Проклятый наследник 2

— Несложно, — махнул рукой Торвальд и достал из своей сумки лист пергамента, после чего начал писать. — На первом этаже канцелярия, там всё бесплатно.

— Хоть какой-то плюс.

— Ага. А экзамены у нас будут в конце полугодия?

— Семестра, — поправил меня Торвальд, аккуратно выводя каждую букву. — Да, будут.

— И к чему нам готовиться? К бою с драконом? Встрече со сфинксом?

— К тесту по истории. Зачёты по фехтованию, езде, каллиграфии.

— А касательно магии?

— Касательно магии будет в следующем семестре и скорее всего тоже теория. Но это не значит, что практики не будет. Плюс никто не мешает заниматься самостоятельно. Собственно ради этих лабораторий, оборудования и книг сюда большинство и поступает. Наставники в большинстве своём особо над душой не сидят и за неуспеваемость редко отчисляют. Так что если хочешь — ходи на занятия, не хочешь — плати и плевать на тебя, школе наоборот лучше от этого будет. Хотя отчислить тебя могут.

— За что?

— За косой взгляд в сторону особо влиятельного дворянина, чей папка ещё и главный инвестор школы. За неподобающие поведение, которое включает неуважение к учителям, а также административные нарушения вне школы. Лорафорнов также нужно чтить, у нас конечно свобода слова, но они построили эту школу и они выделяют гранты. Это нужно понимать. В общем, никакой мутной херни за тобой не должно быть замечено.

— О, смотрите, я кажется понял в чём дело, — воскликнул стоящий справа от Торвальда ученик, который тоже готов был учиться самостоятельно. — Тут нужно в два раза больше пряных ушей эльфа положить.

— А, да, это Верон, он тут с нами грызёт гранит науки, — произнёс Торвальд, продолжая составлять список книг. — Записывайте там всё, нужно будет научиться варить этот бальзам с нуля.

— Алексиар, — представился я, протягивая руку.

Верон выглядел как восемнадцатилетний юноша из крестьянской семьи, то есть на все тридцать. Разве что теперь он начал чаще мыться. Волосы чёрные как смола, глаза карие, лицо очень худощавое и крайне бледная, даже можно сказать болезненного цвета кожа. Сам Верон судя по его шморганью носом приболел. М-да уж, обучение в магической школе я представлял себе явно не так.

— Верон, очень приятно. Но я о тебе слышал, да и не только я. Ты же бывал в рабочем посёлке.

— Признаться я бывал во многих рабочих посёлках. Их очень много даже по землям Лорафорнов, — как-то неловко заметил я, стараясь не обидеть своего собеседника.

— Ну да, ты прав. Я знаю только два рабочих посёлка, один мой, а второй севернее Кролира. В общем, ты там с Кайлом проезжал, помогал. Вот. Спасибо, — Верону кажется было ещё более неловко, чем мне.

— Всегда пожалуйста.

— А где сейчас Кайл, ты кажется без него работать начал? Хотя может я что-то путаю, но если верить песням…

— Он же на суде Ароса, — вместо меня ответил Торвальд, который тоже любил читать газеты, да и в целом читать. — Но кажется недавно его помиловали.

— Помиловали?

— Бляха, мне нужно бежать, — опомнился я и вскочил с места.

— Что случилось?

— Нет времени объяснять.

Так и закончился мой первый день обучения, который состоял из едва ли получаса изучения алхимии. Остальную половину дня я также пропустил, ведь я забыл о кое-ком очень важном. О Красавице и Цезаре, которые за столько дней могли оставить без зимних запасов всю деревню. Что же касается их безопастности… там волноваться не о чем. Красавица мало того что весьма умная львица, так ещё и магическая. Она кого-то угодно сама сожрёт, да и с Цезарем сдружилось.

А вот за местных жителей вполне стоит переживать. Она же жрёт очень много, прямо очень-очень. Людьми она вряд ли питается, да вот только мне от этого спокойнее не становилось. Так что взяв лошадь в ближайшем постоялом дворе и оставив несколько монет, я помчался на всех парах в сторону не столь далёкой деревушке.

Там я и обнаружил то, что заставило моё сердце пропустить удар. Казалось меня уже ничем нельзя было удивить, но увиденное смогло парализовать меня своей неожиданностью. Прямо на улице стояли и кричали люди, бряцания наспех сделанным в деревенской кузне оружием. Кистени и палицы в руках, злые гримасы на лицах и уверенные кличи. Я ещё не мог разобраться слов, но… кажется это либо бунт, либо что ещё похуже.

И мне очень хотелось верить, что Красавица с Цезарем тут ни при чём.