Невоспетый герой

— Угу, постараюсь. И почему как я собираюсь драться, вы убегаете?

— Так в прошлый раз, нас накрыло так, что мы два дня в себя придти не могли.

— Ну это же всего раз и то случайно.

Пока мы переговаривались, вампир стоял и смотрел на нас, даже не двинулся, вот это самоуверенность. Выпустив половину жажды крови я двинулся к нему, между нами было расстояние в двадцать метров. В миг я добрался до него и встал в ступор, первый раз в жизни вижу такой короткий бой, как только я подошёл, чтобы нанести удар, он пал ниц.

— Ааа??? Что за?.. Э алё, драться будем?

— Господин, пощадите, я был не прав. Признаю свое поражение, только пожалуйста, уберите жажду крови.

— Эмм, ну ладно.

Как только я убрал жажду, появилась дверь.

— Выход из подземелья? А? Может объяснишь?

— Да, господин, я высший вампир, меня сюда заточили создатели подземелья, в знак наказания. Я не мог контролировать свою жажду и превратился в Потрошителя, вот они меня и сослали, им показалось забавным, что герои не смогут меня убить и умрут тут в шаге от выхода.

— Стоп, это же подземелье для улучшения навыков героя, так ведь?

— Ну, как сказать. И да и нет. Это подземелье для героя, который потерял все и отчаялся, только с такой жаждой убийства можно пройти его. Мы вампиры, живём иерархией, если у кого-то выше убийственное намерение, чем у нас, мы подчиняемся ему. Только убийственное намерение не убивает нас, а вот жажда крови да. Если бы вы дольше держали жажду крови, то я бы умер.

— Объяснишь?

— Господин, мы можем подойти?

— Да, пойдёмте. Он просто выполнял свою работу, так что все нормально.

— Так вот, убийственное намерение ранит ментально, а жажда крови ранит духовно. Я бессмертен, но у меня есть душа, вот так и получается, что и меня можно убить.

— Хм, для меня это одно и тоже. А как их отличить?

— Желание убить кого-то это убийственное намерение. А жажда крови формируется из убитых вами, к примеру, вы убили миллион и жажда крови увеличится, а убийственное намерение нет. Чтобы выпустить жажду, нужно не просто желать смерти оппоненту, а жаждать этого. Чтобы нарастить намерение, надо пережить много ситуаций между жизнью и смертью. Я смог вам объяснить?

— Вроде как, и то смутно, я больше запутался. Ладно, что ты будешь делать?

— Я? Ну, если возьмёте меня к себе, то я бы хотел пойти с вами. Я прожил много веков под землёй и забыл уже, как выглядит солнечный свет.

— Ну что скажете, девочки?

— Я за, он не злой, господин.

— Ну раз Ариана за, то и мы тоже, ей виднее.

— Как зовут то тебя?

— Горганирвон, меня так назвали.

— А как-то покороче можно?

— Грин. Мне так больше нравится.

— Хорошо Грин, я — Отшельник, эти красавицы — Элизабет, Лилу, Ариана, Лиза и Ари.

В этот момент девочки покраснели.

— Господин, что бы меня вывести отсюда, нужно заключить контракт крови, господина и слуги. Вы не против?

— Если ты не против, то и я за.

Заключив контракт, он нам рассказал, что многие годы сюда попадали герои, которые доходили до сотого и умирали от его рук. Мы извинились перед ним за то, что его убили. На что он просто отмахнулся рукой, сказав что сделал бы тоже самое на нашем месте. Так же он отвёл нас в свой замок, он не большой, но зато там есть кровать. Мое представление о вампирах рухнуло. Они не спят в гробах, кровь ему нужна только для поддержания тела, раз в месяц сто грамм, осиновый кол их не убивает, солнце тоже не причиняет им вреда. Проговорив всю ночь на разные темы, мы легли спать.

— Доброе утро, господин. Как спалось? Вот, возьмите воды.

— Спасибо, очень хорошо. Можно без формальностей. Грин, ты наверное заметил, что я без системы?

— Да конечно, это не проблема. Я тоже без системы. Система — это не показатель силы, а наоборот. Достичь ваших высот без системы в таком юном возрасте, вот это показатель.

— Это моя вторая жизнь. Но не об этом речь, мне нужна твоя помощь, после прохождения ста этажей, должна быть награда. Что-нибудь знаешь об этом?

— Нет никакой награды. Вся награда — это опыт борьбы с монстрами и демонами.

— Понятно, я так и думал. Видел Ариану? Я надеялся, что есть способ, ей вернуть зрение.

— Хм… возможно есть, но вам придется очень и очень тяжело, вы согласны?

— Да, ради нее я на все согласен, что за способ?