Знахарь. Черная полоса

Глава 18

Первый разговор со Стрелочником у меня произошёл чуть больше, чем через две недели, но был он скорее предварительным и особой смысловой нагрузки не нёс. Все эти дни я таскал из вертолёта всё что плохо в нём лежало. Ну и сдирал скафандры с внешников, а это было тем ещё занятием, но я в конце концов всё же справился. По большому счёту мне эти скафандры были нафиг не нужны. Но не пропадать же добру? А потом такие скафандры это как шкурка редкого животного для повернутого на охоте на редкого зверя охотника. Всё-таки двадцать четыре внешника и грузовой вертолёт за один раз это результат недоступный даже для продвинутых стронгов, а если к ним ещё и Бронтозавра с «личкой» добавить, то это вообще мега круто.

Интересно. Мне голову за этих внешников сразу оторвут или сначала помучают? За Бронтозавра понятно — никто не впишется, но и «спасибо» опять-таки никто не скажет, а вот внешники это отдельная статья местного уголовного кодекса. За них сразу дадут семь лет расстрела солёными огурцами.

А если без шуток, то мне откровенно фиолетово и на внешников, и на последователей Бронтозавра и на всех остальных вместе взятых. Мне по любому под «вышкой» жить. Не те, так эти завалят. Так чего суетиться? Надо жить дальше, не оглядываясь на сделанное. В конце концов в Улье можно легко сложить свою не слишком умную голову и без внешников с их помощниками.

Таскал я всё что выгружал из вертолёта сначала на границу кластера, а раздетые догола трупы утащил подальше от своего временного склада — так сказать приготовил поляну для пикника для своего приятеля. Медузёнок нарисовался через четверо суток и сразу же накинулся на приготовленную ему еду, поэтому я не сразу увидел, что моего приятеля сильно потрепали. Повреждения были поверхностные, но не от стрелкового оружия, а наверное, от снарядов — несколько больших отростков на боку были оторваны, мелких щупалец взрывом снесло около двух десятков, а сам бок был повреждён.

Медузёнок раны зарастил, но под серой плотной кожей я увидел сильную гематому и повреждения мышечного каркаса, поэтому я бросил мародёрку и сутки занимался только своим приятелем. Вот никогда не лечил скреббера, но пришлось — мой малыш был ещё слишком мал и неопытен чтобы сразу зарастить такие внутренние повреждения.

Малыш … я по-прежнему отношусь к «ужасу Улья» как к маленькому ребёнку, хотя размерами и весом молодой скреббер уже обогнал самого мощного самца африканского слона. Конечно же медузёнок со временем вылечит себе эти повреждения. Но зачем ему корячится если есть я?

Словом, сутки я занимался своим приятелем. Правда вылечившись и сожрав всё что я ему приготовил, медузёнок умёлся из нашего стаба. Жрать в его персональной кормушке было пока нечего, а восполнить запасы собственной массы медузёнку было необходимо — материал для восполнения его повреждений мне пришлось брать из организма самого пациента. Другое дело что я не сильно понял как этот слон переросток догадался, что я уже в нашем кластере. Очень похоже, что мой «малыш» чувствует меня намного лучше, чем я его, но как он это делает я опять без понятия.

Перезагрузка кластера должна была начаться ещё через десять дней так что я всё это время занимался разгрузкой вертолёта. Конечно же мы общались со Стрелочником, и я мог отрастить ему ноги сразу, но быстрый рост двух конечностей это очень сильный стресс для организма, и мы решили, что в этом нет необходимости. Планомерное развитие и рост мышечной и костной ткани значительно лучше, чем резкое лечение — материал для такого роста надо где-то брать, а Стрелочник не медузёнок с его десятком тонн и даже не мифический Геракл. Весом и ростом Стрелочник с обычного человека и взять большое количество материала ему просто неоткуда.

Нет, нет. Экстренно вылечить человека можно, но надо потратить гигантское количество собственных сил и сил пациента. Но зачем это делать сейчас, когда опытный знахарь ослаблен, а его ученик не обладает должным количеством сил и необходимого для подобного лечения опыта? Именно по этой причине я не решился лечить Стрелочника. Не дай бог убью по незнанию. Кто меня потом учить будет?

За два дня до перезагрузки кластера со своим домом я пришёл к Стрелочнику с очередным ноутбуком с приготовленной для него информацией и очередными демонстрационными видеороликами.

— У меня для тебя есть немного информации. — без особенных расшаркиваний заговорил я.

— На этом ноуте бОльшая часть того, что тебе надо знать о месте, в котором мы с тобой находимся, а о положении, в котором нахожусь лично я ты знаешь лучше меня. При этом всё что ты увидишь чистая правда, но у меня есть предложения персонально для тебя от которых ты не сможешь отказаться.

— Ты в этом уверен? — насмешливо спросил Стрелочник.

— На все сто процентов. Ты это поймёшь, просмотрев видеоролики и прослушав информацию, которую тебе надо будет осознать.

Дело в том, что послезавтра произойдёт перезагрузка кластера, в котором я появился и ты увидишь одного моего приятеля. Вот только этого моего приятеля все люди, живущие под небом Стикса, называют скреббером, и ты своими собственными глазами увидишь то, что считается невозможным — человек и скреббер находятся рядом и не пытаются друг друга убить. — после этих слов я положил ноут на прикроватный столик, стоящий рядом с кроватью Стрелочника, и вышел из его комнаты, но выражения лица своего учителя я не забуду никогда.

Стрелочник вызвал меня по рации уже через два часа. Едва я появился в дверях его комнаты Стрелочник заявил.

— Я согласен, но у нас серьёзные проблемы. — я, не торопясь сел в кресло напротив него и ответил.

— Какие проблемы?

— Помимо Бронтозавра и внешников у тебя проблема со стронгами. С той группой, которая нахлобучила внешников с жемчугом для Бронтозавра. Им теперь в «Вольный» дорога заказана, а они там базировались. Два дома купили, людей заселили, гражданство им пробили. Бронтозавр этих граждан одними из первых повесил, а дома отдал своим людям из службы безопасности стаба.

Внешники тоже поучаствовали. Отряд стронгов где-то на территории Бронтозавра внешники накрыли из установок залпового огня, а потом добили с воздуха. Так что стронги тебя очень сильно не любят. Если не сказать больше. — на это я достаточно спокойно ответил.

— Знаешь. Вот на это мне откровенно по хрену. Не надо было гадить, где живут. Жили под крылом у Бронтозавра и ему же на голову срали, а теперь удивляются почему они получили ответку.

Пусть сначала докажут, что это я вломил их Бронтозавру. Я сдал только Окулиста который хотел меня убить, а какие дела он крутил со стронгами мне неведомо.

— Ты не понимаешь. Оставшиеся в живых стронги не будут никому и ничего доказывать. Они тебя просто убьют.

— Если пример Окулиста их ничему не научил, то пусть сначала меня найдут. Там и посмотрим кто кого раньше похоронит. А по поводу твоего согласия, то я тебе ничего пока не предлагал.

— Я согласен на любых условиях. На всё что угодно лишь бы находиться рядом. К тому же я уверен, что херни ты мне не предложишь.

— Угадал. То, что я могу тебе предложить уникально, но в первую очередь мне надо чтобы ты свёл меня с представителями странной организации под названием «Институт». Ты мне сам о них рассказывал, поэтому тебе и ноги в руки, но это нужно будет делать не сразу, а по прошествии определённого времени. Просто и мне надо учиться и тебе необходимо получить максимальное количество информации, чтобы общаться с представителями Института предметно.

Разумеется, твои услуги как посредника будут оплачены. Размер твоего вознаграждения мы обсудим позже, а мне нужно только одно — надёжная защита. Думаю, что Институт сможет обеспечить меня такой мелочью. Тем более что мне есть что предложить его представителям помимо информации об отдельно взятом скреббере.

— Я же говорю, что херни ты не предложишь. А как ты собираешься убить своего скреббера?

— Кто тебе сказал, что я собираюсь его убивать? Я что идиот? Живой скреббер — это кладезь бесценной информации, а мёртвый это пустышка. Я уверен, что кусков скреббера в Институт за прошедшие годы натащили порядочно, а вот прицепить датчик, фиксирующий жизнедеятельность и биотоки мозга этого животного пока не удалось никому. Я и сам могу предложить «институтским» кости скреббера. Только кому они нужны?

Так что ты об убийстве скреббера даже не думай. Тем более что он почувствует твоё отношение и найдёт способ убить тебя, а достать любого человека в этом подвале скреббер сможет, даже не приближаясь к зданию. Оно тебе надо?

И знаешь. Информация о скреббере это не главное, что я могу предложить учёным из Института. Есть одна вещь, за которую они тебя в задницу зацелуют, но об этом мы поговорим позже и более предметно. Тем более что для этого тебе надо полностью вылечиться и по новой научиться ходить. — на этом я закончил свой разговор со Стрелочником, и уже наутро полностью охреневший знахарь лично наблюдал как непревзойдённый Ужас Улья висит рядом с мизерным по сравнению с ним человеком.

С той минуты Стрелочник стал полностью моим не только персональным учителем, но и практически полностью подконтрольным адептом. При этом мне было абсолютно всё равно что знахарь думает обо мне и моём медузёнке. То, что я говорю Стрелочнику ровным счётом ничего не значит. Главное то, что я буду делать чтобы защитить своего маленького приятеля и наш с ним дом, а если понадобится, то устрою всем захватчикам маленький Сталинград.

Вот только через двое суток произошла перезагрузка моего кластера которая полностью перевернула мою жизнь в мире под названием Стикс.