Забросайте меня камнями. Стихи

Оставь меня…

Оставь меня, не мешай идти.

Мне не нужен проводник, я знаю пути.

Я — сама себе защита, я — сама себе поддержка,

Я для себя семья и я для себя надежда.

Я испишу все стены города.

Каждое слово начертано кровью.

Продам душу Сатане за свободу речи.

Пусть меня сжигает пламя, но я стану вечной!

Я оставлю свое имя в углу своих холстов,

Мои строки зазвучат из всех утюгов.

Разбирайте на цитаты, сдерживая смех:

«Любовь — это тюрьма, а свобода — грех.»

Я знаю наперед,

Что меня ждет,

Если печаль хоть на миг душу угнетет.

Исписалась, все старье, но я продолжаю речь.

Плыву спокойно по волнам, но в трюме течь.

Моя команда чинит бунт — протащи меня под килем.

Мой старпом мне клялся в вере, обнажая шпагу с ними.

Я живу три сотни лет, но умираю каждый век.

Я — еще не демон, но уже не человек.

Может моя книга стать миру пророчеством?

Или остаться неумелым творчеством?

Могут ли кого-то вдохновить мои слова?

Может ли статься, что пьеса без конца?

Маленькое тело ощущается бетонным,

Словно бы сама весила под тонну.

Материальное нелепо, только душу тяготит.

Есть один лишь способ, что меня освободит.

Жар от глиняных печей,

Мысли с новым днем мрачней.

Мастер видит свет огня, не помня солнечных лучей.

Я напишу ему поэму, разгоню его печаль,

Но, в глине руки измарав, меня не слушает гончар.

Скульптор знает,

Как бывает

Хрупким самый прочный камень.

Сколько б ни смеялась я, как ни смешны были б слова –

Я прошу не забывать, что я, как и вы, жива.

Но люди не читают мысли

И не ищут скрытый смысл

В тех словах, что казались простыми и чистыми.

Шрам от реальности оков

И линзы розовых очков

Разбились на осколков сотни, забрав зрение мое.

И я не вижу красоты,

Не вижу чистой доброты,

Одно прошу — от веса их меня освободи.

****