Я влип

— А во дворце можно будет и дальше с тобой жить? — вставил свои пять копеек.

Шатенка улыбнулась.

— Иди, дурашка. Приручи питомца и возвращайся.

— Анна Александровна, Вам бы в медпункт сходить, — подключился Николай Николаевич.

— Со мной всё хорошо. Дайте посмотреть на бой, — выдала девушка.

Шатенка подмигнула мне. Ну а я, набрав побольше воздуха в лёгкие, направился к магам, которые готовились впустить на боевую арену моего будущего ментального питомца.

«У нас всего десять минут, Саня», — предупредил меня мой мозг.

Я и сам знал, что нужно использовать весь потенциал Жеки, чтобы выдать хороший результат. Вот только ощущение, что с Анной смог бы гораздо большего достичь, уже демотивировало меня на самом старте.

Маги провели свой стандартный «ритуал» и быстренько свалили с боевой арены.

Остался только я и арка с порталом.

А теперь представьте, что на футбольном поле стоит маленький человечек напротив десятиметровой арки. Кругом каменные стены, твёрдая земля под ногами и огромные трибуны, где сотни юных дарований следят за каждым твоим шагом.

У всех хороший обзор.

У всех много места.

Всем хорошо.

И только мне одному сейчас дискомфортно, ибо от напряжения в голове я начинаю чувствовать, как женский голос из моих виде́ний хохочет.

Эта тварь, скорее всего, из ментального мира пытается подослать ко мне самого дьявола.

Всё моё тело чешется. И чешутся именно что ментальные символы — те самые демонические татуировки.

Голова раскалывается.

Я слышу грохот, хохот, струи крови.

Чувствую запах гари, смолёного мяса… собачьего тестостерона?

Когда выходили ментальные питомцы у других учеников, то их размеры были вполне адекватными.

То есть я видел как совсем крохотных питомцев в полметра, так и нормальных существ в полтора-два-три метра.

С Анной было всё по-другому. Её феникс «разожрался» до шести метров.

Крылатая падла наводила суету не меньше моего.

Однако десятиметровая арка на то и десятиметровая, что подразумевались, видимо, и гиганты похлеще огненного феникса.

Я снова вижу голову питомца, которую не вижу.

Опять эти долбаные чувства, когда видишь и не видишь одновременно.

Всё решает звук — совсем другая частота, которая вызывает у меня шипение, а потом рёв быка.

«Неужели бык?», — паникует мой мозг.

Портал меняет голубовато-белый цвет на красно-бело-чёрный, как и должно быть с учётом моего ментального питомца.

Из арки вытекает лава, а из самого портала, с самого верха, то бишь на высоте десяти метров, показывается три собачьи головы — две чёрные, одна белая. И у всех красные глаза, будто лазеры.

— Красный, чёрный и белый! — говорю вслух, вспоминая три своих цвета, которые выдала цветовая палитра на втором этапе. После проглатывания слюны, добавляю: — Япона мать! Кто ты, женщина?! И кого ты мне подослала из своего сраного ментального мира?!

Конец первого тома.