Ассасины Сталина

Глава 2

Сначала детей отмыли в бане, выдав для мытья шайки, куски мыла и мочалки. Всю их одежду сожгли, взамен выдав новое — трусы, майки, шорты, трико и курточки с длинными рукавами. Обувь была двух видов — кеды и ботинки, пообещав зимой выдать валенки с калошами.

Распаренных обалдевших детей отвели в светлую столовую, где накормили гороховым супом, макаронами со свиной котлетой, разлив в кружки компот из клюквы. На столах стояли подносы с хлебом, который можно было лопать без ограничения столько, сколько в тебя влезет. Сергей и его друзья впервые за всю свою жизнь смогли поесть досыта — вкусная и обильная кормежка сразу же пришлась по вкусу и для себя пацан решил — он отсюда ни за какие коврижки не уйдет.

После столовой троица ребят подсуетилась и заняла места в одной из комнат общежития, поглядывая на тех, кого поселили в клубе, немного свысока.

Подкидышев шепнул друзьям — Ванек, Илюха! Если хотите тут остаться и так трескать каждый день, то вам нужно будет выложиться по полной. Вы думаете, почему нет отдельных комнат для всех — наверняка как в нашем детдоме будут проводить отбор и кому-то не повезет и их отправят назад. Если вы хотите жить как короли в этом интернате, мы должны быть лучшими во всем!

Четвертым в комнате поселился Егор Петров, прибывший сюда из Тулы. Егор попытался поначалу подавить пацанов своим «авторитетом», рассказав байки о его бате, якобы Воре в законе.

Сергей показательно усомнился в этих сказках — Ты, Петров не гони! Свою лапшу вешай лопухам, из тебя блатной, как из козла поп! Если будешь и дальше кидать свои понты, то ты недолго здесь задержишься!

— А кто мне в этом подсобит? Не ты ли, тля?

— Ты сам, дурачок, своим помелом вернешь себя в свой родной детдом и будешь там продолжать строить из себя блатату. А за тлю держи, сучонок! — Сергей шагнул ближе и двумя ударами по корпусу заставил согнуться от боли «туляка», затем ткнул пальцами в кадык — Еще раз тебя услышу — повторю свой урок, ты понял, гнида?

Егорка кивнул, не в состоянии промолвить и слово.

В шесть утра пацаны чуть не подскочили с кроватей от пронзительного сигнала подъема, который издавал репродуктор «Рекорд», закрепленный на стене. «В интернате объявляется подъем!» — хриплый голос окончательно разбудил пацанов — «На заправку постелей дается три минуты, пять минут на водные процедуры и оправку. После следующего сигнала всем воспитанникам построиться на плацу в трико и спортивной обуви.»

Пацаны переглянулись и бросились кто куда — в туалет кто на унитаз, а кто почистить зубы и умыться в раковине, имеющейся в одной туалетной комнате, расположенной в каждой комнате общежития. Те же, кому не повезло попасть на оправку и процедуры, торопливо заправлял свою постель, припоминая как же она была заправлена вчера при вселении.

Наконец пацаны построились по росту, каждый одев обновку — синие трико и кеды, с завистью поглядывая на инструкторов, одетых в качественные спортивные костюмы и спортивную обувь adidas, на которую Управление расщедрилось и выделило деньги, заказав и детскую обувь, которую обещали поставить через месяц.

Пацанов разбили по пятьдесят человек и за каждой такой группой закрепили инструктора, которые возглавив колонну по двое, повели ее на пробежку трусцой, протяженность которой в виду возраста детей была определена в один километр. До финиша добрались едва половина, да и то из последних сил доплелись на одном желании — остаться в новом интернате. После пробежки детям дали задание: отжаться, приседать и поднимать корпус из положения лежа пять подходов минимум по десять раз. После ФИЗО всех отвели в душевые, где они привели себя в порядок и одетые в шорты и майки отправились в столовую. На завтрак всех накормили картофельным пюре с парой огромных котлет, салатом из капусты и моркови и компотом из яблок. Затем со столов все убрали, протерли тряпками и перед каждым пацаном положили листок из тетради и карандаши. Сначала Преподаватели ставили задачу на сообразительность и поясняли, что они ждут от пацанов. Те же старательно решали простые логические задачки, пытаясь найти подходящие решения.

— На рисунке пятеро ребят, четвертая слева девочка, видишь? Одного из них зовут Колей, и он стоит с краю. Если бы Нюра стояла рядом с Володей, то Петя оказался бы рядом со своим тёзкой. Кто где стоит? — преподаватель посмотрел на секундомер

— Коля, Володя, Петя, Нюра, Петя.

— Молодец! Теперь следующий вопрос! — Сергей морщил лоб, слушая вопрос преподавателя: — Меня зовут Миша. У моей сестры только один брат. Как зовут брата моей сестры?

— Да это же просто! — выдохнул облегченно Сережа и ответил — Миша.

— Второй вопрос: «Буханку хлеба разрезали на три части. Сколько сделали разрезов? Тут вроде тоже понятно — два!»

После тестирования детей накормили борщом, макаронами по-флотски и чаем, затем отправили в спальни на тихий час, не успев толком раздеться, пацаны повались спать. Вечером опять кросс, теперь уже по пересеченной местности и занятия ФИЗО до беспамятства. Сто шестьдесят три человека вечером, невзирая на слезы и мольбы оставить, отправили обратно, в их числе оказался и приблатненный туляк, вместо которого подселили татарина Гену Валеева. Остальных, накормив до отвала гречкой с мясом и какао, отвели в клуб, где на простыне, повешенной на стене, показали фильм про беспризорников «Путевка в жизнь», который все смотрели на одном дыхании. Сережка, тайком оттирая слезы, поклялся — он сможет использовать выпавший ему шанс на все сто процентов.

Судоплатов организовал встречу на конспиративной квартире с видом на Кремль с членами Управления Охраны Конституции первым заместителем министра высшего образования СССР Елютиным, ректором МГУ Петровским и доктором физико-математических наук профессором Ляпуновым, которые вошли в аналитический отдел Управления.

Павел Анатольевич кивнул на стол, где стоял кофейник и кофейный сервиз — Угощайтесь, товарищи! Как вы уже знаете, при нашем Управлении создан детдом, в котором будут готовить будущих оперативников, а вот вам предстоит организовать при МГУ спецшколу с углубленным изучением физики, математики и иностранных языков. В эту спецшколу детей после конкурсного отбора по всей стране будут принимать с десяти лет в четыре класса по двадцать человек. Через пять лет обучения проводится отбор лучших аналитиков, которые еще три года будут изучать спецдисциплины, а после выпуска — поступят в МГУ, после окончания которого будут проходить стажировку при Аналитическом Отделе и со временем станут его полноценными членами. Поэтому Вам, товарищи, предстоит обосновать создание школы, подготовить учебную программу, найти преподавателей и провести отбор лучших умов среди детей. Есть какие-то мысли?

Алексей Андреевич кивнул — Предлагаю начать отбор с математических и шахматных кружков. Вот, Иван Георгиевич, разработал методику выявления уникумов через разработанные им тесты. Именно тестирование позволит выявить лучших детей с аналитическим складом ума.

— А как же с теми, кто нам не подойдет? — Иван Георгиевич потянулся к кофейнику, одну чашку он уже выпил и кофе ему понравился.

— Будут развивать советскую науку! Кому-то это надо делать! А то Запад опять у себя продвигает передовые идеи, которые наши неучи и ретрограды отрицают как несвойственные социализму.

Елютин солидно кивнул — Мало того, эти подонки как в тридцать седьмом продолжают писать анонимки в МГБ.

— Это точно, пользуясь болезнью Хозяина, эти ежовские недобитки почувствовали волю и опять шьют дела, ради своей карьеры уничтожая людей. Берия совсем берега потерял. Наши источники в МГБ утверждают — к Сталину не попасть, начальника нашего Управления едва к нему на дачу пускают. Судоплатов раздумывает над тем, что бы дать Берии по рукам, но Хозяин пока ничего не решил, не желая лишить себя правой руки. Что не говорите, но Берия прекрасный руководитель, если бы не его заносы в последние годы, можно было бы с уверенностью сказать — СССР останется в надежных руках.

Судоплатов через месяц опять посетил Мещерский интернат и удивился проведенному объему работ — были построены животноводческая ферма, около которой под навесом были заготовлены стога сена. Павел Анатольевич сразу же направился туда, решив посмотреть на копошащихся подростков, чистящих от навоза коровник с десятью коровами и таскавших воду шести свиньям и одному борову.

— Здравствуйте, ребята! Как вы тут, не надрываетесь?

— Нет, дяденька, нам тут все нравится, а за животными мы все по очереди ухаживаем, сегодня очередь нашего отделения. Весной Зоя Ивановна обещала завести кур, гусей и уток.

— Значит назад в свои детские дома вы вернуться не хотите?

— Нет, дяденька! Нас тут кормят очень вкусно, даже добавку дают, если не наелся кто. А к ежедневным тренировкам мы почти привыкли. Нам даже понравилось бегать два раза в день. Сначала, конечно мышцы болели, а теперь если пропустил тренировку, то тело само просит загрузить мышцы по полной! — наперебой хвастались пацаны улыбающемуся начальнику самого секретного в СССР Управления.

Неслышно подошла директор интерната — Здравствуйте, Павел Анатольевич! Вы специально без предупреждения к нам в гости?

— Добрый день, Зоя Ивановна! Решил застать здесь всех образно говоря со спущенными штанами, но мне этого не удалось — за такой короткий месяц вы смогли наладить функционирование животноводческой фермы! Как вам новая работа?

— Спасибо, я здесь чувствую свою нужность, мы с Фаиной Георгиевной, парой поварих, тремя уборщицами и пятью прачками детям заменяем мам.

— Как наша актриса? Она довольно таки своеобразная женщина, удивляюсь ее согласию работать в нашем интернате.

— Первое время Раневская была в шоке от перечня предметов, которые мы собираемся преподавать детям. Объяснение, что наш интернат навроде суворовского училища, ее успокоило. А так, это просто удивительный человек! Остроумная, настоящая затейница. Дети от нее просто без ума. Самое интересное, что Фаина Георгиевна не особенно и рвется в свой театр, организовала помимо обязательных уроков театральный кружок, готовит к новому году постановку сказки «Буратино». Если у вас будет время, то заезжайте к нам первого января на представление театра. Сама Раневская решила играть Карабаса-Барабаса.

— Постараюсь, но не обещаю. Пойдемте, осмотрим объект целиком.

Первый взвод, в который попал Сергей со своими друзьями, занимался на улице в «песочнице» под руководством Ли Чана. Песочницей назвали большую площадку, засыпанную утрамбованным и разровненным песком, накрытую навесом из снопов камыша, закрепленном на деревянных столбах.

Китаец шагал вдоль стоящих на кулаках детей, морщившихся от усталости мышц, и считал на китайском до сотни. Затем отдал опять же на китайском команду лечь и отдыхать. Обессиленные пацаны рухнули вниз. Сергей поднял взгляд и увидел как в сопровождении мамы Зои, как ее между собой называли воспитанники, к навесу шагает тот самый дядька, который наверняка носит генеральские погоны. В этот момент китаец скомандовал встать на пальцы, пацаны напрягли свои пальчики и с трудом кое-как подняли свои тельца, оторвавшись от песка, в большинстве своем встав на колени и опираясь на пальцы. Сергей же через «не могу» закинул ногу на ногу и уперся носком ноги, поднимаясь все выше и выше на напряженных фалангах пальцев.