.

Мне думается, что для читателя этот вывод ничего неожиданного не содержит. Бабушки балуют внуков — мысль, не блещущая новизной. Так было всегда, так будет, наверное, и дальше. В богатом гиперболами стихотворении «Бабушка» («Когда я буду бабушкой — годов через десяточек…») двадцатисемилетняя Марина Цветаева пророчески предсказывает конфликт с дочерью по поводу своего внука:

Мать всплачет: «Год три месяца,
А уж гляди, как зол!»
А я скажу: «Пусть бесится!
Знать, в бабушку пошел!»

Не случайно дети платят бабушкам глубокой и искренней привязанностью. Крен в доброту, хотя и создающий известные трудности для процесса семейного воспитания, находит отзвук в детском сердце и вносит в жизнь ребенка избыток тепла, доброты, человечности. Ласковая доброта бабушки уравновешивает возможную строгость родителей и способствует гармонизации семейных отношений. В случае обсуждения случившегося проступка ребенок в конце концов имеет гражданское право получить адвоката — им станет, очевидно, бабушка, — в том случае, разумеется, если родители берут на себя привычную роль прокурора, и только прокурора.

Однако из всего сказанного никак не следует вывода, что всякое попустительское отношение самых старших в семье может быть оправдано. Конечно, не годится, к примеру, допускать в присутствии детей пререкания по поводу либерализма или излишней жестокости в отношении дурного поведения последних, но на чрезвычайных заседаниях семейного совета поставить все на свои места просто необходимо. Семейные отношения в каком-то смысле — система взаимных требований и ожиданий, и эти требования и ожидания оказываются ориентированными во всех направлениях — и сверху вниз по возрастной лестнице и снизу вверх. Дедушки и бабушки имеют все права предъявлять требования к своим детям, но и те в предельно корректной форме могут заявить о своих требованиях по вопросам воспитания и настаивать на единой линии в его осуществлении.

Характерное для современной советской семьи стремление получить необходимые педагогические и психологические знания в области семейного воспитания может быть использовано для выработки единой педагогической платформы для всех старших членов семьи. И здесь сделано уже немало. Обратим внимание на состав слушателей родительских университетов, на посещаемость родительских собраний в школе, наконец, на письма в редакции газет и журналов, где освещаются проблемы воспитания, — трудно сказать, кто проявляет большую заинтересованность в получении верных педагогических ориентиров, папы и мамы или дедушки и бабушки.

Этому способствует и высокая по сравнению с прошлым общая образованность старшего поколения, позволяющая подходить к задачам воспитания детей с позиций подлинной заботы об интересах социалистического государства, строителями которого должны стать их внуки в недалеком будущем.