Вахтовик

— Эээ, прошу прощения. Программа дала сбой, господа! — вдруг воскликнул судья, нелепо тряся планшет.

Все тут же затихли, уставившись на главного арбитра. Какое-то время он щурился, тыкая в плоский дисплей. А лишь потом громко выдал:

— Номер четвертый... На самом деле выходит... Против десятого!

— Во, фигня! Ладно, друг, твоим зубам повезло, — рассмеялся Иван.

«Хех, да плевать. Хоть с двадцатым, хоть с тридцать первым. В себе я уверен, здесь не гладиаторский бой. Так что ладно», — подумал, похлопав по плечу Ваньку.

— Так и знал! То, что надо! Ну, хорек, готовься к глубокому... поражению хе-хе-хе, — послышался выкрик сбоку.

Из шеренги вышел Блондин. На нем красовалась табличка с номером десять. Точно! Он специально подстроил. Решил меня проучить за тот раз.

Что ж, посмотрим, кто из нас будет учителем. Наверняка этот гад заготовил сюрпризы. Только он явно забыл, что на хитрую задницу найдется и член с винтом.

— Господин, ведите себя достойно! — крикнул судья, к которому мы направлялись.

— Простите. Просто, люблю рукопашные поединки, — сказал пепельный парень, пожирая меня хищным взглядом.

Возможно эти ужимки сработали б на Данилу. Но я видел лишь мелкого сопляка, которого слишком избаловали. Придется заняться воспитательной работой, что делать. Покажу местному выскочке его настоящее место.

Когда мы приблизились к судье, тот приказал наклониться. Положил руки на наши плечи и грубо, но без матов объяснил, что по чем.

Если кратко, то бить по яйцам нельзя, добивать противника если он сдался. Запрещены удары в глаза и затылок. Вообще, тут лучше не драться, а наносить жесткие касания, за которые дают баллы.

Это испытание самое важное за сегодня, и вообще за два состязательных дня. В случае больших нарушений участника сразу прогонят, независимо от знатности его рода.

В последнее, не очень-то верилось. Но я все равно кивнул, не желая разводить бессмысленный спор.

Дальше нам дали перчатки. Точнее, это были накладки. Они представляли собой плоские мягкие «лапы», обшитые чёрной кожей, и имели половину объема обычных боксерских перчаток. Потому в них было проще сжимать кулаки. Можно было схватить противника и даже провести некий борцовский прием.

— Ха, подушки на кулаки нацепили... Но тебя это не спасет, — прошипел Белый, натягивая накладки.

— Господин Никита, у вас проблемы? Я знаю вашего отца графа Озерова, — прищурившись, произнес судья.

— Ха, вот видишь, никчемный, — улыбнулся противник.

— Он приказал обходиться с вами как можно строже! Будьте его достойны, иначе подвергнетесь дисквалификации! — выпалил наш арбитр, что резко смело улыбку с лица Никитоса.

Кода мы надели накладки, судья сказал приготовиться. Дальше было приветствие. Мы стукнулись кулаками, как в боксе и разошлись в разные стороны на пару шагов.

— Бой! — сухо сказал судья.

— Ну-у-у-у, что, Дубовец?! Сейчас легкая репетиция того, что с тобой будет в школе, — диким зверьком прорычал мой противник.

Глаза его горели, рот исказился в гримасе. Казалось, он обделается на месте от неслыханной радости.

Я ничего не ответил, понимая, что действовать надо иначе.

— Штрафной балл! Господин Озеров, я вас предупреждал! — тут же крикнул судья.

— Агр-р-рхх хорошо, — промямлил под нос себе выскочка и бодро пошел на меня.

Перчатки были достаточно мягкие, но разбить нос или губу ими можно. Именно это хотел сделать Никита, чтоб показать всем вокруг мою слабость. К тому же, это могло послужить причиной для прекращения боя. Тогда от позора мне не отмыться.

Парень выбросил вперед левую руку. Вслед за ней пошла сразу правая. Он явно не знал, что Чиж учил меня защищаться, а только потом нападать. Это была единственно возможная тактика для щуплого телосложения.

Потому я легко отклонился. И Озеров с пыхтением побил воздух.

— Ар-р-р, скользкий червь! — тихо выпалил он, так, чтоб судья не расслышал.

Мне в бедро полетела нога. Но я тоже отпрыгнул. Никита махнул рукой, будто хотел кого-то обнять. Слегка задел ухо, но повреждений при этом не сделал.

— Полу касание. Половина балла, — сказал судья.

— Что? Почему так мало?! — возмутился противник.

— Подрастешь, еще отсыпят, щенок, — улыбнулся я.

— Ты еще вякать будешь?! Ну все! — не помня себя от злости, завопил парень.

Он бросился на меня со скоростью дикого зверя. Стал лупить так, будто выбивал чертов ковер. Да уж, навыков маловато. Все могло кончиться очень печально.

Я с трудом поставил два блока. Получил по щеке и в лоб. Судья заорал, что Никите начислены баллы.

Мне показалось, что стал просыпаться берсерк. А это значит, что я могу проиграть беляку либо отправить его на тот свет, что не лучше.

— Отвали! Пшел, нахрен! — выпалил, держа себя в руках изо всех сил.

Кое-как отмахнулся от Озерова. Он отпрыгнул назад, рассмеялся, но потом сразу стал грустным. Или нет, даже скорее напуганным.

— Балл четвертому номеру! — раздался голос судьи.

Казалось Никита снова бросится на меня. И не факт, что удастся отбиться. Но парень стоял вдалеке, стыдливо прикрывая рукой подбородок.

— Десятый номер, что там такое?

— Все в порядке! — метая глазами молнии, рявкнул Озеров.

— Не стоит врать! Покажи, — твёрдо повторил судья.

Никита зашипел дикой коброй. Затем, медленно, с трудом, будто был парализован, убрал от лица свою руку.

Кровь! На губе была мелкая ссадина, которая кровоточила. Я случайно попал сразу в точку. При этом град ударов Никиты принес куда меньший эффект.

— Серьезное повреждение! Вы можете прекратить бой! — отчеканил судья.

— Да, зачем вредить здоровью, дружище? — произнес я, слегка ухмыльнувшись.

Конечно, Озеров был в строю. Разве что руку каплей крови запачкал. С такой травмой точно уж драться можно. Но несмотря на все, это был удар ниже пояса.

Слабый задрот, лишенный магической эры, не может так просто бить местного альфача и плейбоя. Или может?

— Иди к черту! — проревел Озеров.

— К кому это вы обращаетесь? — нахмурился судья.

— Плевать! Ни к кому! Иди сюда, живо! Давай! — окончательно озверев, вопил парень.

Теперь уж он бросился на меня. Так быстро, что не успел среагировать. Чудом удалось увернуться от панча в нос. Но при этом получил в корпус, по ребрам и животу.

Сохраняя спокойствие, изловчился, долбанув парня в голову. Промахнулся, попав ему в шею. Никита закашлялся, но продолжил сражаться.

— Ты покойник, урод! Моли о пощаде, мудила! — хрипел он, продолжая лупить меня сериями.

При этом и сам получал. Я хорошо попал парню в глаз, так, что он даже вскрикнул. Неплохо отработал по корпусу, по ногам. Но несмотря на все, силы были неравными.

Слишком много Даниил пялился в комп, слишком часто тусил с недоумками. Слишком мало занимался своим тощим телом. И так далее, по списку, что называется.

Как ни крути, но даже в магическом мире чудеса случаются редко. Нельзя за пару недель сделать то, что другие строят годами.

Как ни суди, Озеров был посильнее. Я проигрывал ему, отступая назад. Лицо горело огнем, по губе (как раз-таки) текла кровь. Я даже чувствовал ее терпкий соленый вкус.

— Ха! На! Сученыш тупой! Получай! — вопил гад, продолжая свое наступление.

Он уже малость выдохся. Потому удавалось успешно блокировать и изредка огрызаться джебами. Я пока что неплохо держался, но о перехвате инициативы речи даже не шло.

С трибун послышались крики восторга. Никиту явно поддерживали девчонки, что давало ему новую мотивацию. А я... с горечью понимал, что посыпался. Но все равно стоял на ногах, не желая позора.

— Что, победил? Лох позорный! Ты ничтожество! Ты никто! — фыркал проклятый ублюдок, стараясь пробить оборону.

Вот он крикнул очередное ругательство. Замахнулся, пытаясь провести боковой. Злость затмила глаза, и выскочка забыл прикрыть свою морду.

Это был отличный момент! Вместо того, чтоб сейчас уклоняться, я ломанулся вперед. Кулак в мягкой накладке мощно врезался в челюсть. А моя рука попала в нос Никитосу, заставив пацана отскочить и захныкать.

Удар вышел не особенно сильным, да и Озеров отклонился. Но кончик носа — не самая прочная часть в человеческом теле. Потому из ноздрей противника потекла кровь, а из глаз потом хлынули слезы.

— Стоп! Разойдись! Закончить поединок! — взревел судья, понимая, что это уже перебор. Он, видно, давал предупреждения и до этого. Только мы их не слышали.

— Вы стойко сражались и показали свою силу! Сейчас подсчитаю баллы! — тут же добавил мужик.

Что ж, это неплохой вариант. Я вышел почти что в ничью с сильным противником при этом смог удержать берсерка и устоять на ногах. Не, ну а что? Для хлипкого тела Данилы, это уже целый подвиг.

Так что я промолчал, почесывая избитое лицо. А Никита... Он завопил так, что чуть не оглушит тренера и меня.

— Нет! Погодите! Я его почти уложил... То есть, это не честно. Дайте одну атаку! Хотя бы одну атаку! — кричал он, нервно вытирая слезы и сопли с кровью.

— Господин! У меня предписание. Необходимо останавливать поединок при первой крови. А вы уже получили весомые травмы, — попытался сказать судья. Только Озеров его перебил.

— Погодите, вы знаете моего отца? Это так? — крикнул он.

— Я уже говорил, — сдержанно пояснил судья.

— Так вот, отец учил меня не сдаваться. Идти до конца и всегда побеждать. Это лучшее качество наследника рода. А вы пытаетесь его отобрать.

Честно сказать, я не понял в чем дело. Парнишка нес полный бред. Но со стороны смотрелось довольно пафосно. Что и подкупило судью.

— Ладно, одна атака. Затем подсчитываем баллы и закругляемся, — с трудом проворчал судья, будто подписывал себе приговор.

Хотя, на деле, приговор подписали здесь мне. Если Озеров напряжется (а он это обязательно сделает), то я буду сильно избит. При этом есть риск пустить силу, что отправит меня прямо на каторгу.

Обстоятельства были против меня. Озеров это знал, улыбаясь разбитыми губами. Он медленно поднял кулаки и пошел вперед с хищным взглядом. На сей раз он не болтал. Злобное выражение лица говорило все без единого слова.

Надо что-то решать! Враг разъярен не на шутку. Я не могу с ним драться чисто физически. Может, снова защита? Но он уже знает мои способности. Обязательно найдет брешь и пробьет. Может, тогда контратака? Да, если б не хлипкое тело...

Я слегка отступил, но идти далеко было глупо. Еще поражение засчитают, прировняв к побегу.

Озеров спокойно приблизился, зачем-то приоткрыв рот. Потом парень что-то сказал. Я его не расслышал, но было уже и не важно.

Вот, его рука описала полукруг в воздухе. Вторая приготовилась добивать. Я понял, что это конец и... Резко упал на колени. Схватил гада за ноги, что есть силы. Обнял их и потянул на себя.

Не самый удачный прием, кто же спорит. Но в последний момент, родилась только эта идея. Других сейчас просто не было.

А в сложной ситуации даже нелепые решения могут круто сработать. И это не пустые слова. Никита заорал так, будто я его начал резать. Его тело не смогло удержаться и отклонилось назад. В итоге, пацан, нелепо махая руками, свалился на землю, как мешок с песком, долбанувшись головой со всего маха.